Путь тьмы

Затем они вернулись, внося в пещеру новый труп, а два дюжих зомби охранника тащили отчаянно визжащего и упирающегося исиринатийца. Ученики уложили тело и донора в центр звезды, после чего вернулись на свои места.

– Я погляжу, ты работаешь, не покладая рук, - в пещеру, перебирая на ходу бумаги, вошел Шахрион, За его спиной пристроилась Тартионна, неодобрительно косящаяся на лича.

– Ты тоже, властелин, - осклабился Гартиан.
– Все время читаешь.

– Обстоятельства вынуждают - ситуация в мире развивается стремительно, времени не хватает.

– Я помню, нужно получить и изучить отчеты шпионов, шпионящих за шпионами, шпионящими за другими шпионами,– язвительно отозвался Гартиан. – Терпеть не могу это лицемерие. То ли дело в годы моей молодости...

– Это когда мы проиграли Последнюю войну потому что не владели необходимой информацией и растрачивали войска в бессмысленных сражениях?
– подлила масла в огонь советница.

Лич злобно клацнул челюстями.

Следи за своим языком девочка! Вы с этим мальчишкой,– костлявый палец указал на императора, - и так натворили дел за минувшие годы! Попрали столько древних традиций!

– А может, эти традиции того не стоили?

– Не тебе, соплячка, сомневаться в величии Матери и мудрости предков!

– Успокойтесь оба, - Шахрион пресек развитие спора. Тартионна ходила по лезвию бритвы - лич не отличался добрым нравом и однажды мог разозлиться всерьез, что закончилось бы для женщины нехорошо.

Это немного остудило пыл спорщиков, но, все же, не до конца.

– Исиринатийцам следовало сжечь его труп, - прошептала Тартионна.

Эти слова не укрылись от лича, изрядно повеселив того. Гартиан задрал череп кверху и зашелся своим жутким клацающим смехом.

– Я согласен с тобой, советница. Им следовало сжечь мой труп. Им вообще следовало сжигать мертвых - своих и чужих, а эти презренные черви потеряли страх, они забыли, отчего стихия смерти считалась самой опасной из подвластных людям, но ничего, ничего, я им напомню...Мы с Властелином напомним...

Его голос, звучащий в головах людей, наполнился злобой и желчью. Даже Шахриону стало не по себе от соседства с древним умертвием, зацикленном на своей ненависти к убившим его людям.

– Как тебе пленные?
– поспешил уйти с опасной темы император.

– Превосходный, просто замечательный материал. Даже те, кто попал в мои руки ранеными, умудряются прожить достаточно долго! А как они мучаются, любо-дорого посмотреть. Одного пленника хватает на поднятие рыцаря смерти, а это очень и очень хороший результат. Можно сэкономить немало рабов.

Шахрион выступил вперед и подошел к магическому кругу, с любопытством разглядывая труп и плачущую жертву. Исиринатиец просил и умолял, но императору не было до его воплей ни какого дела.

– Гартиан, скажи, а почему ты делаешь рыцарей смерти из дворян? Это обязательное условие?
– задала вопрос советница.

– Конечно же нет,– фыркнул лич, - и если бы ты уделяла достойное внимание Искусству, когда я пытался вбить в твою пустую голову хотя бы немного знаний, то не задавала бы столь глупые вопросы. Рыцарь смерти сохраняет память и навыки, которыми он обладал при жизни, а благородные гораздо лучше подготовлены, чем простолюдины. Если же учесть, насколько тяжел и сложен ритуал воскрешения, то нетрудно понять, что для него стоит выбирать наилучший материал, который получится достать.

– Ты сказал, что у них остается память...
– С недоверием в голосе произнесла Тартионна.
– Безопасно ли это?

– Вполне, советница. Любой мертвец есть тело без души. Ни одному магу не под силу подчинить сию бессмертную сущность своим желаниям. Мертвец же всегда послушен воле Матери и одаренных, выбравших себе жизнь в служении ей. Рыцари смерти - наше надежное и верное оружие.

– А что насчет личей? Мы сможем использовать мертвых магов?

– Нет,– недовольно отозвался некромант.
– Личи - иной случай. Сложно стать им самому, что уж говорить про попытки создать армию оживших магов.

– Сложно, но возможно?

– Да, возможно, однако это потребует больших жертв и таит в себе риск. В отличие от рыцарей, личи сохраняют свободу воли и способны даже в посмертии причинить немало вреда врагам, как я, например, - скелет вновь захохотал, и, видимо, посчитав разговор оконченным, обратил свой взор на императора.
– Владыка, ты так и не сказал, чем я обязан чести лицезреть тебя воочию.

– Я решил лично вернуть тебе некромантов, а заодно и посмотреть на результаты работы. Много ли мертвецов уже готово?

– Пойдем властелин, покажу, - скелет перевел взгляд на пленника.
– А ты никуда не уходи, мы с тобой поиграем позже.

Он повел своих спутников извилистыми туннелями, освещенными редкими факелами.

– Смотрите под ноги, пол тут не обработан, - предупредил мертвый маг.

Шахрион последний раз был в этих подземельях еще перед войной, инспектировал тайное хранилище, оттого он хорошо знал, куда нужно иди и не нуждался в поучениях Гартиана, но вслух император ничего не говорил.

Постепенно воздух становился холоднее и холоднее, настолько, что изо рта императора и советницы при дыхании вырывались облачка пара. Наконец, лич привел своих спутников к каменной лестнице, которая уходила вниз, во мглу. Именно оттуда наверх пробивался ледяной, пронизывающий насквозь мороз.

Лич протянул руку и снял со стены факел, который тотчас же запылал. Они спускались достаточно долго. Наконец, достигнув дна, лич довольно проговорил:

– Вот они, мои детки.

Вспыхнул свет десяток факелов, разгоняя мрак, и взору императора предстала огромная пещера, почти на четверть забитая ровными рядами фигур в длинных, до колен, кольчугах. Головы воинов закрывали шлемы с личинами и бармицами, на поясах у каждого из них висел боевой молот или топор.

Отдельно располагались несколько сотен солдат в черных пластинчатых доспехах поверх хаубергов, с головами в закрытых рыцарских шлемах. У этих на поясах висели длинные мечи.

– Сколько их уже?

– Почти двадцать тысяч. К новой луне будет на пять больше, а весной ты получишь пятьдесят-шестьдесят тысяч своих Замерших. Плохо, что мы до самой войны не могли работать в полную силу, а все эти проверяющие Ордена!

– Ты же знаешь, как высокие сыны чувствуют некромантию, я не хотел рисковать. Скажи спасибо, что хоть удалось не пустить храмы Отца на земли Империи.