Путём Александра Невского(Повесть)

Пустынные берега, на них чернели избы рыбаков и лес. Больше ничего. Но мы, историки, по-новому оцениваем роль Петра.

— А как же так? Ведь и памятник ему на Неве стоит.

— И в Петрокрепости ему памятник… Мы и в школе проходили, что он основал Петербург.

— Все это правильно, — улыбнулся Георгий Николаевич. — Никто не оспаривает у Петра Великого факт основания нашего города. И мы нисколько не снижаем роль Петра как прогрессивного государственного деятеля. Но дело в том, что и война за выход в открытое море, и основание нашего города — все было подготовлено предшествующими событиями.

И Караев рассказал о том, что еще новгородцы, продвигаясь к открытому морю, не только основывали крепости, но и создавали торговые, ремесленные и складские поселения. Они располагались под защитой крепостных стен или на перевалочных пунктах. Такими базами-крепостями были Старая Ладога, Гостиное Поле у Волховского порога и погост Спас Городенский, упоминаемый иногда под названием Спас на Неве. Он находился у истока Невы, под защитой крепости на Ореховом острове. Возможно, что такое поселение было и на Волхове, там, где селение Городище. На реке Ижоре, в укромном месте, у северной окраины нынешнего Колпина, существовал Торговый рядок у Клетей — перевалочная база при перегрузке товаров с морских судов на озерно-речные. И наконец, перед самым выходом в море, в устье Охты, на ее правом берегу, издревле находилась «волость великого князя на реце на Неве у моря».

^{В канале Грибоедова.}

В нее входили «сельцо Усть-Охта, деревня Корабельница, Нижний двор на Неве, деревня Нижний двор Ахкуево на Кулзее и деревня Минкино на Охте». Все эти деревни были населены преимущественно ремесленниками, торговыми людьми и промышленниками. Не удивительно, что именно здесь шведы построили крепость Ниеншанц. Здесь останавливались новгородские и иноземные корабли. Здесь был крупный торговый центр.

Прибыв в Ниеншанц после того, как он был взят русскими войсками, Петр понял выгоды торгового и военного значения такой базы и перенес эту базу в устье Невы.

Создание торговых баз на древнем пути было все время связано с борьбой за выход в открытое море. До Петра это были отдельные разрозненные попытки. Петр захлопнул на двойной запор «Невские ворота», создав крепости Кроншлот на Котлине и Санкт-Петербург на Заячьем острове. Он защитил Неву от нападений извне и в то же время широко распахнул ее для торговли, устроив на Васильевском острове порт с таможней, складами и Гостиным двором.

— Ну, а Невская битва? — заметил Евгений Георгиевич. — Это ведь тоже борьба за выход к морю?

— Совершенно верно, — подтвердил Караев. — Невская битва одно из крупнейших событий в этой борьбе. Но, кроме того, она спасла Русь от раздела между иноземными завоевателями и обеспечила свободное, самобытное развитие русского народа. Но вам, вероятно, интересно узнать и о дальнейшей полководческой деятельности Александра?

О Ледовом побоище 1242 года вы уже знаете, а еще через три года, в 1245 году, большое литовское войско вторглось в пределы Новгородского княжества. Литовцы грабили русские города и села, в том числе город Торжок.

Когда весть об этом дошла до Александра Ярославича, он немедленно выступил из Новгорода и направился вдоль Ловати, отрезая врагу путь к отступлению. Литовцы поздно узнали об этом. Они пытались добраться до границы, но не смогли уклониться от встречи с дружиной Александра. Тогда они заперлись в Торопце. Это была крепость с валом и деревянными стенами. Русские воины ворвались в крепость. Большая часть литовцев была перебита. Остальные обратились в бегство, но Александр настиг их на льду Жижицкого озера и полностью истребил. Впоследствии он не раз выступал на защиту порубежных новгородских земель.

Прославился Александр Ярославич и как дипломат. Он не раз ездил в Золотую Орду, сумел расположить к себе татарского хана, добился снижения дани.

Александр вошел в историю как один из самых блестящих русских полководцев, сочетавший свой воинский талант с прекрасными дипломатическими способностями.

Ну, а теперь о ваших находках, — с этими словами Георгий Николаевич открыл ящик письменного стола, около которого он сидел, и вынул маленькую коробочку.

— В Усть-Ижоре вы просмотрели кромку обоих берегов Невы в поисках чего-либо относящегося к Невской битве. Александр Сергеевич передал мне ваши находки. К сожалению, — в них не оказалось ничего относящегося к тринадцатому веку. Металлические предметы не имеют ничего общего с древностями — это остатки строительных работ или хозяйственных вещей. Они относятся к прошлому столетию. А вот монеты, найденные вами, гораздо интереснее. Кто из вас нашел эту маленькую монетку? — спросил Караев, раскрывая коробочку, которую он держал в руке.

— Я нашел, — раздался голос маленького Миши, сидевшего в дальнем углу кабинета.

— А знаете ли вы, что этой монете почти две тысячи лет?

— Вот не подумал бы!

— Ой, как интересно!

— Покажите, пожалуйста!

— Извольте, — Георгий Николаевич вынул монету из коробочки и передал ребятам.

Все склонились к ней. Многие встали и смотрели через головы сидящих.

— Находка этой монеты — большая редкость. Во всей Скандинавии, то есть в Швеции, Норвегии и Финляндии, найдено и хранится в музеях всего шесть подобных динариев, а в Неве — это первая находка.

— Как это нам удалось! А еще Мишка не хотел идти с нами по берегу…

— Эта находка — лишнее подтверждение древних торговых связей с Западной Европой. Они существовали у древних славян. Монета, правда, плохо сохранилась. Вода и песок на протяжении многих веков основательно поработали над ней, но на лицевой стороне можно прочитать основную часть текста: L. SEPT. SEV. PERT, а на обороте: AVG. IMP.

Эта серебряная монета чеканилась в годы правления римского императора Люция Септилена Севера, а правил он с 193 по 211 год нашей эры. Август император.

— Что же мы будем теперь с ней делать? — поднял Миша голову от этой казавшейся ему прежде жалкой монетки.

— Определение находки произвел старший научный сотрудник отдела нумизматики Эрмитажа В. М. Брабич. Он сказал, что если вы согласитесь передать монету Эрмитажу…

— Конечно!

— Мы согласны!

Да и как могло быть иначе. Но все же монета долго еще ходила по рукам и не скоро заняла опять свое место в коробочке. А когда Георгий Николаевич клал бесценную коробочку в ящик стола и закрывал его, все ревниво провожали ее глазами.

— Ну вот и отлично, — сказал Караев. — А теперь я хочу вернуть вас из далекого прошлого к настоящему времени. Идя по Неве, вы видели памятники, установленные на местах боев. Это память о героических защитниках Ленинграда от фашистских захватчиков. Одни памятники скромны, другие поражают своей грандиозностью, но не в этом дело. В малом и в большом выражена признательность народа тем, кто прославил имя советского человека, нашу славную Родину. Скоро все эти памятники войдут в кольцо зеленого пояса лесопарка, который создается под Ленинградом. Его живописные опушки протянутся вдоль переднего края обороны города.