Путешествие тигра

– Мне кажется, на этот раз было хуже, потому что я слишком долго держал тебя за руку. Боль нарастает слишком быстро. Обычно, если я просто стою рядом, меня так не корчит.

Я грустно кивнула.

Он улыбнулся.

– Я извлеку урок из сегодняшнего вечера и в следующий раз дотронусь до тебя только перед тем как уйти. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

А через несколько дней мы вновь пустились в путешествие по следам проклятия тигра. Мы решили посетить Пхета, мудрого отшельника, который наконец-то встретился с курьером мистера Кадама и передал через него, что хочет видеть «Тигров, Каль-си и дивные дары Дурги». При этом он настойчиво подчеркнул, что мы должны явиться к нему втроем.

Кроме всего прочего, я втайне надеялась, что мудрый Пхет какими-то одному ему ведомыми магическими пасами или травяными зельями вернет Рену память.

Несмотря на то что за это время мы с Реном заметно сблизились, да и отношения между братьями стали намного лучше, чем во время нашего последнего совместного путешествия, мне все-таки становилось немного не по себе при мысли о предстоящем заточении в тесной машине вместе с двумя вспыльчивыми тиграми.

«Ладно, если они начнут выделываться, я угощу их хорошей порцией горячих молний! Это быстро отучит их ссориться, когда я рядом!» – с ухмылкой решила я, выходя на залитый утренним светом двор.

Когда я ступила на крыльцо, они уже стояли возле свежевымытого и заправленного джипа. Мистер Кадам поставил на заднее сиденье рюкзак, под завязку набитый разным оружием, выпрямился, подмигнул мне и крепко обнял. Я поставила рядом с оружием свою сумку с бабушкиным одеялом, уже не раз выручавшим меня в самых разных ситуациях.

Всю нашу экипировку – туристические ботинки и брюки-карго из плотной гладкой ткани – Рен заказал у Волшебного шарфа. Для этого он долго рассматривал и выбирал модели в Интернете, а потом попросил Шарф создать их в разных цветах. По его словам, моя яблочно-зеленая рубашка будет не только прекрасно защищать мое тело от вредных ультрафиолетовых лучей, но и впитывать излишнюю влагу, оставаясь легкой и дышащей. Слов нет, рубашка оказалась весьма удобной, и чтобы показать Рену, как она мне нравится, я заплела волосы в две французские косы и перевязала оба хвостика у основания яркой яблочно-зеленой лентой.

Кишан был в точно такой же рубашке, только кирпично-красной и с карманом, зато Рен вырядился в бесшовную трикотажную майку лазурно-голубого цвета, тесно облегавшую его мускулистую фигуру. Он все еще был худ, однако за последние недели начал набирать вес, да и ежедневные тренировки с Кишаном давали о себе знать. Было очевидно, что очень скоро Рен вернет свою прежнюю форму.

– Маечка не душит? – поддразнила его я. – Мне кажется, надо было попросить размерчик побольше.

– Это облегающий фасон, чтобы не стеснять движения, – ответил Рен.

Я фыркнула и захихикала. Но когда меня поддержал Кишан, мои смешки превратились в хохот.

– Рен, открою тебе маленький секрет: в джунглях не водятся хорошенькие официантки! Так что не перед кем будет мышцами играть.

Кишан, посмеиваясь, забрался на водительское сиденье.

Когда я взялась за ручку двери, Рен наклонился к моему уху и прошептал:

– Кстати, если ты не заметила – твоя рубашечка тоже весьма… облегающая.

Я разинула рот.

– Ага, вот и он.

Я врезала ему кулаком по руке и прошипела:

– Кто он?

Рен поморщился, потер ушибленное место, но все-таки улыбнулся:

– Твой прелестный румянец.

С этими словами он запрыгнул в машину и беззлобно отпихнул Кишана в сторону, чтобы выслушать инструкции мистера Кадама, а также его мольбу следить за дорогой, чтобы, не дай Дурга, не угробить машину.

Я уселась сзади и решила не обращать внимания на шуточки братьев. Они несколько раз попытались вовлечь меня в разговор, но я уткнулась в книгу и проигнорировала их обращения.

Всю дорогу Рен и Кишан без умолку болтали, и я была очарована их беседой, поскольку никогда еще не слышала, чтобы братья разговаривали друг с другом так… любезно. Рен рассказывал Кишану о нашем первом визите к Пхету и вежливо просил меня восполнить пробелы в его изложении. Между прочим, он помнил очень много. Но каким-то образом забыл все, что было связано со мной.

Я рассказала об амулете, который носила на шее, о татуировке хной, которую сделал мне Пхет и которая, как впоследствии догадались мы с Реном, давала мне право доступа в древние магические места. Рен ничего этого не помнил, он даже не представлял, как попадал без меня в те места, о которых рассказывал. Короче, сплошные лакуны на месте воспоминаний.

К тому времени, когда мы добрались до заповедника Явал, Рен изнемог от желания немедленно выбраться из машины и удрать от меня подальше. Выскочив из джипа, он быстрым шагом стал удаляться за деревья.

Кишан посмотрел ему вслед, потом обогнул меня и вытащил рюкзак с оружием. Забросив его на плечи, он запер машину.

– Идем?

– Конечно, – вздохнула я. – Ведь он уже достаточно далеко отошел, правда?

– Да. Хотя и не слишком. Я без труда пойду по его следу.

Несколько минут Кишан шел молча. Тиковые деревья высились над нами, идти было очень приятно, потому что их густая тень укрывала нас от жгучего солнца.

– Мы дойдем до озера Суки, там пообедаем и отдохнем, переждем самую жаркую часть дня.

– Отлично.

Я шла и слушала, как хрустит под моими ботинками папоротник-орляк, густо покрывавший землю под деревьями, ощущая безмолвное, неотступное присутствие рядом Кишана.

– Я скучаю по этому, – сказал он.

– По чему именно?

– По походам через джунгли вместе с тобой. Это так умиротворяет.

– Угу, если не приходится удирать от разных тварей.

– Нет, правда. Здорово. Я скучаю по возможности побыть с тобой наедине.

– Не хочу тебя разочаровывать, но мы даже сейчас не одни.

– Да, я знаю. И все-таки сейчас мы с тобой куда больше наедине, чем за все последние недели. – Он смущенно откашлялся. – Я все слышал прошлой ночью, когда Рен приходил к тебе в комнату.

– Вот как! Значит, ты знаешь, что ему становится плохо в моем присутствии? Он не может даже дотрагиваться до меня!

– Мне очень жаль. Я понимаю, как тебе больно.

– Вообще-то больно не мне, а Рену.

– Нет. Он мучается только физически. А ты испытываешь душевную боль. Это трудно вынести. Я просто хотел сказать: я всегда рядом – на случай, если понадобится.

– Я знаю.

Кишан взял меня за руку, я заглянула в его золотые глаза и тихо спросила:

– Это зачем?

– Просто захотел подержать тебя за руку. Напомнить, что отнюдь не все корчатся от боли, дотрагиваясь до тебя.

– Спасибо.

Он улыбнулся и поцеловал тыльную сторону моей ладони. Следующие несколько часов мы шли в полном молчании, не разжимая рук. По дороге я снова мысленно сравнивала Рена и Кишана.

Рен все время говорил или писал. Он любил размышлять вслух. Как-то он сказал, что невозможность общения была для него самым тяжелым испытанием в жизни тигра.