Путь женщины

2. Тревожностью школьников из-за проблем во взаимодействии;

3. Обидами и конфликтами супругов друг на друга в семье;

4. Работа в этом центре очень мало оплачивалась, т. к. он финансировался от Соцзащиты, зарплаты там маленькие, а опыт работы – большой. Впоследствии я сталкивалась с этой ситуацией еще раз.

Однажды моя мама преподнесла мне приятный сюрприз – она рассказала мне о вакансии психолога в локомотивном депо Пушкино и я отправилась на собеседование. Кроме меня на эту должность претендовали несколько психологов – меня взяли потому, что я была ЯРКАЯ, такая какая есть и не побоялась говорить открыто о том, что не знаю какой кнопкой включать компьютер в 2003 г.

Женщина – психолог ИВ, уходящая в декрет просто написала мне пошаговую инструкцию для чайников как и что делать с компьютером, чтобы машинисты и помощники прошли тестирование. Я сама проработала свои страхи (я представляла, что захожу в свой кабинет и начинаю работать на нем) – остаться один на один с этим компьютерным «монстром» в кабинете мне сначала было страшно, но настойчивость личности и вера в себя сделали так, что все получилось.

Я работала в РЖД в локомотивном депо с 2003 по 2008 год и очень благодарна этому опыту. В РЖД все тесты для машинистов и помощников в компьютере и личностные (определение типа личности) и профессиональные (отвечающие за скорость реакции человека на сигнал) проходят только в компьютере – все результаты записываются и хранятся. Эта программа разрабатывалась «Нейрокомом» и давали полную картину психических процессов внутри человека.

Я занималась подбором машиниста и помощника друг к другу (как мужа к жене) по психологическим качествам и отвечала за безопасность поездной работы. У меня в колоне было 300 человек. По итогу своей работы там я разобралась с психологией мужчин в производственных масштабах. Мне стали понятны мотивы их поведения, их страхи и их амбиции.

Однажды во время осеннего объезда начальника РЖД Старостенко Владимира Ивановича депо Пушкино произошел интересный случай. У него была интересная кличка «фотограф», которую он получил за то, что СНИМАЛ с должности всех неугодных ему руководителей.

Когда он со «свитой» из замов и приближенных к ним зашел ко мне в кабинет – он спросил какое у него настроение? Я ответила, что хорошее, он сказал «Садись – ДВА», а я сказала – «Нет уж, лучше Вы садитесь». Предложила ему пройти тестирование на компьютере, которое он завалил. Компьютер написал, что он «НЕ ГОТОВ К ПОЕЗДНОЙ РАБОТЕ». Представьте масштаб трагедии!!! – Начальнику РЖД такое при всех Замах…

Естественно, он начал ругать психологов, которые задают по 100 вопросов, а машинисты проезжают красный запрещающий сигнал светофора. На что я ему предложила ответить на 5 и сказать как и у кого с психикой. Вопросы звучали так:

1. Когда вы просыпались до звонка будильника и чувствовали себя отдохнувшим?

2. Когда вы вкусно и с аппетитом поели?

3. Когда вы с радостью пообщались с интересным человеком?

4. Когда вы занялись сексом, с удовольствием?

5. Когда вы занялись своим хобби?

Вопросы простые про базовый уровень безопасности, но РЖД полувоенная организация и начальники высокого ранга испытывают постоянный стресс от недосыпа (их могут выдернуть из дома в любое время дня и ночи и пригласить на разбор, если на дороге произошла нештатная ситуация) и разного рода унижений (когда идут совещания с бригадами им всегда говорят, что они плохо работают и им зря платят деньги). После ответа замов одно «да» из 5 вопросов я гордо сказала, что это «Клиника» и объяснила почему и как они вредят своему организму, рассказала про стресс, сон, режим и мелатонин. Когда меня спросили, а если 5 «да» – я ответила, что это ВРУНЫ – сразу за неделю выполнить все 5 сложно – что-то обязательно упускается.

