Путешествие на Запад. ТОМ IV

Вот послушайте:

Большая палица И посох, как дракон, Скрестились яростно В клубах палящей серы. Был оборотнем тесть правителя. И он Лисице облик дал Прекраснейшей гетеры. Правитель падок был До сладостных утех, Он истомил себя Порочною любовью. А оборотень – тесть, Собрав малюток всех, Упиться захотел Младенческою кровью. Но на свою беду Колдун не разгадал, Кто перед ним стоял, Какой герой могучий, Не знал, что Сунь У-кун Врагов уничтожал, Спасая всех друзей От смерти неминучей. Железной палицей Взмахнув над головой, Бьет Сунь У-кун врага, Дыша могучим жаром. Но оборотень злой Вращает посох свой, Отводит в сторону Удар он за ударом. От грозной палицы Летят огонь и дым. Бледнеют жители, Бегут, дрожа от страха, А демон-чародей Оружием своим Вздымает до небес Туман и клубы праха. Придворные дрожат. Дрожит весь двор царя. Трясутся воины, И, взяв пример с улиток, Попрятались кто где, Уже не говоря Про всех придворных дам, Наложниц, фавориток. Сам неразумный царь От ужаса дрожал, Закрыв глаза, бежал, И, позабыв молитвы, Укрылся в глубине Дворцовых тайных зал, И в страхе ожидал Конца ужасной битвы. А палица меж тем В руках у силача Рычала, словно тигр, Носясь над головами, Резвилась, прыгала И рушилась сплеча На темя колдуна, Сверкая ободками. Хоть злого колдуна Порой бросало в дрожь, Сражался бодро он, С врагом в проворстве споря. Он посохом разил, И посох был похож На змея, всплывшего Из огненного моря. Большой переполох, Великая беда Случилась в этот день В прославленной столице. Ее правителям И жителям тогда Немало довелось Узреть и подивиться. Колдун не избежал В тот день своей судьбы, Бежал он, Словно рысь, в последний раз ощерясь. Но ясно стало всем Свидетелям борьбы, Где зло и где добро, Где истина, где ересь!

Раз двадцать, а то и больше, сходился злой оборотень с Сунь У-куном, но не мог устоять против его волшебного посоха с золотыми обручами. Наконец он сделал ложный выпад и превратился сразу же в холодный луч, метнувшись во внутренние покои дворца. Там он схватил подаренную им деву, вывел ее за ворота дворца, обратил ее в холодный луч и вместе с ней исчез.

Сунь У-кун прижал край облака книзу, спустился у самого входа в тронный зал и, войдя в него, обратился к находившимся там многочисленным сановникам:

– Ну и хорош ваш тесть государя! Нечего сказать!

Сановники принялись разом отбивать низкие поклоны и изъявлять благодарность мудрому монаху. Но Сунь У-кун остановил их.

– Нечего кланяться! Идите ищите вашего неразумного правителя!

– Когда начался бой, он так испугался, что бросился бежать со всех ног, и теперь мы не знаем, в каком из дворцов он укрылся.

– Ступайте, найдите его, только живее! – приказал Сунь У-кун. – А то Прекрасная государыня утащит его куда-нибудь.

Тут все чины вместе с Сунь У-куном бросились во дворец Прекрасной государыни, но там было пусто: ни правителя, ни его любимицы. Тем временем к Сунь У-куну явились все жены и наложницы царя, обитательницы главного женского дворца, восточного и западного дворцов и шести палат. Все они хором благодарили Великого Мудреца, земно кланялись ему.

– Прошу вас, встаньте! – велел им Сунь У-кун. – Пока еще рано благодарить! Идите лучше и ищите своего повелителя!

Вскоре из дворцовых покоев появилось несколько евнухов, которые вели под руки своего неразумного государя. При виде повелителя все сановники и прочие чины повалились ему в ноги и разом воскликнули:

– О повелитель наш! Как мы признательны сему святому монаху, прибывшему сюда, в нашу страну; он открыл нам, где правда, где ложь. Ведь тесть государя, который исчез, оказался злым оборотнем. С ним исчезла также и Прекрасная государыня.

