Путь слез
Шрифт:
– Все кончено, мать умерла.
Гул дождя и ветра перекрывал повелительный голос Вила но предводителю удалось-таки собрать крестоносцев и повести их дальше. Карл нехотя побрел к хвосту колонны и стал спускаться со всеми. В конце концов, отряд достиг дна ущелья и дети с облегчением вздохнули, ибо теперь их путь лежал по более проходимым местам.
Почувствовав себя в безопасности меж задумчивыми утесами, поднимавшимися с обеих сторон, паломники прибавили шагу. Идти было весело, пока дорога не вывела их к подножью следующего восхождения. Веселость как рукой сняло: им предстояло взбираться по крутым скалам и расселинам сурового перевала Брюнинг.
Вил благоразумно объявил о стоянке, и крестоносцы, забыв
Многим казалось, что они не успели положить головы на сосновые постели, как забрезжил моросящий рассвет. На завтрак – холодная похлебка с дождевой водой, но крестоносцы не жаловались. Они поели и собрались привычным строем, чтобы идти за Вилом. Брюзжащий дождь вскоре снова перешел на ливень.
Поднимаясь по трудному откосу, Петер с тревогой взял Вила за плечо.
– Смотри внимательней, юноша. У меня душа холодеет от ужаса, что может статься в этих горах. Думай над каждым шагом, ибо небеса нынче немилостивы к нам.
Почти все утро напролет крестоносцы взбирались к перевалу под дождем. Воздух напитался влагой и запахами смолистых сосен и елей и стал тяжелым, а тропу непроходимо развезло Только собравшись остановить отряд для передышки, Вил поскользнулся на шатком камне. Он грузно рухнул на живот и стал беспомощно скатываться назад, мимо изумленных спутников. Fro стремительно увлекало к пока невидимому обрыву внизу. Он напряженно хватался за камни и кустарники, которые проносились мимо, но в руках оставались лишь комья грязи да рваные корни. Затем, словно ангелы почуяли отчаянные крики Петера, Вил ногой зацепился за ствол крепкого куста и запустил пепкие пальцы в сильную ветвистую крону. Все задержали дыхание, пока он так висел. Потом, собравшись с силами, парень рывком поднялся на ноги. Дети облегченно вздохнули. Вил посмотрел на обрыв, который был всего в нескольких шагах от него, и прикрыл глаза.
Подниматься обратно к ликующим собратьям Вил помогал себе руками, и, выдохшись, повалился на траву рядом с ними.
– Уф, – с одышкой заговорил он. – Как славно остаться в живых!
После короткого привала он велел снова идти.
– Осторожней там, – со смешком добавил он. – Эта гора точь-в-точь лицо моего дядюшки Зигмунда – сплошь дыры, шрамы, бородавки и наросты. Вот уж никому не советую встретиться с ним лицом к лицу!
Утомленные пилигримы ползли до самого верха и к концу дня взобрались на вершину. Там, после короткого отдыха, они начали томительный спуск, надеясь, что им посчастливится найти подходящее место для лагеря еще до темноты. Дети боязливо смотрели на тропу, резко обрывающуюся книзу между острых горных выступов. Опасность не давала их чувствам задремать, но силы уже исчерпали свое.
Неожиданно Карл потерял опору под ногами и, с криками, кувырком покатился прочь с узкой тропы. Его несло на гребне обвала из камней и гальки, сыпавшейся вниз. Товарищи беспомощно смотрели, как мальчик устремляется к кромке утеса. Он вонзал пальцы в поток гравия, который мчался рядом с ним, и упирался ботинками в каменистую почву, но все безуспешно. Вдруг с пронзительным криком он исчез!
Спутники Карла остолбенели, не веря своим глазам. Не в состоянии ни двинуться с места, ни даже вымолвить слова, они все просто стояли и смотрели на край обрыва – все, кроме Вила. Широко раскрыв глаза от ужаса, он метнулся вниз по горе. Местами он скатывался, местами – кубарем летел вниз, перебегал от опоры к опоре, сломя голову скользил по слякоти, удерживая равновесие, пока не добрался до края. Он крепко схватился за какой-то, на вид прочный, куст и осторожно заглянул
в пропасть, которая страшно зияла под ним.Где-то наверху кричали крестоносцы:
– Карл! Ка-а-а-а-рл!
