Путь в неизвестность

Казалось, прошла целая вечность с тех пор как они покинули Карну, несмотря на все достижения и технологии перелёты длились долго, но, всё же, меньше чем тогда, когда длительные перелёты осуществлялись в криокамерах в состоянии анабиоза. В то время расстояние с одного конца освоенных миров на другой, занимало порядка нескольких лет, сейчас же это вопрос нескольких месяцев. Говорили, что учёные нашли способ ещё более быстрого перемещения в пространстве, что открыли новые возможности гиперпространства и военными уже построено несколько космических кораблей, способных преодолевать гигантские расстояния за очень короткие сроки. Это открытие может полностью изменить существующее положение дел во всех двенадцати мирах.

Время — этой величине во всех двенадцати мирах уделялось особое значение. Всё человечество было подчинено времени. Жизнь коротка и скоротечна и время всегда играло, играет и будет играть важную роль для человечества. Издревле люди пытаются его постичь, обуздать, подчинить. Кто-то ради самого знания времени. Но по большей части, чтобы продлить своё существование. Время — единственное во вселенной, что не подчинилось человечеству.

Мысли Егора проделали огромный круг от своей собственной участи до бескрайних загадок вселенной и самой жизни. Одиночество всегда заставляет задуматься.

— Какого чёрта мы так долго добираемся? — не выдержал Егор и выругался в пустоту. — Императорский советник должен был обладать самыми последними разработками и активно ими пользоваться, — не унимался Егор. — Что за хрень вообще здесь происходит?

Но был в этом долгом ожидании и одни положительный момент — у Егора было время обо всём подумать. Он уже передумал всё, что было можно, но ввиду отсутствия новых данных он не мог выстроить более слаженную и правдоподобную теорию, чем та, которую им выдал отец Алайны. Единственное, что ему оставалось — это ждать.

Он уже привык, что всё происходит неожиданно, и в этот раз было так же, свет хлынул через «жидкую» дверь, специальная технология, позволяющая превращать твёрдый металл или другую твёрдую субстанцию в нечто текучее. Благодаря подобным технологиям стало возможным значительно сэкономить затрат в строительстве различных комплексов и даже космических кораблей. Однако, подобное можно было сделать не с каждым металлом, а лишь с рядом определённых сплавов, что, естественно ограничивало использование данных технологий.

— На выход, — выкрикнул охранник с той стороны двери.

Егор вышел. Конвой повёл его по коридору, который перешёл в широкий зал. Сквозь ветровые окна зала, отливая серебряным свечением, струился солнечный свет. Сквозь них виднелись каменные строения, поражавшие своей масштабностью, красотой и изяществом. По сравнению с ними прекраснейшие архитектурные ансамбли Земли были крестьянскими халупами. Изящность форм поражали воображение, конструкция зданий и сооружений, наряду с самыми последними техническими решениями в лорийской архитектуре, всем своим видом говорили о величественности тех, кто проживает в них.

Он не помнил, как они приземлились на планете, вероятно, его погрузили в сон и перенесли с корабля на планету в бесчувственном состоянии.

Ещё несколько небольших коридоров и проходов и Егор очутился в каком-то кабинете. По крайней мере, это помещение было очень похоже на него. Небольшой стол с сенсорной панелью и кресло, парили над полом, в одном из углов находились несколько кресел и диванчик, вероятнее всего для отдыха или непринуждённой беседы. Одна из стен была сделана полностью из прозрачного материала и выходила на прекрасный сад, в котором всеми цветами радуги раскинулись причудливые деревья и цветы, среди которых паслись и резвились диковинные животные. Вот стайка бехерокоров, похожих на грызунов, пробежала через небольшую поляну. Там же, красуясь, прогуливалась пара роголовов, с красно-зелёной шёрсткой. Большое множество причудливых пернатых птиц копошилось в листве деревьев. Егор, не отрываясь, смотрел на это прекрасное зрелище, мирное сосуществование обитателей этого небольшого ареала пробуждало в нём давно забытое чувство, чувство единения с природой.

Но краем глаза он заметил то, чего никак не ожидал увидеть. На соседней стене, одиноким островком висела картина. Да, да обыкновенная картина с Земли. Егор никак не ожидал увидеть здесь что-то подобное. Он не мог вспомнить её названия, не мог вспомнить, где он её видел, но он точно знал, что она с Земли.

— Великолепное зрелище! Не правда ли? — голос заставил Егора резко обернуться. Перед ним стоял человек средних лет в чёрном свободном одеянии. Его худощавое знакомое лицо расплылось в доброжелательной улыбке.

— Вам нравиться, Егор Александрович? — продолжил хозяин кабинета. — «Девятый вал» Айвазовского. Всё время поражаюсь, глядя на эту картину. В ней заключена такая мощь, сила стихии против маленького беззащитного человека, и в то же время в ней чувствуется борьба, чувствуется, как люди бросают вызов этой самой стихии. Я думаю, картина раскрывает скрытые возможности людей, показывает отвагу, самопожертвование, помощь ближнему, и, конечно же, чувство надежды даже в самой безвыходной ситуации. Она напоминает мне историю о первых покорителях вселенной, о том, как они сталкивались с неизвестностью, боролись со страхом, находили выход из самых сложных ситуаций. Сейчас в наше время такого не встретишь, всё предельно безопасно и надёжно. У меня даже складывается впечатление, что жители империи утратили это чувство, чувство страха перед неизведанным, а соответственно и все остальные. Мы слишком привыкли к технологиям, они думают за нас, они делают за нас, скоро они и решать за нас будут. Этим мне и нравиться ваш вид — вы земляне, не утратили первобытных эмоций, мироощущения, вы наполнены чувствами и эмоциями. Сказать по правде — я вам даже завидую.

Он остановился. Егор смотрел то на него, то на картину.

— Наверное, вы правы. Впрочем, вам виднее, Сарривал. — нарушил паузу Егор, — Я раньше не встречал нигде в империи вещей с моей родной планеты. И насколько я помню, согласно акту Артериса, миры, с которыми не установлен официальный контакт остаются в изоляции и все их технологии и достижения никто не имеет права использовать, а тем более вывозить за их пределы, — Егор вспоминал свои занятия в Академии и попытался процитировать, кажется, он почти правильно всё сказал.

Сарривал посмотрел на него и ответил:

— Да, да. Вы совершенно правы, но, скажу так, у меня есть определённые привилегии, которые дают мне право обходить законы, — он улыбнулся.

— И для чего я здесь? И где мои друзья? Вряд ли вы привели меня сюда, для того чтобы поделиться своими впечатлениями? Так что, какого чёрта я тут делаю? И где Алайна, Акано и остальные? — Егор смотрел прямо в глаза Сарривала, прямо в его зелёные, с серыми крапинками, глаза. В них ощущалась сила, в них читалась власть. Но помимо всего прочего в них читалась усталость и тоска, которые ничем нельзя было скрыть.

— Друзья ваши в безопасности, не волнуйтесь на этот счёт. А вот для чего вы здесь — это гораздо интереснее. Видите ли, дорогой мой землянин, вы особенный и здесь вы, потому что это было неизбежно.

— И чем же я такой особенный? — скорее фыркнул Егор, чем спросил.

— Не всё сразу, как у вас говорят: терпение — это добродетель.

— Вижу, вы многое знаете о моей планете?

— Да это так. Как я говорил вам ранее, ваш вид достаточно уникален, вы сохранили ту первобытность, которая влечёт меня, и, признаюсь честно, я посещал вашу планету пару раз. Но давайте выйдем на воздух, сейчас самое время для прогулки.