Услышав эти слова, правитель тотчас же пригласил Сунь У-куна в парадный зал дворца, где низко поклонился ему в знак благодарности, и промолвил:

– Почтеннейший! Почему это ты так сильно изменился? Когда ты прибыл сюда, у тебя был очень благообразный вид.

Сунь У-кун рассмеялся.

– Не стану скрывать от тебя государь, – ответил он. – В первый раз у тебя был не я, а мой наставник, Сюань-цзан, названый брат Танского императора. Я же только его ученик. Зовут меня Сунь У-кун. У наставника еще есть два ученика: Чжу У-нэн и Ша У-цзин. Все они находятся сейчас на постоялом дворе при почтовой станции. Узнав, что ты послушался злого оборотня и замыслил приготовить из сердца и печени моего наставника отвар, чтобы запивать снадобье, я принял облик своего наставника и явился сюда лишь за тем, чтобы привести в покорность злого чародея.

Правитель выслушал Сунь У-куна и приказал самому великому сановнику Тай-цзаю отправиться на почтовую станцию и пригласить Танского монаха и его учеников пожаловать ко двору.

Между тем, узнав о том, что Сунь У-кун принял свой первоначальный облик и вступил в бой со злым оборотнем, Танский монах до того перепугался, что душа у него, как говорится, едва не покинула тела. К счастью, рядом с ним были Чжу Ба-цзе и Ша-сэн, которые утешали и подбадривали его. Кроме того, наставника томил и мучил зловонный запах глины, налепленной ему на лицо, и как раз в тот момент, когда он испытывал особое неудовольствие, вдруг за дверьми раздался голос:

– Наставник! Я – Тай-цзай [7] , и явился сюда по приказу моего повелителя просить тебя пожаловать ко двору, где тебе будет воздана благодарность за совершенное благодеяние.

Чжу Ба-цзе не удержался от смеха.

– Наставник! Не бойся! Не бойся! На этот раз тебя приглашают не за тем, чтобы вырезать у тебя сердце; видно, наш Сунь У-кун расправился с оборотнем и тебя зовут, чтобы отблагодарить и отпраздновать победу.

– Возможно, что это так, – скорбно отозвался Танский монах, – пусть меня зовут праздновать победу, но как я покажусь людям в таком виде, с этой зловонной глиной на лице?

7

Тай-цзай – один из высших придворных сановников императорского двора.

– Ничего не поделаешь, – сочувственно произнес Чжу Ба-цзе, – пойдем сперва к Сунь У-куну, пусть он снимет с тебя свои чары.

Танский монах долго колебался и наконец последовал за Чжу Ба-цзе и Ша-сэном, которые несли поклажу и вели коня. Когда они вышли из ворот почтовой станции, Тай-цзай, увидев их, так и обомлел от страха.

– О небо! – воскликнул он. – Да ведь это же самые настоящие чудища!

– Не посетуй на нашу уродливость, – с достоинством произнес Ша-сэн. – Мы не виноваты в этом. А наставник наш сразу же примет благообразный вид, как только встретится со своим старшим учеником.

Трое путников, сопровождаемые огромной толпой, прибыли во дворец и прошли к тронному залу без всякого доклада. Сунь У-кун, увидев их, поспешно сбежал с тронного возвышения. Он остановился перед наставником, снял с лица его глину, дунул на него своим волшебным дыханием и произнес: «Изменись!» Танский монах принял свой первоначальный облик и сразу же преобразился. Правитель тоже сошел с трона и приветствовал Танского монаха.

– О мой наставник! – повторял он. – Почтенный Будда!

Тем временем ученики Сюань-цзана привязали коня и по – дошли к тронному залу представиться. Сунь У-кун завел беседу.

– Государь! – молвил он. – Не скажешь ли нам, из какой страны прибыл к тебе этот злой оборотень. Я хоть сейчас готов отправиться за ним и схватить его вместе с его отродьем, чтобы вырвать с корнем зло.

А надо вам сказать, читатель, что за изумрудными ширмами находились все жены и любимицы государя из трех дворцов и шести палат. Они слышали все, что говорил Сунь У-кун, и при последних его словах, забыв приличие и не смущаясь присутствием посторонних мужчин, вышли из-за ширмы и стали земно кланяться Сунь У-куну.