Все до единого стали пробираться к подножью скалы. Вдруг Вильгельм показал рукой в сторону и закричал:
– Там! Там! Он там – на дереве!
Внизу, на расстоянии трех-четырех человеческих ростов сбоку скалы росло раскидистое дерево. Оно простирало свои узловатые ветви над плоским выступом. Карл чудом умостился в сплетении сухих ветвей и мокрых листьев и чуть дышал от ужаса.
Но едва его заметили, как отмерший сук под ним громко треснул, и Карл провалился меж ветвей. Когда он падал, цепочка на шее случайно зацепилась за плотный сук, и мальчик повис, задыхаясь и хрипя. Железная цепочка больно впивалась в кожу, зажимая глотку и не давая воздуху доступа к легким. Он дико хватался за листья, окружавшие его, но все напрасно! Он мотал ногами и извивался всем телом, но железная петля затягивалась все туже и туже. Мальчик вконец обессилел.
Обезумевшие крестоносцы лежали ничком над пропастью и отчаянно кричали. Вил беспомощно взглянул на Петера в надежде, что смекалка не подведет старика и в этот раз, но тот лишь остолбенелым взглядом тупо смотрел перед собой. Однако юноша поддался чутью, и сам ринулся на другой, более пологий край откоса и спустился на спасительный пятачок земли, прямо под ногами Карла.
Руки младшего брата вяло свисали по бокам, лицо посинело и стало опухать от удушья. Он слабо судорожно дернулся и замер, слегка покачиваясь на ветру.
Дети стонали, с воем взывая ко всем ангелам о помощи, а Мария схватила Петера за подол рясы, умоляя священника спасти брата. Никто не знал что делать.
Неожиданно Георг поднялся на ноги и подошел к самому краю обрыва. Он закрыл глаза и пробормотал несколько слов, бросив короткий взгляд на Петера, который изумленно раскрыт рот. Мальчик, дрожа, улыбнулся, поцеловал свой деревянный крест и спрыгнул с обрыва.
Пораженные товарищи ахнули от неожиданности, когда Георг плотным комком розовой плоти и коричневого платья полетел вниз.
– Нет! Георг, нет!
Но всего лишь мгновенье – ужасающее, мучительно долгое мгновенье, – и тело Георга приземлилось поверх виселицы, где мучился Карл. Дерево не выдержало подобной отваги и, издав громкий треск, выронило мальчиков из своих объятий прямо на каменный пол внизу.
Затаив дыхание, дети смотрели на путаницу из ног, рук и сломанных веток, и какое-то время следили в ожидании признаков жизни. Наконец Фрида пришла в себя и закричала:
– Скорее, Вил! Скорее!
Вил почти достиг цели. Следом за ним по пятам бежали Отто с Конрадом. Петер тревожно всматривался вниз и шептал молитву. В ожидании вестей он взял Марию за руку.
Минула целая вечность, прежде чем Вил добрался до мальчиков и принялся яростно сдирать с них цепкие ветви.
– Карл, Карл! – звал он сквозь слезы. – Георг! Карл! Это я, Вил, я здесь!
Первым он вытащил Карла и вырвал его из хватки опавших обломков. Он быстро положил его на спину и стал дергать за цепочку, пока не сорвал ее с окровавленной шеи брата. Покончив с ней, он наклонился и беспомощно посмотрел в лицо бездыханному брату. Вил застонал и прижал мальчика к себе. Фрида, подбежав, упала рядом с ними.
Неожиданно Карл зашевелился. Он икал и слабо кашлял, затем вывернулся из рук брата и перекатился на живот, хватая ртом воздух и рыдая. Вил вытер глаза и засмеялся от радости и облегчения.
В это время Отто с Конрадом прошмыгнули мимо, чтобы высвободить Георга. Крепыш лежал лицом вниз, скрючившись под огромным упавшим суком. Мальчики отпихнули тяжелую ветку и легонько тронули Георга. Он не шелохнулся, и они толкнули его сильнее.
– Георг, Георг… ты слышишь нас?
Отто беспокойно посмотрел на Конрада.