Путёвка в спецназ

Не убуду углубляться в подробности, скажу только: руку мы Хасану сломали. Точнее не руку, а только кисть, но зато качественно — в щебень! А как вы хотели? Если уронить на эту самою лапу комод, стоящий у стенки в спальне, предварительно положив ее на что-то твердое, например, на пол — что будет? Правильно! Хреново ему будет! Жалко только три раза, но мы ведь типа случайно! Мы ж не звери какие — специально людей калечить!

После того, как Балагур с Тихоней утащили скулящего бандита, приступили к разговору с наемницей — слегка офигевшей от произошедшего, но, тем не менее, не в павшей в истерику. Железная дама, сразу видно профи! А как она нас разводила! Но по порядку…

Вот лежит эта дамочка на кровати, голенькая и со связанными ручками. Все как полагается, психологический эффект: обнаженный человек завсегда в проигрышном состоянии перед одетым. Ага! Щаз!

Вначале-то парни ее прикрыли покрывальцем, чтоб значит не отвлекаться… И все было нормально. Пока мы, значит, в психологов играть не начали. Мы — это я, Рогожин и Степаныч. Стянули покрывальце и приступили к допросу. Вот какой… умный человек сказал, что голая баба перед мужиками в невыгодном положении? А если эти мужики голых баб уже… Короче давно не видели? И кто тут в этом самом? А она типа застеснялась со связанными ручками, вроде как прикрывается! И ножками сучит… Так чтоб рассмотрели. И титьками мотает! Аркх…

И невинные глазки строит, и то, что она журналистка рассказывает, и то, что она невинная жертва, и документики вон лежат, и вообще она мягкая и пушистая… И все это под показ женских прелестей, а мозг кипит, гормон попер! Тут Степаныч и спрашивает:

— Я не понял, она что, нас совращает?

— Могу спросить! — я ж единственный, кто понимает, что она там лопочет.

— А ты спроси, — по виду Рогожина уже видно, что он ни в чем не уверен. Может и журналистка! А ведь попадалово! Мы же, только что, на ее глазах человека покалечили! Спросил, конечно, куда я денусь. А дамочка в слезы, и давай значит, на жалость давить: и про испуг, и про то, что больно, и то, что жить хочет, и молчать будет, и никому не скажет. И что если нам очень надо, то мы можем ее… Только не убивайте.

Перевожу синхронно, а сам закипаю. У меня последнее время аллергия на женские слезы… Говорят, что это самое страшное женское оружие. Не спорю и сам раньше велся, но меня вылечили: жестко, больно, зато надежно! Но об этом я позже расскажу… Мужики-то уже в сомнениях. Нет, не по поводу попользовать, а всего остального! Того и гляди утешать начнут. А у меня паранойя разыгралась. Гляди, как старается, и ведь не забывает позы по эффектней занять. И плечиками поводит. Плечиками!

— Ах ты, сука! — честно говоря, едва успел. "Надо, надо верить себе и своей паранойе!"

Схватив за волосы: рванул вперед, пригибая голову к коленям. Вот ведь! Почти перепилила ремешок! Вырвав из рук нож, швырнул ее на пол. И отбросив подушку в сторону — офигел. Там лежала граната.

— Охренеть, она даже трахается с арсеналом под подушкой! — и душевно так вытянул берцем в бочину. Аж перекосило всю…

Мужиков уже нет, остались только злые, как черти, солдаты. А дамочка-то, вдруг взвилась вверх, ремешок в процессе падения лопнул, и попыталась воткнуть Рогожину в глаза пальцы. Наивная! Хруст, сопровождающий перелом шаловливой ручки, прозвучал в ушах как музыка! После чего командир просто впечатал тварюшку в пол.

— Гранату! — требовательно протянутая рука. И команда: — За дверь!

Пока мы со Степанычем шустро выметались из спальни: капитан, надавив на челюсть, заставил наемницу открыть рот и просто вбил в рот, вместе с зубами, безоболочечную гранату, найденную мной под подушкой.

Выскочив вслед за нами, прижался к стене и, открыв рот, заткнул уши. Вот в таких позах мы и встретили взрыв.

— Ик… Джинн, а можно, не я пойду проверять? — с надеждой в голосе поинтересовался я.

— И не я! — отрезал Степаныч.

Рогожин усмехнувшись, приоткрыл дверь и сразу закрыл.

— А не хрен там проверять… — и потирая грудь, добавил: — Не блевануть бы…

— Да уж… — прапорщик усмехнулся в усы, — облажались мы. А молодой молодец, не повелся на титьки… Пора! Пора — старшого давать.

— Повелся я, Дед, повелся. Только: как слезу пустила, меня аж колотить начало, знаешь ведь мою историю. У меня с тех пор иммунитет на слезы…

— Вот! И от дурости есть польза, — усмехнулся пришедший в себя капитан. — Так что походи пока сержантом!

Пришлось изображать разочарование. А что!? Пусть начальство думает, что мне оно надо. Глядишь, и других наказаний придумывать не будет.

— Здесь Джинн. Все в порядке! — выкрикнул Рогожин стаду носорогов, летящему по лестнице.

Носорогов изображали: Пепел, Балагур и Тихоня. Ну, это понятно: сидишь никого не трогаешь, а тут бабах! Вот и прибежали — кони. Сейчас огребутся… И огреблись, по полной! С нарядами, все как полагается. Спросите за что? А вот за топот и появление скопом! Ну, это я так объясняю… У Рогожина оно красочней получилось. Хотя в последний момент командир передумал и отменил Балагуру кухню:

— Тебе я персональное наказание придумаю!

— За что?

— За пререкание!

Поняв, что спорить бесполезно, Вовка покаянно опустил голову и засопел. И тут капитан объяснил для народа свой поступок:

— Есть у меня подозрение, что твоя наглая морда на кухне себя очень хорошо чувствует. Вот обрюхатишь повариху, и что?

— Я да ни в жизнь! — начал долбить себя пяткой в грудь это прохиндей. — Я ж аккуратно, со всеми предохранениями…

— От молодец! — Рогожин, довольно улыбаясь, пару раз хлопнул в ладоши. — И сразу раскололся! Все! Нет больше нарядов на кухню! А то я его наказываю, а он и рад стараться.

Тут-то до Вовки и дошло, что он сам себя подставил. И тяжко вздохнув, поинтересовался:

— Что хоть тут случилось?

— Ты слышал, что спички детям не игрушка? — менторским тоном спросил командир.

— Как бы, да.

— Не как бы, а так точно!

— Так точно! — выпучив глаза и вытянувшись по стойке смирно, гаркнул этот балбес.

— Вот… А солдатам — граната! Понял?

— Так точно! А что случилось?

— Тьфу ты. Иди, посмотри…

Когда зеленый Вова вывалился из бывшей спальни, добрый Рогожин, постановил:

— Будем считать, что наряд ты отработал.

Дальше было не интересно: прилетело два вертолета: на них генерал-майор с сопровождением и взводом десантников. Ах да! Еще был майор Васильев, который быстренько состыковал Рогожина и генерала — небольшие переговоры и мы свалили… А что? Нас же тут не было! А прилетевшие приступили к освоению найденных богатств! Среди которых нашлось много интересного и забавного: на пару пожизненных точно! Кстати: по старой, доброй традиции мы опять затарились гранатами и патронами. А что? Запас карман не тянет и не учтено нигде. Чувствуете перспективу?