Путешествие тигра

Я сидела, разинув рот.

– То есть ты загадал, что как только Кишан меня поцелует, к тебе вернется память?

– Да.

– Но постой… Кишан целовал меня и раньше! В Шангри-ла. Почему же тогда ничего не сработало?

– Келси, во время вашего путешествия по Шангри-ла я был в плену. Чтобы все сработало, я должен был быть на свободе и все увидеть своими глазами. Но постой! С какой это стати он целовал тебя в Шангри-ла, и почему я об этом узнаю только сейчас?

Я только рукой махнула:

– Неважно. Важно то, что ты идиот. Ты идиот, потому что я взяла с Кишана обещание не целовать меня! Он дал слово, что не поцелует меня до тех пор, пока мы с тобой не расстанемся. Только из-за этого он несколько месяцев не приближался ко мне! – Я ахнула и разинула рот. – Ты мне не доверял!

– Я не доверял ему. Так, а теперь к делу. Сколько было поцелуев? И если хоть один из них был похож на тот, что я видел, я попрошу Шарф зашить моему брату рот.

– Раз уж ты так интересуешься, Кишан пару раз поцеловал меня в Шангри-ла, и еще раз в бассейне, сразу после твоего освобождения. Вот тогда-то я и взяла с него слово! Я ждала тебя, Рен. Даже когда ты не помнил меня и не мог ко мне прикоснуться, я тебя ждала. И я не подходила к Кишану до того, как ты начал крутить с безмозглыми красотками у меня на глазах! Я была тебе верна, Рен! Я тебя любила!

– Ты и сейчас меня любишь.

Я застонала:

– Почему, ну почему ты не мог выбрать ключом что-нибудь другое? Например, счастливое возвращение домой или мое шоколадные печенье?

– Я не мог предположить, что Кишан продержится так долго. Я был уверен, что он будет постоянно приставать к тебе с поцелуями.

– Он так и делал, пока я не взяла с него обещание. Это все ужасно глупо, Рен. Такое впечатление, будто мы попали в шекспировскую пьесу. Он любит ее, она любит его, он забыл ее, а она полюбила другого.

– Так это комедия или трагедия?

– Откуда я знаю?

– Я надеюсь, что комедия! – Рен взял меня за руку. – Я люблю тебя, Келси, и знаю, что ты тоже меня любишь. Мне жаль Кишана, но не настолько, чтобы отдать ему тебя. Не надейся, я не собираюсь уступать.

Я посмотрела в его красивое лицо:

– Мне нужно время.

Он печально вздохнул.

– Каждая минута в разлуке с тобой для меня длиннее жизни, Келси. Я не могу видеть тебя с ним. Это разбивает мне сердце.

Я тоже тяжело вздохнула:

– Ладно, давай договоримся. Ты оставишь меня в покое, Кишана я попрошу о том же. Это пойдет на пользу нам всем. Впереди у нас Семь пагод и два дракона, так что нам лучше не отвлекаться.

Несколько долгих секунд Рен внимательно всматривался в мое лицо:

– Хорошо. Я проявлю ангельскую кротость и буду терпим даже к Кишану. До тех пор, пока он не будет распускать руки.

– В таком случае держи и свои руки при себе.

Рен обжег меня взглядом.

– Отлично! – Он улыбнулся. – Но ты будешь скучать.

– Я уже говорила тебе, что у тебя самомнение в милю шириной?

Он встал, обошел вокруг стола, поднял меня на ноги, поцеловал нежным, волшебным, отнимающим разум и силы поцелуем и отошел.

– Маленький сувенир на память обо мне.

С этими словами он удалился, а я прислонилась к стене, чтобы не упасть. Нет, он определенно опасен! Я честно пыталась прогнать наваждение, но вскоре сдалась и всю дорогу наверх думала только о Рене.

Когда у меня перестали подгибаться ноги, я поплелась разыскивать Кишана. Он оказался на прогулочной палубе, на носу.

– Вот ты где!

Он не ответил.

– Кишан! – Я дотронулась до его плеча. – Кишан! Как ты добрался сюда? Тебя Рен привел?

Не отвечая, он невидящим взглядом смотрел прямо перед собой.

Испугавшись, я затрясла его за руку.

– Кишан! Ответь мне. Ты в порядке? Что с тобой?

Он медленно, как зомби из фильма ужасов, повернул ко мне голову. Его лицо было пустым, как маска. Оранжевое пламя плясало в черных глазах.

– Надвигается шторм, – чужим голосом проскрипел он. – Я укажу путь. Иди. Предупреди остальных.

Когда он снова отвернулся, я тоже посмотрела в океан и увидела, что небо на горизонте подернулось серым. Волны били о борт, темные тучи ползли над океаном. Стало холодно, запахло дождем.

– Я сейчас вернусь, – торопливо сказала я. – Никуда не уходи, слышишь?

Он остался безучастен. Я повернулась и бросилась бежать.

– Рен! Мистер Кадам! – Я ворвалась в рубку и врезалась головой в грудь Рену.

Он поймал меня за плечи:

– Что? Что случилось?

Задыхаясь от быстрого бега, я с трудом выдавила:

– Кишан. Он стал оракулом. Стоит на носу и говорит, что будет шторм. Кажется, он собирается как-то провести нас через него.

– Отлично, помоги Нилиме. Я пойду к нему.

Когда Рен ушел, в рубку вбежал мистер Кадам:

– Шторм, говорите?

Я как раз заканчивала пересказывать ему слова Кишана, когда Рен вернулся:

– Кишана нет. Он исчез. Я иду его искать. Оставайся здесь, Келси. Ты меня слышишь?

– Я поняла. Иди, ищи его!

Мистер Кадам склонился над приборами, его пальцы забегали по кнопкам. Я подошла к окну. Если несколько минут назад океан выглядел мрачным, то теперь он был поистине грозен. Серые тучи почернели и теперь громоздились, пихаясь пузатыми боками, как исполинские сумоисты. Тяжелые капли дождя застучали по стеклу, редкий перестук вскоре превратился в грохот тысяч барабанов. Волны сердито бросали корабль в разные стороны.

Рен просунул голову в дверь рубки. Он был насквозь мокрым, струи дождя стекали по его волосам на шею и потемневшую от воды рубашку.

– Он на мостике! – прокричал Рен, перекрикивая рев ветра. – Его срочно нужно привязать! Он ничего не хочет слушать!

– Я за Шарфом! Он у меня в комнате! – проорала я, бросаясь к двери. В борт ударила волна, я поскользнулась в луже и врезалась в Рена.

– Нет. Я сам. – Он оттолкнул меня и исчез.

Я закусила губу. Тревога за Кишана сводила меня с ума. Когда еще одна волна с грохотом положила яхту на бок, я не выдержала, выскочила за дверь и бросилась наверх. Мостик превратился в каток. Кишан, как столб, стоял посреди площадки. На разъезжающихся ногах я кое-как добралась до него, обвила одной рукой за пояс, а другой ухватилась за перила.

Он даже не глянул на меня. Корабль завалился на правый борт. Я уперлась ступнями в железяку, за которую цеплялись канаты, и изо всех сил вцепилась в Кишана. Его тело окоченело, сделалось неподатливым, я едва не рычала от натуги, пытаясь удержать нас обоих от падения. Наконец яхта снова выровнялась, и я смогла хотя бы на секунду перевести дух. Как оказалось, ненадолго. Железная рука Рена обхватила меня за пояс, а над самым ухом прогремел его рассерженный голос:

– Кажется, тебе было велено сидеть внизу! Почему ты все делаешь наперекор?