Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы

В таверне, куда зашел Эуон, был тот мужчина, который впоследствии проник в печатню. Он, низенький, слепой на один глаз, говорил с держателем трактира.

– Дядя Джейми, он вынюхивал информацию о тебе, – заявил Эуон. Он уже вполне успокоился, не в последнюю очередь благодаря портеру, и мог говорить связно и обдуманно. – Упомянул твое имя. Настоящее.

Джейми насторожился.

– Он говорил о Джейми Фрэзере?

Мальчик пил и кивнул, не отрывая губ от стакана.

– Ну да. И называл тебя… ну ты понимаешь… Джейми Рой, – уточнил он.

– Рой?

Эуон уставился на Джейми: с каждой минутой он узнавал доселе неведомые ему вещи, и это не могло не злить его.

– Так я представляюсь в доках, – пояснил Джейми. – Эуон, не смотри так! Мое ремесло – не новость для тебя.

– Это да, но для меня новостью является то, что малый тоже имеет долю! Ладно, в твои дела я не суюсь. Говори, я слушаю, – Эуон-старший перестал комментировать рассказ сына.

У мужчины, пришедшего к трактирщику, была косичка, как у моряка. Он и представился моряком, суровым морским волком, ищущим работенку. По его мысли, Джейми Фрэзер должен был пособить ему в этом, и он напрямик спросил трактирщика, где можно найти Джейми. Тот смекнул, что дело нечисто, и прикинулся, что слыхом не слыхивал о таком человеке. Тогда моряк или тот, кто выдавал себя за моряка, предложил монетку, а протягивая ее, тихо поинтересовался, не знает ли хозяин трактира некоего Джейми Роя.

Трактирщик честно молчал, и морской волк отправился бороздить просторы других харчевен – об этом узнал младший Эуон, следивший за передвижениями странного посетителя.

– Мне пришла в голову недурная мысль отправиться за ним, потому что его поведение вызывало опасения.

– Мысль и впрямь недурна, но нужно было известить Уолли. Зря ты не написал ему письма – трактирщик бы передал. Ну да ладно, дальше, дальше-то что? – Джейми не терпелось узнать все.

Моряк прекрасно чувствовал себя на суше и шел достаточно быстро. Эуон не упускал его из виду, но в то же время старался держаться подальше, чтобы не попасться на глаза тому, кого преследовал. Таким образом моряк и его соглядатай добрались до Эдинбурга в рекордно быстрые сроки – пять миль за час. Эуон зашел следом в «Зеленую сову», таверну, чтобы следить за странным типом и заодно промочить горло.

Я вскинулась, заслышав название заведения, но хотела дослушать мальчика, а потому ничего не сказала.

– Таверна была битком набита, но все разговоры прекращались, стоило говорящим завидеть меня. Что-то произошло утром, и я не мог понять что.

Эуон закашлялся.

– Он попросил налить бренди, а потом упомянул «поставщика бренди Джейми Роя или Джейми Фрэзера», – спародировал интонации подозрительного незнакомца Эуон.

– Точно так?

Джейми нахмурился. Глядя на его лоб, изборожденный морщинами, я поняла, что он напряженно размышляет.

Мужчина везде вел себя одинаково: он заказывал бренди и расспрашивал трактирщиков, не знают ли Джейми Роя или Джейми Фрэзера.

– Моряцкая закалка – пить и не пьянеть! Сколько же таверн вы посетили? – не удержался от вопроса Эуон.

Эоун-младший отрицательно покачал головой.

– Отец, он вовсе не пил.

Эуон-старший не одобрил такое отношение моряка к вину, а Джейми навострил уши.

– Он пригубливал? – быстро спросил Джейми.

– Да, дважды – в «Собаке и ружье» и «Синем кабане», но никогда не допивал. В других тавернах он только делал вид, что пьет, но на самом деле не пил. Мы обошли пять питейных, до того как…

Парень снова потянулся за стаканом.

Эмоции Джейми отражались на его лице с поразительной скоростью: удивление, озадаченность и, наконец, понимание.

– Ах так… Понимаю… – Джейми не стал делиться с нами своими соображениями, а сразу спросил племянника: – Вы обошли пять… и что дальше?

Паренек потупился, тяжело сглатывая слюну перед последующим раскаянием.

– Вы же знаете, сколько идти от Керса до Эдинбурга. Оно и понятно, что я захотел промочить горло…

Эуон-старший и Джейми понимающе переглянулись.

– Ты перебрал меру, – добродушно закончил за мальчика его дядя.

– Но я ведь не знал, сколько мне придется мерить ногами! – горячо вскричал Эуон, краснея.

– Мы не виним тебя, мой мальчик. – Джейми не спешил с упреками. – Скажи только, когда ты отстал от того человека?

До середины Королевской Мили Эуон сопровождал моряка, но потом отстал в одном из трактиров. Его свалили эль и усталость, и он уснул в каком-то углу, проспав около часа. Разумеется, этого времени вполне хватило, чтобы моряк бесследно исчез. Мальчик пустился на розыски.

– Я и пошел сюда, подумав, что застану дядю Джейми здесь. Но я не застал его…

Говоря это, он украдкой бросил на меня взгляд и снова покраснел.

– Ты хотел найти дядю Джейми здесь? – вскипел его отец.

Старший Эуон не стал более сдерживаться, хотя и доселе управлял своими эмоциями, не давая им овладеть разумом. Он уничтожил взглядом вначале сына, а затем принялся за зятя:

– Джейми Фрэзер, грязный распутник! Какого черта Эуон делает здесь, среди пьяного разгула? Какого черта ты…

– Отец, ты не имеешь права так говорить! Твое рыльце тоже в пушку!

Мальчик рывком поднялся, пошатываясь, и невольно вытянул худенькие руки со сжатыми кулаками.

– Мое? Да что ты несешь, щенок? – Эуон решительно перестал себя контролировать.

– Да то, что ты подличаешь перед своими детьми! – бросил в лицо обвинение отцу Эуон. – Мне и Майклу ты рассказываешь сладенькие сказочки о том, что нужно жить с одной женщиной, а в это время таскаешься по городу за блудными девками! Это называется хранить верность?!

– Ну-ка повтори…

От гнева Эуон-старший покраснел как рак. Он набрал воздуха в грудь и уже был готов разразиться тирадой, как сын и впрямь повторил:

– Папа, ты подло лицемеришь!

Мальчишка был явно горд собой. Ему очень хотелось выдумать еще что-нибудь посильнее, но на много его не хватило: он отрыгнул и замолчал. Джейми, казалось, забавлялся, слушая перепалку отца и сына.

– Он хорошо принял на грудь, – обратила я его внимание.

Джейми взглянул на графин. Портера было на донышке, да и стакан юнца давно был пуст.

– Да, правда. Если бы не пожар и все остальное, я давно обратил бы внимание.

Эуон-старший тоже был багрово-красного цвета, как и сын, но причиной тому служил не выпитый алкоголь, а гнев, обуявший его.

– Щенок, что ты мелешь своим поганым языком? – Он пошел на мальца с кулаками. Тот попятился от разгневанного папеньки и наткнулся на кушетку. Упав на эту неожиданную преграду, он не растерялся:

– Вот! – Он ткнул в меня пальцем, объясняя этим жестом все услышанное утром. – Вот та вонючая шлюха, с которой ты спал!