Путешествия Никласа

Сообщение сопровождалось визуальным рядом – стилизованная черная дыра, летящая наискосок через систему роњош, уже поглотила внешнюю планету, где униты разрабатывали месторождения металлов, и грозила втянуть в себя буквально все вещество на своем пути. Времени на спасение оставалось куда меньше пяти суток: промедление сделает разрушения необратимыми. Несколько картинок показали атмосферные и морские штормы, разразившиеся на планете.

– Готовьтесь принять стартовый сигнал, – продиктовал я. Шифратор параллельно кодировал послание. – Через двенадцать часов я направлю вам свою звезду, поэтому рассчитайте точку ее столкновения с дырой и растяните над планетой защитную сеть из 6-мерной свёртки. Над остальными обитаемыми планетами системы тоже, иначе вас попросту сметет гравитационным взрывом и полным букетом энергичных частиц.

И я принялся готовить своего родного карлика к переброске в U2. Если у них получится закрыть свой дом от дикого рентгеновского излучения, которое перед смертью исторгнет дыра, то все обойдется, иначе…

Любопытно, сколько энергии должно выделиться при столкновении черной дыры и белого «анти-карлика»?

Человек-Вселенная

8/258, полночь. Густая тишина давила на органы слуха, будто все оставшиеся в живых обитатели обреченного дома очутились под километровым слоем воды.

– Почему мы еще живы? – выдавил лиловый Чанг-33. Он сжался за стеллажом, вцепившись в него всеми конечностями, будто мог таким образом уберечься от плазмы. Оба его поврежденных глаза таращились на матовую защиту, чуть не вываливаясь из пазов.

– Наверное, уменьшение площади свёртки отсрочило конец, – предположил Никлас. – Теперь мы тратим меньше энергии.

– Это ничего не меняет. – Гемма-19 устало вытянулась под бывшим потолком.

– Глядите…

Чиновник вытянул щупальце, указывая на что-то за пределами кокона. Там разгоралось бесшумное пламя, куда более яркое, чем сама начинка звезды, потому что часть излучения пробилась все-таки сквозь нее, наполнив останки дома высокочастотными волнами поля. Границы плазмы, стиснувшей свёртку, стремительно отступали, кое-где в этом плотном месиве реагирующих частиц возникли темные провалы и ветвящиеся «молнии». И тут же мир будто вжался в жилище, смазался и вновь расцвел привычными красками. Моргнув волокнистой рябью, свёртка растворилась в прохладном небе.

Повсюду, во все стороны до самого горизонта, расстилалась мшистая и плоская поверхность, изъязвленная бурыми лужами. Закрытое водяными облаками местное солнце с трудом пробивалось через атмосферу, словно нехотя освещая этот унылый пейзаж. К тому же в воздухе сновали какие-то верткие существа, настолько мелкие и въедливые, что кожа у всех троих разом ороговела, спасая людей от едкой напасти. Остатки утвари – приборов, дырокола, мебели и разной мелочи – с шуршанием расползлись по вязкой почве и лужам.

– Великий Хаббл, – пискнула девушка и опустилась на оплавленный кусок пластика. Остальные чувствовали себя нисколько не лучше.

– Так вот ты какая, смерть, – прошептал Сакки NGC 4320. В другой ситуации Никлас бы расхохотался, настолько уморительно выглядел гелиодезист. Но его смешок умер задолго до своего рождения.

Воздух поблизости замерцал, сгущаясь, и спустя минуту рядом с ними возникла вполне материальная фигура высокого и какого-то угловатого человека в странной блестящей, как будто чешуйчатой одежде. Лицо его было вытянуто вперед, зубы слегка выступали из широкого рта, а желтые глаза сияли приглушенным и чуждым светом.

– Леонид-1? – неуверенно проговорила Гемма-19.

– Здравствуй, девочка… Простите, что передвинул ваш еле живой домик в такое малоприятное место, – сказал гость. Вокруг воздвигся полевой купол, поверхность выправилась, поглотив обломки мебели и аппаратуры, а кровососы, бившиеся в толстую кожу «погорельцев», осыпались невесомой пылью. – Такое уж попалось… Располагайтесь. – В подтверждение его слова из воздуха материализовалась нормальная силовая мебель.

– Как вы это делаете, сударь?

– Здесь находится лишь малая часть меня. 3-мерная проекция, так сказать, на ваше пространство. Хотите чего-нибудь освежающего? – С такой же легкостью образовался одноногий столик, обложенный разнообразными деликатесами вроде запеченной в лантане зеркальной материи, формованные углеводы и разные экзотические, но приятные на вид закуски и напитки (например, дьюары с жидкими газами и канюли с коктейлями).

Никлас понял, что находится в ментальном ступоре, не понимая – то ли все видимое всего лишь некий предсмертный психоз, то ли чудесная, но необъяснимая в привычных понятиях реальность.

– Я нашел необходимое количество энергии, чтобы связать все измерения и стать 10-мерным, – пояснил Леонид-1. – Сейчас у ГК будет достаточно данных, чтобы в деталях проследить за тем, как мне удалось этого добиться. Вот только повторить не выйдет, – широко усмехнулся он, обнажив зеленоватые клыки. – Без помощи роњош, конечно. А мы живем в мире, Лљвву после сегодняшней выходки будут добиты, как не соблюдающие условия договора. Мы и так долгое время не знали об их нелепых попытках овладеть вашими измерениями Вселенной.

– «Вашими»? – вскинулся чиновник. Он сообразил, что находится на службе в мире живых, и принялся отрабатывать АМ. – Вы человек, Деев! Неужели вы так легко бросите нас без того, чем овладели, в том числе благодаря нашей помощи? Мы ждем от вас полной документации по 7-дыроколу и всему остальному! Кто такие, например, роњош, кто их враги и что с нами случилось? Почему Галилея и ее звезда погибли?

Никлас на секунду отвлекся от «бога» Леонида-1 и взглянул на дочь: она слушала с напряженным лицом, в легкой досаде на чиновника и одновременно с печалью, словно возвращалась мысленно с прежним дням и пыталась провести связь между «ее» мужем и тем монстром, что вытащил их из протуберанцев смерти (так велеречиво изъяснялись предки).

– Галилея погибла оттого, что Лљвву видели в 7-дыроколе причину своего поражения – они решили, что могут взять реванш, если уничтожат его. А звезду пришлось удалить мне, поскольку она угрожала жизни Геммы-19. Ты возглавила мой клан, девочка?

– Конечно, ведь я все еще люблю тебя… – равнодушно отозвалась она. – И горжусь тем, что знала другим.

– Я был другим? – хмыкнул Деев NGC 69307-3 Леонид-1.

Впрочем, теперь ему точно не подходило это имя, но он не озаботился тем, чтобы сообщить тот набор звуков, каким его следовало идентифицировать.

– Вселенная бесконечна и вечна, – сказал он. – Я познал ее всю, поскольку она – это я. Звезды – всего лишь клетки в моем новом теле, а вы – молекулы, что суетятся вокруг них, принимая энергию и перенося мои ощущения от органа к его осознанию. Время – лишь нервный импульс от кончика моего пальца, прикоснувшегося к вечности, а Большой Взрыв – лишь лопнувший фурункул на моей ягодице (мнимой, разумеется). Эта-то язва, в конечном счете, и уничтожила первичное сознание мира… Но я помню вас, поэтому струны моих кварков не затухают, они вибрируют и питают у меня-Вселенной разум.