Путь всех призраков

Заведующий доком набрал код, и в днище вихрелета открылся вход - светящийся зеленый круг. Близнецы важно проследовали внутрь.

Пласс явилась еще через несколько минут, одетая в синий официальный костюм; похоже, что недавно она плакала. Женщина поздоровалась с Олми - ее голос звучал довольно резко - и спросила, словно увидела его впервые:

–  Вы солдат?

–  Я работал в Управлении по обороне Пути.

Осторожные серые глаза, бледное припухшее лицо, широкое и довольно приятное, темные короткие волосы… Сегодня Пласс была похожа на многочисленных матрон времен детских лет Олми - вежливых, но непоколебимых.

–  Сер Флинч сказал, что вы - тот человек, что умер на Ламаркии. Я слышала об этом. Вы ведь по рождению надерит?

–  По рождению.

–  Такие вот у нас приключения, - фыркнула Пласс.
– Все благодаря благоразумию сера Коженовского.
– Она взглянула куда-то вдаль, а потом, склонив голову набок, пристально посмотрела на Олми.
– Я не питаю по этому поводу никаких положительных эмоций. Вам сообщили, что я несколько не в себе и у меня бывают странные мысли?

–  Мне сообщили, что ваши исследования оказали на вас значительное влияние.
– Олми было несколько неудобно заново знакомиться с уже знакомой женщиной.

Из люка вихрелета выглянули Расп и Карн.

–  Она не в себе, мы - слишком юны и неопытны, - сказала Расп. Карн засмеялась - ее смех был неожиданно звонок и приятен.
– А вы, сер Олми, однажды уже умерли. Ну и команда!

–  Полагаю, все знают, на что идут, - сказала Пласс.

–  Не надо ничего полагать, - ответил Олми.

Они вошли в вихрелет. Заведующий доком глядел им вслед с неприятным интересом. Олми обернулся к нему.

–  Принимаю командование кораблем. Благодарю за внимание и заботу.

–  Это наш долг, - сказал заведующий.
– Машину только вчера доставили. На ней еще никто не летал, просто девственница, сер Олми. У нее даже названия еще нет.

–  Назовем ее «Забава»!
– прозвенела изнутри Расп. Олми крепко пожал заведующему руку и влез в вихрелет.

С негромким «би-и-ип» люк закрылся.

Внутри царили тишина и прохлада. Корабль был оборудован системой управления инерцией, поэтому никаких специальных лежачих кресел, гамаков или силовых полей в нем не имелось - команде предстояло испытывать лишь легкое ощущение ускорения и торможения, создававшееся искусственно в психологических целях.

Пласс представилась Карн и Расп. Пиктора - устройства для демонстрации идентификационных символов - у нее с собой не было, они просто обменялись словами. Олми это понравилось.

–  Сер Олми, - сказала Пласс, - снаружи нас никто не слышит?

–  Никто.

–  Хорошо. В таком случае мы можем быть откровенны. Наша экспедиция бесполезна.
– Она повернулась к близнецам; те были похожи на знаки ударения над каким-то невидимым словом.
– Вас выбрали по причине вашей неопытности.

–  Незапятнанности, - ответила Расп.
– Готовности принимать новое.

Карн кивнула и улыбнулась.

–  А еще мы не боимся привидений.

На секунду показалось, что первую стычку Пласс проиграла. Однако она явно собиралась стать в экспедиции штатной Кассандрой.

–  Разочарованы вы не будете.

–  Мы видели Номера 2, - сказала Расп, а Карн опять кивнула.
– Сер Рай Орнис настоял на том, чтобы мы его изучили.

Олми вспомнил свою встречу с Номером 2, тело которого ярко светилось в полумраке удобно обставленной комнаты. Существо не было уродливым, как он ожидал, но, конечно, и нормальным его назвать было нельзя. Его кожа пылала - на ней распадались блуждающие атомы металла. Оно стояло в темноте, похожее на звездную туманность в бескрайней бездне за стенами «Пушинки», только руки были темными, и когда существо пыталось говорить, они казались черными дугами на фоне сияющего тела.

Номер 2 жил в искаженном времени, не продвигаясь ни вперед, ни назад. Чтобы понять, что говорит существо, требовался специальный переводчик. А говорило оно о том, что случится в комнате, когда Олми уйдет. Оно сказало, что Пути скоро придет конец - «в мгновение птичьего ока». Переводчик передал эти слова достаточно внятно, хотя многое другое воспроизвести не смог - похоже было, что существо изобретает или узнает какой-то неизвестный, совершенно не человеческого происхождения язык.

–  Хорошо, - промолвила Пласс, - если мы просто кончим так же, как он.

–  Очень интересно, - отозвалась Расп.

–  Мы жаждем чего-нибудь нового, как сумасшедшие, - с улыбкой добавила Карн.

–  Чудовища не рождаются.
– Пласс скорчила гримасу и сжала в руках Библию.
– Их изготавливают.

–  Благодарю вас, - ответила Карн и выдавила улыбку, сопровождавшуюся стеклянным взглядом. Расп, видимо, яростно обдумывала более остроумный ответный выпад.

Довольно, решил Олми.

–  Если мы собираемся погибнуть или еще чего похуже, надо по меньшей мере вести себя культурно, - заявил он.

Все три женщины удивленно уставились на него, причем каждая по-разному. Уже неплохо, подумал Олми.

–  Давайте просмотрим список имеющегося на борту груза, перечитаем приказы - в общем, поучимся работать вместе.

–  Человек, который однажды уже умер и хочет еще раз… - начала Карн, все еще сверкая глазами от возмущения, но Расп прервала ее:

–  Заткнись. Делай, как он говорит. Пора работать. Карн пожала плечами. Ее гнев развеялся без следа.

Когда вихрелет набрал скорость, передний смотровой порт стал похож на кривую линзу. Блуждающие атомы и ионы сгущались перед носом корабля в раскаленное добела облако. Из скошенной вершины облака расходились, змеясь, разноцветные лучи. Поток - небольшое искажение геометрии пространства - был похож на белый горячий поршень.

Наличие внутри Пути большого количества блуждающих газовых атомов представляло проблему. К этому привело большое количество открытий врат в первые эксплуатировавшиеся сырьевые миры.

Перед Олми появились ряды голубых и зеленых значков: состояние вихрелета было в норме. Корабль двигался со скоростью в три процента от скорости света внутри Пути, чуть меньшей, чем с – скорость света во внешней вселенной. Ускорение по сравнению с достигнутым в точке 4x5 снизилось и теперь несколько превышало шесть «же». Конечно, внутри вихрелета оно не ощущалось.

Согласно выведенной на дисплей карте, корабль находился в точке 1x7, в десяти миллионах километров от люка седьмого отсека. До «Редута» оставалось еще три миллиона километров.

Олми чувствовал себя оторванным от всех остальных, как во сне - с ним всегда так бывало в вихрелете. Кабину разделили на три личных отсека, кают-компанию и кабину пилота, где он и проводил большую часть времени. Остальные сидели по своим отсекам и друг с другом разговаривали редко.

Первый знак необычности этого путешествия проявился на второй день, когда прошли уже полпути. Олми штудировал то немногое, что было известно о «Редуте» - читал полный и совершенно секретный файл. Он углубился в биографию Дейрдре Енох, как вдруг сзади его окликнули.