Путешествие. Книга вторая

– До недавнего времени так и было.
– Ответил я вспомнив, что более половина всех вышек близ столицы принадлежит именно Империи, а получаемая ими энергия идет в первую очередь на нужды военных.

– То есть вы можете обеспечить требуемое количество энергии?
– Заинтересованно посмотрел на меня ученый.

– Пока сказать трудно. Поэтому я к вам и приехал.

Я расспросил ученого о его жизни. Как оказалось, он был из довольно обеспеченной купеческой семьи и смог получить образование в академии, не будучи магом или чародеем. Там же он увлекся наукой и все средства стал вкладывать в свои исследования. Таким образом, он спустил все своё наследство и занял приличную сумму у местных ростовщиков, связанных с криминалом. Ученого давно бы уже прирезали, так как было ясно, что он вряд ли сможет когда-нибудь погасить долг, но у него были родственники: два его брата продолжили дело отца и добились неплохих результатов, а сестра была замужем за аристократом. Ростовщик видимо посчитал убийство накладным делом могущим привести к проблемам. А так родственники ученого иногда давали ему деньги, которыми тот в свою очередь погашал долг. Правильнее будет сказать проценты по долгу.

– Вам не интересен вещество испускающее невидимые лучи?
– Неожиданно задал вопрос ученый.

После его слов я сильно напрягся, а по спине побежала струйка холодного пота. Я чуть не вылетел из лаборатории, так как знаю о веществах которые, как сказал ученый, испускают "невидимые лучи". Не знаю, могут ли местные вылечить от радиации. Тут конечно доктора добились больших высот, но я на себе не хочу проверять. Возможно, после моей смерти новую болезнь и назовут моим именем, но мне что-то не хочется такой славы. Судя по всему, с хозяина дома станется и попробовать на вкус радиоактивную хрень и меня угостить. "Надеюсь, она лежит где-нибудь далеко от меня!" - Стал я осматривать заваленный стол рядом с собой.

– У вас есть это вещество?
– Хриплым голосом уточнил я.

– Нет. Но один человек может достать. Только просит денег за это.
– С надеждой посмотрел на меня ученый.

Я сделал глубокий медленный выдох и стер платком выступивший на лбу пот:

– Не будем ничего доставать. Это вещество опасно и с ним надо работать очень осторожно.

– Вы уверены?
– Ошарашено смотрел на меня ученый.

– Да. Читал в старых книгах из семейной библиотеки.
– Соврал я.
– Давайте сосредоточимся на алюминии и его производстве.
– А про себя добавил, - "создавать ядерную бомбу в моих планах пока нет. И думаю, даже не будет. Мирный атом пусть тоже идет куда подальше".

– Дадите эту книгу?
– С большой надеждой в голосе произнес хозяин дома.

– Если мы с вами сработаемся, я попробую её найти. Но ничего не обещаю.

Как сказал Ходжа Насреддин: "За двадцать лет кто-нибудь из нас уж обязательно умрет - или я, или эмир, или этот ишак".

Через три дня безумный ученный переехал в мою промзону, благо там как раз закончили строительство нескольких домов для жилья. В один из этих домов я и поселил его. А к концу десятины я через Пройдоху решил вопрос с долгом ученного: вернул сколько он взял, а с процентами пусть ростовщик идет лесом. Тем более они уже в пять раз превысили саму сумму долга.

В промзоне я познакомил ученного с эрлом Гломом. Последний сейчас занимался проектами новых электростанции, а в свободно время электрической дуговой сваркой. Сначала эрл Глом скептически смотрел на моё предложение и только его природное любопытство, а точнее познание чего-то нового и моё обещание выделить деньги на разработки сподвигло его работать в паре с безумным ученным над процессом получения алюминия. Постепенно он увлекся и сейчас много времени тратил на эксперименты. Из-за нарастающего объема работ он даже хотел уйти из академии, но глава последней уговорил его остаться, предложив заниматься только научной деятельностью, а учащихся оставить другим. После не долгих раздумий эрл Глом согласился. Я же стал официально числиться одним из его помощников. Что давало мне кучу плюсов.

