Путешествия Гулливера (в пересказе для детей)

А бедная Глюмдальклич, та совсем заболела дорогой. Ей пришлось лечь в постель и принимать горькие лекарства.

Между тем Гулливеру хотелось как можно скорее побывать у моря. Он просто не мог дождаться минуты, когда опять ступит на прибрежный песок. Чтобы приблизить эту минуту, Гулливер стал просить свою милую нянюшку отпустить его на берег одного.

– Солёный морской воздух вылечит меня лучше всякого лекарства, – повторял он.

Но нянюшке почему-то не хотелось отпускать Гулливера. Она всячески отговаривала его от этой прогулки и отпустила только после долгих просьб и споров, скрепя сердце, со слезами на глазах.

Одному из королевских пажей она поручила снести Грильдрига на берег и смотреть за ним в оба.

Мальчик нёс ящик с Гулливером добрых полчаса. Всё это время Гулливер не отходил от окошка. Он чувствовал, что берег уже близко.

И вот наконец он увидел тёмные от прилива камни и полосу влажных песков со следами морской пены.

Он попросил мальчика поставить ящик на какой-нибудь камень и, опустившись на стул перед окошком, стал печально вглядываться в пустынную даль океана.

Как хотелось ему увидеть там, на горизонте, треугольник паруса! Хоть издали, хоть на мгновение…

Мальчик, насвистывая какую-то песенку, бросал в воду камешки величиной с небольшую рыбачью хижину, и этот шум и плеск мешали Гулливеру думать. Он сказал пажу, что устал и хочет вздремнуть. Паж очень обрадовался. Прикрыв поплотнее окошко в крышке ящика, он пожелал Гулливеру доброго сна и бегом побежал к скалам – разыскивать в расселинах птичьи гнёзда.

А Гулливер и в самом деле лёг в свой гамак и закрыл глаза. Усталость от долгой дороги и свежий морской воздух сделали своё дело. Он крепко уснул.

И вдруг сильный толчок разбудил его. Он почувствовал, что кто-то дёрнул за кольцо, ввинченное в крышку ящика. Ящик качнулся и стал стремительно подниматься вверх. Гулливер едва не вылетел из своего гамака, но тут движение стало ровнее, и он без труда соскочил на пол и подбежал к окошку. Голова у него закружилась. Со всех сторон он видел только облака и небо.

Что же случилось? Гулливер прислушался – и всё понял. В шуме ветра он ясно различил взмахи широких могучих крыльев.

Должно быть, какая-нибудь огромная птица высмотрела домик Гулливера и, ухватив его за кольцо, несёт неизвестно куда.

И зачем ей понадобился этот деревянный ящик?

Наверно, она хочет бросить его на скалы, как орлы бросают черепах, чтобы расколоть их панцирь и достать из-под него нежное черепашье мясо.

Гулливер закрыл лицо руками. Кажется, ещё никогда смерть не подходила к нему так близко.

В эту минуту ящик его опять сильно качнулся. Ещё, ещё раз… Он услышал орлиный клёкот и такой шум, словно все морские ветры сшиблись у него над головой. Нет сомнения, это другой орёл напал на того, который похитил Гулливера. Пират хочет отнять добычу у пирата.

Толчок следовал за толчком, удар – за ударом. Ящик раскачивался направо и налево, как вывеска под сильным ветром. А Гулливер перекатывался с места на место и, закрыв глаза, ждал смерти.

И вдруг ящик как-то странно дрогнул и полетел вниз, вниз, вниз…

«Конец!» – подумал Гулливер.

15

Страшный всплеск оглушил Гулливера, и домик на минуту погрузился в полную тьму.

Потом, чуть покачиваясь, он поднялся наверх, и дневной свет понемногу пробился в комнату.

По стенам, змеясь, побежали светлые тени. Такие тени дрожат на стенках каюты, когда иллюминаторы заливает водой.

Гулливер встал на ноги и осмотрелся. Да, он был в море. Домик, обитый снизу железными пластинками, не потерял в воздухе равновесия и упал не перевернувшись. Но он был такой тяжёлый, что глубоко осел в воде. Волны доходили по меньшей мере до половины окон. Что будет, если их могучие удары разобьют стёкла? Ведь они защищены всего только лёгкими железными решётками.

Но нет, пока ещё они выдерживают напор воды.

Гулливер внимательно осмотрел своё плавучее жилище.

К счастью, двери в домике были выдвижные, а не створчатые, на петлях. Они не пропускали воду. Но всё же вода мало-помалу просачивалась в ящик сквозь какие-то еле заметные щёлки в стенах.

Гулливер порылся у себя в комоде, разорвал на полосы простыню и, как мог, законопатил щели. Потом вскочил на стул и открыл окошечко в потолке.

Это было сделано вовремя: в ящике стало так душно, что Гулливер едва не задохся.

Свежий воздух проник в домик, и Гулливер вздохнул с облегчением. Мысли его прояснились. Он сел и задумался.

Ну вот он наконец на свободе! Никогда уже ему не вернуться в Бробдингнег. Ах, бедная, милая Глюмдальклич! Что-то с нею будет? Королева разгневается на неё, ото– шлёт обратно в деревню… Нелегко ей при-дётся. А что будет с ним, слабым, маленьким человечком, одиноко плавающим по океану без мачт и без руля в неуклюжем деревянном ящике? Скорее всего, первая же большая волна перевернёт и зальёт игрушечный домик или разобьёт его о скалы.

А может быть, ветер будет гонять его по океану до тех пор, пока Гулливер не умрёт с голоду. Ох, только бы не это! Если уж умирать, так умирать поскорее!

А минуты тянулись медленно-медленно. С тех пор как Гулливер попал в море, прошло четыре часа. Но эти часы показались ему длиннее суток. Ничего, кроме мерного плеска волн, ударявшихся о стены домика, Гулливер не слышал.

И вдруг ему почудился какой-то странный звук: что-то словно царапнуло по глухой стороне ящика, там, где были приделаны железные пряжки. После этого ящик поплыл как будто скорее и в одном направлении.

Иногда его резко дёргало или поворачивало, и тогда домик нырял глубже, а волны взлетали выше, совсем захлёстывая домик. Вода ливнем обрушивалась на крышу, и тяжёлые брызги попадали через окошечко в комнату Гулливера.

«Неужели кто-то взял меня на буксир?» – подумал Гулливер.

Он влез на стол, который был привинчен посередине комнаты, под самым окошком в потолке, и стал громко звать на помощь. Он кричал на всех языках, какие знал: по-английски, по-испански, по-голландски, по-итальянски, по-турецки, по-лилипутски, по-бробдингнежски, – но никто не отзывался.

Тогда он взял палку, привязал к ней большой платок и, просунув палку в окошко, стал размахивать платком. Но и этот сигнал остался без ответа.