Путь падшего

Но склочной её не назовёшь: она унижала собеседников небезосновательно. Из-за этого прослыла острой на язык зазнайкой. Никто с нею не дружил. Даже Таита Саран водилась с ней исключительно ради целительского опыта.

Вдобавок Реоа хаотично переключалась с высокомерного раздражения на плаксивую депрессию. Чем окончательно сбивала с толку окружающих.

За всё время, что Реоа в отряде, она ни разу не бросала вызов на поединок. Ну и ей тоже никто не бросал, так как боялись, что она начнёт дотошно посвящать в правила дуэльных переговоров. Реоа дралась только на тренировочных поединках, да и то редко. Обычно она лечила дуэлянтов.

Я никогда не видел Реоа в такой ярости. Даже когда испортил ей карьеру.

И что на неё нашло? Надышалась винными парами?

23. Секс в Портовом Городе и день закрытых дверей

Прибыв во дворец, я отыскал Реоа и влепил ей три непростительных промаха. За нарушение приказа начальника воинства, за нападение на прирождённого жителя и за нерадивость в исполнении приказов первого старшего.

С каждой новой записью в знак Реоа дёргалась, будто в неё втыкались стрелы.

Подумав, добавил четвёртый промах: за невоздержанное поведение перед низкими, позорящее славу высших людей. Первые три она вытерпела, но этот её возмутил:

— Таких промахов не бывает!

— Теперь бывает.

С привычными интонациями всезнайки Реоа запищала:

— Ты хотя бы читал скрижаль о промахах и заслугах? Там перечислены все допустимые…

— Ещё одно слово и будет пятый непростительный промах. За вздорное своеволие на поле битвы.

Реоа заткнулась — я процитировал одно из положений скрижали о промахах и заслугах. Конечно, я её читал, но редкую формулировку использовал только сейчас. Обычно заслуги и промахи бойцов формулировались одинаково, типа, хорошо выполнил приказ или плохо выполнил приказ.

По затравленному, полному слёз взгляду Реоа угадывалось, что её подмывало сказать, что нет наказания за неподобающее поведение перед низкими. Что она пойдёт к моему старшему и потребует справедливости. За ложную запись в знак воинской принадлежности мне самому напихают порицаний.

Я ожидал, что именно это Реоа и сделает.

Но я отстал от жизни. Раньше госпожа Ронгоа несла службу с иронией, мол, надо же что-то делать, раз я целительница в отряде глупых и невежественных воинов. Теперь она боялась изгнания из отряда! Нынешняя Реоа возмущённо пищала и бибикала, как раньше, но она вдруг стала ценить воинское предназначение. Оказалось, что Реоа служила с полной самоотдачей, без интеллигентской фиги в рукаве халата.

Она поклонилась, сложив руки по швам, и смиренно сказала:

— Тебе лучше знать, за что порицать, а за что хвалить, о, самый старший.

Из-за такого числа сильных порицаний Реоа скатилась на двадцать третье место в отряде. Ниже неё был только Амак Саран.

? ? ?

Безнадёжно испорченный день перешёл в полную надежд ночь.

Брадобрейским ножиком, с тонким лезвием из небесного стекла, я побрил шею и щёки, оставив короткую бородку. Надел сандалии и закрепил их шнуровку двумя золотыми бляхами с иероглифом «ДИВИЯ». Это совершенно неоригинальное украшение, но другой бижутерии я не взял. Надел единственную гражданскую одежду, которую взял в Портовый Город — серую тунику, отделанную голубым, в цвета рода Патунга, кантом. Эх, надо было прихватить все мои дорогие халаты. Особенно тот, чёрный, с золотыми узорами. По словам моей жены, Нау Саран, я выглядел в этом халате неотразимо.

Одеваясь, я гнал прочь мысль о нелепости надежды соблазнить девушку, владевшей озарением соблазнения. Так же старался не думать о супружеской измене. Удивительно, как легко мужчины придумывают возвышенные объяснения своей похоти: я убедил свою совесть, что между мною и Саной теплилась старая любовь, оправдывающая измену. И вообще это даже не имена, а суровые будни воинской жизни. И вообще, в Дивии разрешено многожёнство. Правда, существовало и наказание за измену законной супруге. Но всё равно…

Потом я дождался, когда все воздыхатели Саны отошли от дверей её комнаты, навалив там кучу новых ларцов дружественных даров.

Я взял свой главный дар — кувшин крепкого портового вина — и спрятал его под полу туники. В таком виде, с рукой, просунутой куда-то в область паха, я постучался к Сане.

Она открыла нехотя. Я молча вынул из-под полы кувшин вина.

— Это мне? — спросила она.

Я кивнул и сделал шаг в комнату. Сана проворно выхватила из моих рук кувшин и захлопнула тяжёлую деревянную дверь перед моим лицом.

— Спасибо, Самиран, — услышал я. — Я ценю твою заботу.

— Но я думал…

— Ты всё хорошо придумал, — продолжил голос Саны, отдаляясь. — Мне всегда было трудно покупать запретное.

— Но я хотел…

— Я знаю, чего ты хотел. Уходи.

— Но я просто хотел поговорить о старых добрых временах, когда я и ты…

— Я слышала, что твоя супруга — грязерожденная с ветролома. Но и она не должна жить с предателем.

Моя надежда на любовное приключение с Саной разбилась так быстро, что я не успел расстроиться.

Я словно протрезвел от буйства гормонов.

«Ничего, — рассудил я. — Можно и потерпеть. Можно воздержаться. Просто надо взять себя в руки… Впрочем, нет. В руки себя брать не надо».

О, Создатели, как же хочется во дворец Ач-Чи!

Размышляя, я почему-то оказался не у двери своей комнаты, а у покоев Реоа. Поддавшись необдуманному порыву, постучал.

Целительница открыла сразу, будто стояла под дверью. На лице её я не заметил ни надежды, ни радости от моего появления. Не было на нём и следов слёз, которые должны быть из-за её постоянно меняющегося настроения.

— Опять ты? — резко пропищала она.

— Я это, я тут подумал…

— Хочешь меня ещё раз наказать?

— Да. То есть — нет. Я хотел поговорить о старых добрых временах, когда ты и я…

— Знаю я, чего ты хотел. Иди дальше.

И Реоа с лёгкостью закрыла тяжёлую трёхметровую дверь покоев. Будто применила «Тяжёлый Удар». Или будто ей кто-то помог.

Я приложил ухо к дверной щели. Прислушался — кто мог быть с Реоа? Сначала я услышал шорох, потом резкий писк — через щель целительница прокричала в моё ухо:

— Я всё вижу, Самиран. Уходи.

Я отскочил от двери. Потирая оглохшее ухо, пошёл по коридору. Будто решил проверить охрану дворца. В конце коридора должен стоять ночной дозорный. Кто дозорный этой ночью?

«Пендек», — напомнил Внутренний Голос.

Но Пендека на посту нет. Неужели… Не может быть! Реоа не могла настолько измениться. Она отказывалась даже стоять рядом с грязерожденным. Уж тем более не будет с ним возлежать!

Скорее всего, Пендек покинул пост, чтобы поглазеть на статуи полуголой Морской Матушки. Ещё в первые дни нашего пребывания в Портовом Городе я заметил у Пендека интерес к религии сиабхи. Ради этого он ходил со мной и Реоа в Мир Вещей, надеясь узнать больше о богине.