Безумный ученый и эрл Глом быстро нашли общий язык. Отложив всё, эрл Глом в самый короткий срок произвел необходимый расчеты и сделал проект. Ознакомившись с ним, я попросил сделать, ещё систему газосбора - из своего реферата я помнил, что в процессе должно выделяться очень много газов, которые не очень полезны для человека, поэтому ученому пришлось ещё придумать систему очистки. Кое-что из оборудования мы сможем сделать сами, а оставшуюся часть заказали на разных заводах. Установка со всем необходимым оборудованием должна была занять изрядную часть одного из отведенных цехов для моих разработок и строительства корабля. Пришлось снова потесниться.

Пока эрл Глом разрабатывал проект, ученый слетал в Северные горы и привез целую кучу бокситов. Правда, мне потом пришлось выслушать ворчание Якоря, так часть груза из мешков просыпалось:

– Все засрал это ваш неугомонный эрл Скарт! Я ему говорил: зачем столько? А он: чтобы потом ещё раз не летать. Мешков он взял не много, так хотел прямо в салон эту грязь насыпать. Еле отбился. Но потом все равно уборку пришлось делать, так как половина его мешков оказалась с дырами.

В это момент Якорь мне напомнил старого автолюбителя моего родного мира, который по дому мог разбросать носки, зато машину свою любил и пылинки с неё сдувал. При этом каждый раз ворчал, когда убирался в салоне после поездки всей семьёй куда-либо.

– Я тебе потом другую яхту куплю, - со смехом ответил я.

– На кой мне другая?! На этой ещё лет сто ходить можно.

После этих слов я уже ржал во всю, а Якорь удивленно смотрел на меня, пытаясь понять, что смешного он сказал.

Ученый решил назвать способ получения алюминия: метод Скарта-Глома. Он в отличие от меня и эрла Глома он был довольно тщеславным человеком, но понимал, что без нас ему не обойтись. Я же сразу же отверг идею добавить ещё и мое имя.

***

Через два дня после того как я перевез Безумного ученого к себе в промзону, мне пришлось лететь, чтобы лично осмотреть выбранные места для электростанций и для патронных заводов. Зачем это нужно я до конце не понимал: не занимался строительством и от эрла Эриус - строившего мою промзону, буде пользы в разы больше. Но дядя и Старая кобра настояли.

– Ты можешь увидеть то на, что другие не обратят внимание.
– Привел довод дядя Грин.

Матерясь про себя я в конце концов согласился. Отправились мы рано утром. На яхте ведомой Якорем летели я, эрл Эриус, эрл Глом, нанятый специалист по плотинам, а так же геолог из академии. Последнему был более шестидесяти лет. Он преподавал "Науку о строении и составе земли". Переводя на привычный мне язык - геологию. Геолог был очень хорошими специалистом в своей области и к нему очень часто обращались. Специалиста по плотинам пришлось вызывать из поместья Арга, где он следил за строительством электростанции. Строительство, как и у меня в поместье, шло полным ходом и возможно к концу осени всё будет готово. В качестве сопровождающих и охраны я взял неразлучную троицу и Олафа.

Улегшись на одной из лавок, я стал читать книгу. Остальные тоже занимались кто чем: эрл Эриус и специалист читали свежий номер газеты, эрл Глом делал какие-то расчеты, а геолог курил сигару и о чем-то думал, бросая взгляд на проплывающую под нами землю. Олаф задумчиво уставился в иллюминатор, а Рыжий и Щербатый периодически осматривая небо, тихо ведя беседу с Якорем. Их третий товарищ сидел в "воронье гнезде": верхней палубы у маленьких яхт нет, но за небом присматривать нужно, поэтому наверху устроено место, где могут с трудом поместиться двое. Нападения на корабль можно ожидать и в близь столицы. Движение в небе было довольно интенсивным: то и дело мы замечали летящие по своим делам корабли.

Вначале наш путь пролегал вдоль русла реки Элиеры. Которая, как нам рассказывали в академии, довольно полноводна и шириной в самом узком месте не менее трехсот метров. На берегах реки стоит столица Империи. Вначале Элиера шла вдоль гор, постепенно плавно уходя на юг-восток. Стекающая с горных ледников вода собирались в ручьи и небольшие речушки, которые в свою очередь впадали в Элиеру. У столицы река поворачивала на юг и проходя через треть нашего континента впадала в южное море. В общей сложности река протекала через территории нескольких государств, а в устье немногим уступала реке Волге моего родного мира.