Путь в отражениях

– Берите билет.

– Да, - охотно тявкнул припозднившийся студент, чуть снова не сметя на своем пути зазевавшегося Ивлева.

На столе экзаменаторов на прямоугольнике бумаги различимы были совершенно несуразные каракули, понять которые было просто невозможно. Зато эти самые значки привели в неописуемый ужас ботаника, казалось того сейчас удар хватит.

Глеб тоскливо посмотрел в его сторону, бросил взгляд на аудиторию, отчего-то впервые испытав грусть от того, что годы его собственной учебы невозможно вернуть и просто вышел через дверь в коридор, отчего-то уверенный, что окликать его никто не станет, как и задерживать. Все так и случилось, ведь сон принадлежал не ему самому, а тому опоздавшему студенту на нем он и был завязан.

Эти бесконечные скитания начинали его серьезно утомлять, а Марина где-то среди этого, ему поскорее хотелось отыскать уже ее и вернуть камень, потому что Отражение вовсе не казалось отличным местом для развлечения. Размышляя об этом он успел пересечь шумный магазин с косметикой и парфюмерией, забитый под завязку дамами всех возрастов, после чего прокатился немного в вагоне метро, едущем по трамвайным рельсам над водой и чуть было не утонул в широкой реке, дно которой было до того кристально чисто, что сразу становилось понятно - это не может быть реальностью. И вот, когда он уже окончательно, казалось, выбился из сил, судьба подкинула ему подарок.

Он и сам не понял, как оказался внутри гоночной машины на месте водителя, успев осознать только то, что необходимо браться за дело, иначе влетит на полной скорости в какое-нибудь препятствие. Мотор ревел, из-под колес взвивался жаркий песок, впереди и сзади были яркие машины соперников, а штурман диктовал маршрут. Это на удивление оказалось легко, он и сам от себя не ожидал такого. И все же азарт происходящего захлестнул настолько, что из головы буквально выветрились все сомнения. Ивлев стремился к победе обходя на каждом повороте соперников, он жаждал ее, как жаждет глотка воды умирающий от жажды.

И вот долгожданный триумф, и море почестей, награждение, сильные рукопожатия, поздравление. Упоение захватило его рассудок, и только внезапно обнявшая его Марина заставила неожиданно осознать, где он и для чего сюда пришел. Стоило этому только случиться, как ее тут же буквально оттеснила толпа, и эйфория от победы второй широкой волной накатила на него. Бесполезно Глеб пытался выбраться, хотел ее вновь отыскать среди толпы, пока в очередной раз не оказался совершенно в другом месте, никак не связанном с предыдущим.

Он еще не успел сообразить в чей же сон он так неожиданно для себя забрел, сыграв в нем столь высокую роль победителя гонок, как вдруг осознал, что находится в стеклянном ящике, и кроме того больше не человек, а питон. Было так чудно и странно осознавать себя как личность, но при этом двигаться и издавать звуки так, как это свойственно всем пресмыкающимся. Глеб еще не успел испугаться, осознать все минусы для себя, как внезапный шорох привлек его внимание.

– Попалась, зараза, - с этим не слишком приятным на слух победным возгласом из полутьмы помещенья появилась женщина, одетая как типичная уборщица, тащившая в руках что-то не слишком большое, серенькое, невзрачное.
– Сейчас Гоша тобой закусит хорошенько, - пообещала она и ее ноша живо затрепетала.

Ивлев приподнял башку от накрученного множеством колец тела, чтобы получше рассмотреть что это она такое тащит, как "нос к носу" столкнулся с ним. "Это" оказалось маленьким пухлым человечком, размером с простую мышь, зато в хорошем добротном таком костюме и в очках. Он бы, возможно, выглядел серьезным, если бы весь не взмок от испуга при сближении с ним, точнее с питоном. Женщина тем временем разжала пальцы выпуская свою странную ношу и со злорадной улыбкой желая Глебу приятного аппетита, но тот вместо того чтобы последовать совету, сноровисто метнулся сквозь распахнутое вверху отверстие спеша покинуть столь чудное местечко.

