Путь Стратега 7. РеалРТС

Победа.

Но не совсем.

«Особенность „Довести до конца“ активна».

Я потерял сознание от утомления и переизбытка чуждой энергии, однако дух мой воспарил над полем угасающей битвы, давая возможность продолжать зачистку города. Города, который мы сегодня спасли.

Глава 17

Вопросы военного и личного характера

Сражение за лагерь длилось всю ночь. Волна за волной сначала дикари и монстры, а после уже только отродья Порчи пытались пробиться через стены Кастурма. Изувеченный пророк гнал свою паству на убой. Размахивая молотом, крича и ярясь, он пытался сокрушить нашу оборону. Вселить ужас в пока еще нестойкие сердца новобранцев. Однако храбрость немногих может передаться остальным. В каструме оставались венаторы, Асвл Кронер и, конечно, Орина. Их решительные действия не дали обороне развалиться в первые минуты.

Затем, когда основное сражение в Мелиодане завершилось, к ним присоединился и я сам. Мой незримый дух, однако способный влиять на ход боя. Безмолвные приказы или командный голос — моя воля скрепляла обороняющихся. Давала им понять, что они не одни. Это было чрезвычайно важно во мраке и дыме кошмарного Севера. Мертвецы поднимались. Зомби падали под ударами, отползали и снова вставали. Некоторые превращались в еще более кошмарных чудовищ. Огненные заряды, фантомы-камикадзе, пылающие копья дочери погибели пытались поджечь все, что в данный момент не было защищено подавлением.

Поняв, что одной силой не пробиться, враги попытались брать каструм измором. Обстрел, атака, обстрел, ложная атака. По излюбленной уже схеме подожгли лес вокруг.

«В самом худшем случае…» — обращался я к Орине. — «Если они не отступят до утра, то к вам прибудет сначала Элемер, а затем подкрепление от меня. Так что держитесь».

И они держались.

Держались вопреки огню, страху, темному колдовству.

Тушили пожары, отвечали из боевых машин, Орина периодически использовала шаровые молнии. Яркие белые вспышки магии Велвегров разительно выделялись на фоне ядовито-зеленоватого колдовского огня Порчи.

Ближе к утру всё пространство перед лагерем было усеяно кошмарными останками чудовищ, фрагментами тел, снарядами военных машин. Из врагов на ногах осталась лишь самая элита Порчи. Был соблазн выйти из лагеря чтобы добить их, но я не отдал такого приказа. Наоборот, велел держать оборону за стенами. Элемер уже летел к каструму. Пусть он охотится на последних чудовищ без лишнего риска для моих войск.

Пророк Порчи ещё немного постоял у не взятого каструма, а затем поспешил в догорающий лес.

Тем временем в Медиолане постепенно завершалась предварительная зачистка. Город напоминал тяжело больного, который, пройдя сквозь самые критические часы, потихоньку начинал жить снова. На отдельных улицах уже появились гражданские. Люди искали своих близких, смотрели во что превратились их дома или просто бродили меж руин, благодаря богов за спасение.

Одновременно с этим отряды местного ополчения, усиленные наемными подавителями и моими ауксиларями, вытаскивали из подвалов недобитую нечисть. Оказалось, что таки не все дикари абсолютно бесстрашны. Возможно, надолго лишившись коннекта с силой Порчи, они превращались обратно в практически обычных людей. Кричали, паниковали, уже не так были готовы умирать. Кроме дикарей попадались и монстры. В основном зомби, которых придавило руинами или недостаточно надёжно добили раньше.

Легионеры в зачистке участия практически не принимали. После тяжелого марша и боя за город я дал им возможность отдохнуть. Мой черед отдыхать наступил примерно в восемь тридцать утра. Система объявила нашу победу. Мое сознание наконец могло уснуть вместе с телом.

Никаких снов. Ни своих, ни чужих.

Не могу сказать, что проснулся бодрым и свежим, но главное живым. Пожары в городе прекратились. Лес вокруг частично выгорел и тоже погас. Помог с этим дождик, чуть недотягивающий до почетного статуса ливня, на зато длительный и упорно поливающий многострадальный Север тоннами воды. Чувствую назад в лагерь мы будем шлепать по грязи. Ничего. Лучше так, чем пыль, гарь и пепел, успевшие порядком задолбать.

Я лежал в комнате одного из относительно уцелевших поместий. Было что-то около шестнадцати часов дня и приходилось бороться с соблазном продолжить спать дальше. Нет уж. Вставайте, триумвир, вас ждут великие дела.

Впрочем, сначала пришлось долго и довольно нудно выслушивать благодарности горожан. Выживших представителей знати, жрецов, торговцев. В мою честь клятвенно обещали поставить памятник. Хм. Даже могу предложить им какую надпись можно высечь у подножия статуи:

«Триумвир Михаир Самостоятельный. Сам нагадил, сам разгребал».

Хотя понимаю, что благодарности это нормальная реакция на произошедшее. Я сам зачитал благодарственную речь войскам. Вообще, по хорошему, когда вернемся в лагерь, надо будет отчеканить фалеры и наградить тех, кто штурмовал город в первых рядах или особенно отличился. Мне, вероятно, тоже что-нибудь потом вручат. Уже по прибытию в Столицу с успешным решением северной проблемы.

Но был один из героев этого сражения, с которым я хотел побеседовать лично и прямо сегодня. Речь, разумеется, шла о Ноции. Он сделал для спасения этого города невероятно много.

И вот, когда первый поток благодарности горожан схлынул, я пригласил Ноция в почти уцелевший декоративный дворик поместья. О недавних событиях здесь напоминали только местами вытоптанные в спешке клумбы и пока ещё не убранный слой пепла на портиках.

Ноций даже без брони казался внушительным и грозным. Он изменился. Стал будто бы шире в плечах. Окрепли мускулы. На предплечьях появилось несколько мелких шрамов. Но самые главные перемены произошли не в теле. Взгляд янтарных глаз изменился и сами они будто потемнели. Стали более осмысленными. Человеческими.

— Ты отлично постарался вчера, — отметил я, сидя на скамье в тени раскидистого дерева.

Ноций кивнул. Он сел напротив меня. Я думал, что парень по обыкновению промолчит или ответит одним словом, но он заговорил со мной.

— Мне сначала не нравились города, — признался он. — Здесь люди говорят, а мир молчит. Мне тяжело было спать под каменной крышей. Я не понимал, зачем люди сидят в тесных домах. И вот вижу такой город в огне.

— И что ты чувствуешь?

— Мне их жаль. Я не нуждаюсь в стенах и потолке, и всех этих мелочах, что заполняют дома. Но для других людей это важно. И тут приходит огонь. Безумцы, мертвецы, злые монстры. Уничтожают все и… Это неправильно.

— Вот ты пожил среди нас, людей. Что скажешь?

— Столько имен, лиц, слов… — задумчиво ответил полубог. — Сначала все не помещалось в голове. Я не понимал кто я — один из вас или лишний здесь.

— А сейчас понимаешь?