Далее было совещание с локомотивными бригадами, на нем Старостенко В. И. НИКОГО не СНЯЛ и все мои руководители депо (начальник и зам по эксплуатации) прибежали ко мне с вопросом – что я с ним сделала, ведь каждый из них уже был готов быть уволенным. Я сказала, что для меня все ЛЮДИ – только ЛЮДИ, какую бы высокую или низкую должность человек не занимал и общаться с вышестоящими начальниками нужно учитывая этот факт. Начнешь пресмыкаться – сожрут с потрохами.

На работе в РЖД нас психологов очень хорошо учили, в МГУ на курсах повышения квалификации по курсу Клиническая психология. Также 2 года подряд мы ездили в Санкт-Петербург где нас психологов локомотивных депо Ольга Игоревна Шех (Ибрагимова) учила премудростям работы с ПТСР (пост-травматический-синдром). Сама она эту науку изучила до тонкостей, когда в Москве в 90-х взрывали дома, а она была психологом МЧС. Как она говорила – было странно ходить по руинам зданий в Москве и видеть профессоров психологии с такими же потерянными лицами, как и люди, которые все потеряли. Она свою систему выстроила на основе последних исследований психики и всегда работала с телом! Ведь в тело мы вкладываем стрессы, а когда оно уже не может вместить больше – заболевает психика.

После РЖД мой опыт научил меня:

1. Работать с клиентами в состоянии острого стресса, когда весь организм кричит о нем (давление 220 и учащенное сердцебиение до 110 ударов в минуту) я научилась быстро и качественно оказывать психологическую помощь.

2. Я перестала делить людей на Больших и Маленьких, на Начальников и Подчиненных. Люди стали Людьми. С кем-то было интересно и продуктивно, а кто-то вызывал желание отгородиться и не общаться с ними никогда. Ранее я искала проблемы в себе – что я какая то не такая, не соответствую каким-то стандартам или чьим-то ожиданиям. После РЖД перестала. Начала уважать свои границы и воспринимать человека как целостную субстанцию.

3. Я научилась считывать наполнение человека. Кто-то был наполнен обидами и претензиями, а кто-то был оптимистом умел ставить свои цели и добиваться их. Все находились в равных условиях. Просто одни люди по психотипу «складывали лапки» и тонули в море Жизни, другие «барахтались» и выплывали из неприятных ситуаций, преодолевали препятствия, и это их закаляло и формировало новые умения.

После РЖД откуда я уволилась спустя 6 лет работы было Управление опеки с 2008 по 2010 г. Точно знаю, что тяжелее в моей жизни работы не было. До Управления опеки я носила «розовые очки» и свято верила, что в России все хорошо, а запад нам завидует и наговаривает на нас всякую чушь.

Я логик и «зануда», у меня всегда везде порядок, я люблю когда все лежит на своих местах. Мои начальники Елена Давыдова и Тарама Зарудная это знали очень хорошо и моим первым заданием в Управлении опеки было разобраться в архиве. Документы по усыновлению детей хранятся там 75 лет и мне было интересно проанализировать ситуацию и место работы в которая я попала.

Результат меня шокировал. Оказывается, что в Советском Союзе за 10 лет жизни (с 60 по 70 год) усыновляли 1 толстую канцелярскую папку формата А4 детей, а в период Перестройки 1 папка в год – это усыновление детей в России и 1 папка детей уезжала за рубеж в разные страны. По две папки в год!!!! А это судьбы, жизни, истории семей и детей. Семейные ценности и воспитание при Союзе было правильным и основывалось на Ценностях Человека. В период перестройки все было перевернуто с ног на голову, и каждый человек выплывал как мог.

В отделе семейных форм устройства я разговаривала с 18-летними мамами, которые оставляли детей в роддомах и подписывали отказные бумаги от ребенка. Я разработала тренинговую программу для родителей, берущих детей из детских учреждений, основы которой вошли в общую программу психологических центров для Службы Сопровождения, которая была создана впоследствии.

Я работала с детьми из интерната 8 вида (специализированное учебное заведение для детей с такими диагнозами как ЗПР (задержка психического развития), эпилепсией, тугоухостью и аутизмом) и их родителями, которые не всегда имели наследственные генетические заболевания, страдали алкоголизмом, наркоманией, как у нас было принято считать. Но у них был явный сбой в Родовой Программе, иначе бы такой ребенок не родился.