Путь в Обитель Бога

Прочихавшись, Коу вытерла слёзы и взглянула на меня с такой обидой, точно я нанёс ей смертельное оскорбление. Ну всё, кругом виноват.

Сзади послышались шаги, и к нам подошёл Орекс. Выглядел он таким спокойным и невозмутимым, словно только что окончил самое обычное дело — винтовку почистил или ещё что-то в этом роде.

— Одним сыном нечистого стало меньше, и жаль, что лишь одним, — сказал он. — Как горько, что моя вера запрещает мне ненавидеть врагов после их смерти! Посему будем надеяться, что Предвечный Нук смилостивится над этим яйцеголовым и очистит с его жалкой души всю скверну, которой он запятнал себя уже одним своим появлением на свет.

— О, это для него самое главное, — сказал я. — Уверен, что именно о таких делах он и думал перед смертью… Что тебе удалось узнать?

— Немного, — ответил нукуман. — Существо звали… впрочем, какая теперь разница. Все чисторожденные родовой линии Хассиры таковы, что исчезни они завтра с поверхности планеты до единого, остальные яйцеголовые показались бы не так плохи.

Орекс умолк, не то размышляя, не то погрузившись в воспоминания. И эти размышления или воспоминания, должно быть, были не из приятных.

— Твоя затея с Колесницей Надзирателей ибогалам уже ясна, брат мой, — продолжал он. — И они истекают желчью, жаждая прекратить наш поход. Этих яйцеголовых вызвали сюда те, что гнались за нами. Но по дороге авангард рода Хассиры столкнулся с небольшим отрядом нукуманов с Огненных гор. Все мои храбрые сородичи погибли, кроме того, что лежит у нас в лагере. Мальчика ибогалы захватили случайно, и ждали здесь подхода своих основных сил. Всего род Хассиры выставил более ста двадцати бойцов. Главный отряд движется вдоль Границы с запада, и там семьдесят четыре ибогала на кентаврах. С востока идут воины рода Кенголу, их больше четырёхсот, но самый большой отряд ожидается с севера, прямо из Нового Венца Лилии. Оттуда вышли в общей сложности более тысячи бойцов, пеших и верховых. Но в основном пеших.

Более тысячи!.. От удивления у меня открылся рот, и недокуренная самокрутка упала на землю, рассыпая искорки. Коу не без опаски потянулась к окурку, но я шлёпнул её по руке.

— Сколько, ты сказал? — переспросил я.

— Да, брат мой, таких сил яйцеголовые не собирали со времён Нинаксийского нашествия и Великих человеческих войн, — сказал Орекс.

— Нам конец, — прозорливо заметил Тотигай. — Они зажмут нас в кольцо.

— Яйцеголовые на севере ещё далеко, — возразил Орекс. — И путь их лёгким не будет.

— Но зато род Кенголу идёт прямо нам навстречу! — Тотигай от возбуждения вскочил. — Они растянут мелкие отряды в цепь, как только подойдут ближе, и тогда мы…

— Это лишь значит, что нам нужно найти корабль раньше, чем они так поступят, — остановил его я. — А пока между нами ещё пустыня Кайрори. Я прав, Орекс?

— Да, брат мой, — подтвердил нукуман. — После Проникновения род Кенголу обосновался за её восточной границей.

— Какая разница, что между нами находится, — уныло сказал Тотигай. — Рано или поздно все яйцеголовые окажутся вокруг нас, потому что чуют Книгу. А ты до сих пор не знаешь, где корабль!

— Четвероногий паникёр! — прикрикнул я на него. — Ещё ни один ибогал на горизонте не появился, а у тебя уже трясётся хвост! Больше можешь не рассказывать Коу про своих славных и храбрых предков.

Продолжать поход было слишком поздно, и мы решили лечь пораньше, намереваясь выйти к указанному Соломоном месту встречи ещё ночью. Пост на тропе перенесли ближе к лагерю, и Бобел сменил на нём Тотигая. Раненый нукуман бредил. Коу всё время опасливо косилась в ту сторону, где Орекс допрашивал яйцеголового, а потом бросил его труп.

— Не смотри туда, и тебе не будет страшно, — сказал я, разворачивая девушку к себе. — Вот, поиграй лучше патронами. Пистолетные будут у тебя недоростками-ибогалами, а длинные винтовочные — это, конечно, нукуманы. Только не вздумай швырять по патронам камнями, как в прошлый раз.

В лагере царило уныние. Орекс молча точил свой и без того острый меч. Оттянуть вражеские силы на Херекуш он больше не предлагал. Да и то сказать — собранных ибогалами войск было бы многовато и для Херекуша. К тому же где-то на юге Нинаксе находился ещё один отряд — тот самый, что отделился от яйцеголовых, уничтоженных Имхотепом в ущелье. В том, что Имхотеп завалил там камнями не всех, я уже не сомневался. Иначе кто бы мог так быстро скоординировать действия остальных родов, и даже дать знать на север, в ибогальскую столицу?

Нукуманы рассказывали, что ибогалы общаются меж собой телепатически, при помощи своих ошейников, которые разворачиваются в шлемы в виде звериных голов. Ну, не знаю. Я эти шлемы раз десять надевал на себя, пытался испускать мысли так и эдак, но не смог даже внушить валяющемуся рядом Тотигаю, чтоб он выплюнул кость, которую обгладывал.

Впрочем, те же нукуманы утверждали, что чисторожденные первой ступени способны говорить друг с другом хоть на каком расстоянии, если как следует напрягутся, — без всяких шлемов. Они называют это «разговором через пустоту».

Сейчас меня больше всего беспокоил отряд рода Хассиры, который болтался где-то совсем рядом. Но они были на этой стороне Границы, а мы собирались на другую. О потайном проходе ибогалы наверняка не знали. Было бы даже здорово заставить их погнаться за нами, чтобы они с размаху вляпались в непроходимую приграничную область.

Когда пришло время ложиться, Коу забралась ко мне под одеяло, долго возилась, пыталась залезть ко мне подмышку головой, ворочалась и шмыгала носом.

— Да когда ж ты наконец угнездишься? — недовольно проворчал я. — Спи давай.

— Ты меня не бросишь? — вдруг спросила она.

Я невольно вздрогнул. До сих пор она выговаривала только отдельные слова или составляла их как придётся. Это была первая осмысленная фраза.

— Элф, ты меня не бросишь? — повторила она.

Наверное, её действительно кто-то оставил в Бродяжьем лесу. Кто-то, с кем она шла. Может, и специально завёл туда. Почему? За что?

— Нет, я тебя не брошу, — сказал я, и погладил девушку по голове, расправляя спутанные волосы. — Никогда не брошу. Обещаю.

Успокоившись, Коу моментально уснула, а я ещё долго лежал с открытыми глазами, хотя только что мне невыносимо хотелось спать. Осторожно повернувшись, я покопался в рюкзаке, достал Книгу и положил её под голову. Я уже успел убедиться, что особого смысла в таких манипуляциях нет, но мне просто требовалось совершить некое практическое действие, направленное к нашему общему благу. Что ни говори, упрёк Тотигая был справедлив — я до сих пор не знал, где корабль. И остальное сказанное им было справедливо. Да, идущие с севера яйцеголовые ещё далеко, и яйцеголовые на востоке не намного ближе, но когда они стянутся в кольцо, нам конец.