Путь сердца

Склонив голову, Уэссингтон смотрел на красавицу, которой еще недавно удавалось так легко его увлекать. Сейчас он не испытывал ни малейшего намека на вожделение. Не желая показаться грубым, но в то же время ощущая потребность высказаться как можно яснее, он ответил на призыв к вниманию и ласкам прямо, без обиняков:

– К сожалению, ничего не могу тебе показать, так как совершенно не скучал. Ни капли.

– Не могу поверить.

– Прекрати, Маргарет. – Уэссингтон нетерпеливо смахнул со своей груди руки бывшей любовницы. – Мне необходимо вернуться в зал.

– Что? Что ты сказал? Но ведь твоя женушка уже отправилась спать, так что мы вполне можем провести время наедине.

– Прости, но дело в том, что мне вовсе не хочется оставаться наедине с тобой. Продолжение отношений меня не интересует, а потому тебе не стоит тратить время на напрасное преследование.

Это же просто невозможно! Еще ни одному мужчине не удавалось устоять против ее искусных ласк!

– Ты, наверное, шутишь!

– Вовсе нет. Сейчас на некоторое время отправлюсь в игорную комнату, а потом в собственную спальню, к жене.

Филипп сделал шаг назад, но обольстительница лишь прильнула еще откровеннее, отказываясь признавать поражение. Уэссингтону пришлось силой разорвать невольное объятие.

– Все, что между нами было, прошло и растаяло в воздухе. Новый раунд отношений меня вовсе не интересует и не привлекает, так что не трать зря свои силы. Я не позволю тебе расстраивать Джейн эксцентричными выходками и безумными прихотями.

От злости и унижения лицо Маргарет покрылось красными пятнами. Получить столь недвусмысленный отпор – и от кого? От самого Филиппа Уэссингтона! Эмоциональная привязанность всегда казалась светской львице самым никчемным переживанием, и партнер вполне разделял ее убеждения. Ядовитым тоном она заметила:

– Не зная тебя так давно и хорошо, как знаю я, вполне можно было бы подумать, что ты воспылал к женушке нежными чувствами!

– Больше того, готов открыто признать, что люблю миссис Уэссингтон.

На лице Филиппа появилась счастливая, даже чуть глуповатая улыбка. Слова легко слетели с губ и даже принесли чувство облегчения. Пусть Маргарет первой узнает о глубине его чувства к жене. А как только удастся вырваться из этой отвратительной комнаты, он немедленно направится к себе в спальню и скажет Джейн заветные три слова.

– Но этого просто не может быть! Посмотри на меня!

Отказываясь верить в окончательное и бесповоротное перерождение графа, в полное равнодушие к ее неотразимым прелестям, Маргарет распахнула пеньюар, полностью обнажив прекрасную грудь.

Филипп окинул ее равнодушным взглядом, а потом поднял руки к лентам, пытаясь привести одеяние в порядок.

– Нельзя ли провести беседу в более достойном стиле?

В это самое мгновение Маргарет заметила, как в зеркале отразилось какое-то движение. Дверь медленно открывалась. Филипп не мог заметить, что происходит сбоку, в отдалении, но куртизанка смотрела в зеркало и все видела. Она сделала решительный шаг вперед и заключила графа Роузвуда в цепкое кольцо своих порочных рук.

Глава 26

Лорд Моррис не сводил с графа и графини внимательного взгляда. Они стояли в длинной веренице танцующих пар, почти на противоположной стороне зала, и строго следовали сложному рисунку движений. Звучала приятная, красивая музыка, и танец обещал быть долгим. Зная графа, Моррис не сомневался, что за первым последуют еще – в танцах Филипп казался неутомимым. Супруги не скрывали удовольствия и от прекрасного бала, и от яркого, стройного звучания оркестра, и от общения друг с другом.

Настал самый подходящий момент.

Весь вечер Моррис старался вести себя так, чтобы на него обратили внимание все присутствующие. Никто не сможет сказать, уходил ли он из зала, а если уходил, то когда именно.

Фредерик немного постоял возле двери зала и начал неслышно подниматься по внутренней хозяйственной лестнице, которую разведал еще вчера, во время всеобщей суматохи и спешных приготовлений к празднику. Осторожно выглянув с площадки в коридор, удовлетворенно заметил, что он пуст и едва освещен. Все обстоятельства в точности соответствовали замыслу.

Бесшумно, словно ядовитая змея, Моррис подкрался к нужной двери и повернул ручку. Вздохнул с облегчением: да, дверь не заперта, так что не потребуется тратить время на возню с замком. Дрожа от нервного напряжения и обливаясь холодным потом, Моррис скользнул внутрь.

Несколько мгновений он стоял неподвижно, прислонившись спиной к стене. Необходимо было привести в порядок дыхание и привыкнуть к темноте. Совсем близко, всего в нескольких футах от него, из мрака выступила кровать. Спящий на ней человек дышал ровно и глубоко, и каждый вздох мерно вздымал одеяло. Одно лишь это мирное зрелище довело вожделение до предела возможного. Злоумышленник расстегнул брюки, одним-единственным молниеносным движением сдернул одеяло и бросился на кровать.

Эмили Уэссингтон, внезапно проснувшись, широко открыла глаза. В это же мгновение ее рот зажала тяжелая рука.

– Если пискнешь, тут же убью. Понимаешь?

Эмили лежала неподвижно. Испуганная до отчаяния, она не могла сообразить, что происходит.

– Понимаешь? – снова прошипел голос. Эмили с трудом кивнула.

– Отлично. Тогда выполняй все, что скажу, и я постараюсь не сделать тебе больно.

Моррис лгал. На самом деле он как раз собирался причинить как можно больше боли. Запустив руку под ночную сорочку, он добавил:

– Все кончится прежде, чем успеешь что-нибудь почувствовать.

Джейн вошла в тихую сумрачную спальню. Горничная уже приготовила постель, развела огонь в камине и зажгла одну-единственную свечку. Остановившись возле зеркала, Джейн хотела было распустить волосы, но усталость брала свое. Без сил опустив руки, молодая графиня подошла к кровати и присела. Подушка неудержимо манила, и все же нужно было обязательно зайти к Эмили и проверить, уснула ли девочка. Джейн решила, что лишь на минуту прикроет глаза и тут же обязательно встанет. Она склонила голову на мягкий пух и мгновенно уснула.

Разбудил ее странный шум. Не понимая, где она находится и что происходит, графиня обвела взглядом комнату. Сколько она спала – несколько минут или несколько часов? Пробуждение оказалось тревожным и заставило напрячься, прислушиваясь к ночным звукам. В безмолвии темной комнаты громко стучало сердце. Джейн слегка успокоилась.

Снова прикрыла глаза и в это мгновение услышала собственное имя.

– Джейн… – словно шепот привидения. От призрачного зова по рукам побежали мурашки. Джейн стремительно села и спустила ноги с кровати.