Путешествие на восток

Окружающие, разумеется, прислушивались, навострив уши и простодушное заявление молодого великана сразу удвоило ярость перешептываний о Провале и демонах, и героях.

— Тогда присматривай, — напомнил еще раз Бранд и пошел по своим делам.

Дж’Онни тоже был предупреждён об убийцах и ворах, несомненно, пускавших слюни на бесценный артефакт. Минт же категорически отказывался прятать куда-то лютню, горделиво заявляя, что это символ и вообще. Попытки покушения больше не повторялись, но это могло означать также то, что эльфы, посланные Амали, лишь пытаются подготовиться тщательнее, с учетом охраны из героев.

Матушка ее была разумнее, не посылала никого, но и Минт не был героем. Впрочем, неважно, решил Бранд, Дж’Онни тоже не копытом делан, повидал всякого и, если что прикроет. Регистрация в гильдии «Звенящая Струна» была, в сущности, не обязательна, денег у Бранда хватило бы на непрерывные концерты до конца жизни, но Минт вдруг заинтересовался вопросом.

Как и предполагал Бранд, бард ничего не знал об этой стороне жизни живых, по крайней мере до событий трехдневной давности в Есенске. Пока шли разбирательства, все приставал с расспросами, а затем загорелся, вбив себе почему-то в голову, что станет тут королем среди бардов и всех победит на публичных состязаниях в песнях.

— Яблоки! Лучшие зимние яблоки! Всю зиму пролежат, только слаще станут!

— Булочки, горячие, только что из печки!

— Тачаю, шью, чиню обувь, восстанавливаю Прочность лучше, чем была!

Мимо прорысил отряд конницы, на лошадях собственной, имперской породы, так называемых турсах. Пускай оркские лошадки и химеры могли скакать день и ночь, у империи стояла другая задача и в результате появились турсы. Могучие и массивные, неспособные скакать сутки напролет, но зато могущие нести на себе тяжеловооруженных всадников и их припасы, вытаскивать владельцев с поля боя, лягать так, что даже троллям и великанам не поздоровилось бы.

Империя появилась из обломков нескольких королевств, в те времена, когда из-за попыток окончательно закрыть Провал, он стал чуть ли не вдвое шире. Была великая паника и времена великих подвигов, времена Катласа Мотыги и Аливииуэля Древона, вспоминал Бранд, шагая по широким улицам Тверди.

Живые суетились вокруг, толкались, едва ли не падали под кареты, шла обычная столичная жизнь, не слишком интересная Бранду. Взгляд его привычно выхватывал стражей и воришек, тех, кто словно бы пытался приблизиться к самому Бранду с недобрыми намерениями (а на самом деле просто шел куда-то), оббегал крыши и окна огромных домов, где мог засесть лучник или маг. Особенность Чувства Опасности расслабляла и поэтому Бранд в свое время приложил немало усилий, вбивая в себя привычку следить и обычным образом.

Жители стран возле Провала бежали в панике, плодились дикие кентавры и омонстревшее зверье осаждало города, вспыхивали войны и многие, потеряв голову, били соседей в спину, словно награбленные богатства спасли бы их в случае прорыва демонов. Все к востоку от реки Пены превратилось в одни огромные вольные земли, где не было власти, все били и резали друг друга, зверье и птицы пировали на трупах, там и сям происходили выбросы подземной маны, с которыми некому было бороться и волны омонстревших созданий кровожадно рвали живых вокруг.

— А вот представление лучшего цирка империи! Непревзойденная акробатка Илюмина летает под куполом, словно птица! Уважаемый герой, посетите наше представление!

Зазывала, забывшись, попытался ухватить его за рукав, но Бранд ожег его взглядом. Зазывала отшатнулся, упал, под хохот зевак и жидкие рукоплескания. В детстве заезжий бродячий цирк показался Бранду величайшим чудом на свете, но затем он вырос и сейчас мог, в сущности, повторить любой из их номеров, за исключением разве что укрощенных зверей и птиц и то, имелись варианты. На роль укротительницы подошла бы Марена и Бранд улыбнулся, представив как, он, Марена и ее питомцы ездят по миру, давая представления. Минт тоже неплохо вписался бы, заменяя собой целый оркестр.

— Книги, книги, самая полная коллекция книг всех профессий! Биографии знаменитых героев!

Бранд вспомнил прежнюю идею и понял, что не тянет его в издательство. Шутка над Ролло вышла бы неплохой, но для ее воплощения пришлось бы слишком долго рассказывать и объяснять, да еще искажать детали, чтобы все понял только сам Скрытник.

В огромный книжный магазин Бранд тоже заходить не стал.

Зашагал дальше, возвращаясь мыслями к империи вокруг. На обломках королевств, среди живых, уставших от резни и беспорядка вокруг, родилась империя Турсы и стремительно раздвинула свои границы. Казалось, порядок возвращается, но нет, огромные и бескрайние степи и леса к востоку от Турсы, почти до самого Клина, залива, разделявшего материки Мойна и Сии, так и остались степями.

Там кочевали орки, кентавры и тролли, где-то селились люди, стояли города, торговавшие со степью, возникали и рушились ханства и каганаты, но подлинной, крепкой власти так и не возникло. Кочевники Великой Степи отправляли войска к Провалу, но их обычно держали в охране внешнего круга, отправляли гонять диких кентавров, ибо в самом проломе толку от них оказывалось маловато.

— Подскажите, как пройти к селению Кивня? — спросил Бранд у скучающего стражника у ворот.

— Вонюч… — начал отвечать стражник, поворачивая голову.

Увидел Бранда и его уровень, подтянулся, словно перед сержантом, гаркнул куда-то ввысь.

— Селение Кивня прямо по этой дороге и через милю налево, а затем на перекрестке еще раз налево, уважаемый герой!

Предупреждение о том, что в Вонючке может быть опасно, стражник благоразумно оставил при себе. Бранд кивнул, зашагал по каменной дороге. Империя Турса славилась своими дорогами и многие, тот же Стордор, брали с нее пример, мостили дороги и делали их гладкими, чтобы быстрее доставлять грузы, чтобы пассажирские кареты могли за ночь достигать следующего крупного города.

То, что другим казалось удобным, для империи было вопросом жизни и смерти. Огромнейшие размеры, с добрый десяток королевств, означали и огромные границы, да еще какие: земли возле Провала с дикими кентаврами и зверьем, и земли вдоль Пены, где тоже заводилось всякое и постоянно шлялся всякий «вольный люд», а попросту говоря разбойники. На востоке — тоже степи, пусть не с разбойниками, но с орками, троллями и кентаврами, любителями драк и хождения в набеги, особенно на богатых соседей.

На севере тундра и свои живые, со своеобразным складом ума и умениями, которых было не достать в их царствах вечных снегов и льда. И юг. Империя дружила с гномами Казада, как Стордор с Тарбадом, но все равно в горах хватало всякого. Поэтому империя неутомимо строила и улучшала дороги, портальную сеть и держала гарнизоны и заставы, отряды конницы на лошадях-турсах, способные вбить в землю почти любого врага.

Бранд свернул влево и зашагал по дороге, ведущей к различным выселкам Тверди.

Империя была сильна, следила за безопасностью (и делилась на провинции примерно по размерам бывших королевств) и спокойствием и всякие опасные и вонючие производства находились за пределами городской черты. Там же, как водится, собирался и всякий наполовину уголовный сброд, и что в таком месте забыл могучий демонолог оставалось только догадываться.

— Эй, дедуля, хочешь поразвлечься? Всего три золотых за ночь! С подружкой — пять!