"Удалось", - неизменно с радостью вздохнул Ивлев, еще счастливее становясь от того, что снова стал человеком. Только после этого огляделся по сторонам, не без изумления обнаруживая себя в чьей-то спальне, совершенно обычной, среднестатистической такой спальне. И все в ней выглядело так до безобразия обычно, что уже практически привыкший ко всякого рода странностям Глеб только еще сильнее напрягался, ожидая любого подвоха.

И это незамедлительно случилось. Бросив короткий взгляд в сторону постели и лежащей на ней женщиной, он едва не подскочил на месте, сразу же узнав в ней Марину. Подошел ближе, чтобы убедиться, потянулся к ней рукой, желая разбудить, как вдруг в комнату ворвался детский плач. Бывшая жена подскочила точно ужаленная на месте, на ходу бросаясь мимо него в другую комнату. Последовав за ней, он уже знал, что там увидит: ее, качающую младенца на руках. Ничего удивительного в этом не было, и уж раз Марина тоже затерялась где-то среди снов и иллюзий, конечно же, ее сон должен оказаться именно такой. Недаром перед разводом она все чаще стала казаться ему слишком предсказуемой.

– Марина, - тихо позвал он, стягивая с себя цепочку с камнем и протягивая его ей. Но она лишь недоуменно на него уставилась, легонько покачивая затихшего у груди младенца.
– Возьми его, одень.

– Зачем?
– удивилась Владычица Отраженья.
– Мне это сейчас не нужно, - с улыбкой ответила она, прижимаясь щекой к ребенку.

– Нужно, пора возвращаться в реальность.

– Реальность?
– недоуменно переспросила она.
– Это и есть реальность, и мне тут нравится. Я здесь счастлива.

Сердце его всего на мгновение дрогнуло, он ненавидел себя сейчас за то, что вынужден вновь был растоптать ее столь трепетно воссозданный прекрасный мир, ее мечту. Часть него искренне сожалела об этом, заранее испытывая ту же боль, что должен причинить.

– Нет, Марина, это все выдумка, твоя мечта, пойдем со мной обратно.

– Куда?
– дернувшись, она быстро отступила.
– Я не понимаю о чем ты говоришь, - огляделась, точно пытаясь убедить себя в том, что находится там где и предполагала.

– Просто одень камень на себя, а после поговорим, - пойдя на хитрость попросил Глеб. Он очень сильно надеялся, что таким образом это как-то поможет ей осознать свое положение в этом мире, как и его нереальность. Если же этого не произойдет сразу, то тогда ему просто придется насильно выдирать ее из этих грез.

Марина неуверенно потянулась за камушком, словно боясь его, готовая в любой момент отдернуть руку. Но все же не сделала этого, взяла с трепетом и недоверием вглядываясь в его голубизну. Он не засветился или еще как-то отреагировал на ее прикосновения, как того следовало бы ожидать насквозь искаженному восприятию любителя современного перенасыщенного спецэффектами кино. Камень мягко упал в ложбинку между грудей и в этот момент глаза собеседницы вдруг почернели.

– Глупый, - прошипела она, растягивая по-лягушачьи рот, на ходу преображаясь в нечто змееподобное с руками и длинными когтями, в которых удерживала что-то подобное себе, только поменьше, - глупый человечишка, как и все вы людишки, сам не знаешь чего жаждет твоя душа, потому и умрешь.

Эта была лярва, она выглядела чуть иначе чем ранее, в машине на снежной дороге, больше не пыталась скопировать и частично внешность Ани Вятской, но все той же. Это открытие заставило невольно Ивлева похолодеть. Он и хотел бы сбежать, да это было уже невозможно, его быстро опутали хвосты двух удивительно похожих лярв, словно бы мать и дочь, впрочем это как раз таки было вполне возможно, учитывая случайно услышанный ранний разговор между этим существом и Мариной.