Путеводитель «Автостопом по Млечному Пути»

Чтобы свет достиг противоположного края Галактики, например Дамограна, нужно еще больше времени: пятьсот тысяч лет.

Рекорд по прохождению этого расстояния автостопом составляет пять лет, но не рассчитывайте много увидеть, путешествуя в таком темпе.

Путеводитель «Автостопом по Млечному пути» говорит, что, набрав полные легкие воздуха, можно выжить в абсолютном вакууме космоса около тридцати секунд. Однако он идет дальше и сообщает, что в силу умопомрачительных размеров космоса существует шанс быть подобранным другим звездолетом до истечения тридцатисекундного срока. Его вероятность — один к двум в степени двести шестьдесят семь тысяч семьсот девять.

По совершенно поразительному совпадению это еще и телефонный номер ислингтонской квартиры, куда на очень хорошую вечеринку однажды пришел Артур. Он встретил там очень симпатичную девушку, правда, потерпел полное поражение, пытаясь составить ей компанию: девушку увел незваный гость.

Хотя планету Земля, квартиру в Ислингтоне и телефон уничтожили, приятно сознавать, что их память в некотором смысле была почтена следующим фактом: на двадцать девятой секунде Форда с Артуром спасли.

Глава 9

1

Компьютер тревожно забормотал, заметив, что воздушный шлюз сам собою открылся и без видимой причины закрылся.

Неудивительно: госпожу Причинность никто не приглашал.

В Галактике просто появилась дыра. Она существовала в точности никакую долю секунды, была никакую долю дюйма шириной, но простиралась на миллионы световых лет в длину.

Когда дыра закрылась, оттуда выпало множество шутовских колпаков из бумаги и праздничных воздушных шариков, медленно поплывших через вселенную. Еще оттуда выпала группа семерых рыночных аналитиков по три фута ростом каждый, которые умерли — частично от удушья, частично от изумления.

Выпали двести тридцать девять тысяч недожаренных яичниц, материализовавшись в виде целой горы среди пораженных голодом земель Пофрила, что в системе Пансела.

Крупное пофрильское племя целиком вымерло от голода, — за исключением одного человека, который скончался от отравления холестеролом несколькими неделями позже.

Никакая доля секунды, в течение которой существовала дыра, отозвалась во времени (как впереди, так и позади) самым невероятным образом. Где-то в предалеком прошлом она серьезно повредила группу атомов, дрейфовавших в пустой стерильности космоса, и заставила их слипнуться вместе, образовав самые маловероятные из чрезвычайно необычных узоров. Эти узоры быстро научились сами себя копировать, проявив одну из сторон своей необычности, и стали причинять крупные неприятности каждой из планет, куда их заносило. Так во Вселенной появилась жизнь.

Пять разъяренных Голфстримов событий закружились в порочных штормах беспричинности и изрыгнули тротуар.

На тротуаре лежали Форд Префект с Артуром Дентом, хватавших ртами воздух, как полузадохшиеся рыбы.

— Вот, пожалуйста. Я же тебе говорил, что кое-что придумал, задыхаясь, выдавил Форд, хватаясь пальцами за тротуар, проносящийся через Третью сферу Неведомого.

— О, конечно, конечно, — отвечал Артур.

— Моя блестящая идея состояла в том, чтобы найти пролетающий мимо космический корабль и чтобы он нас подобрал, — объяснил ему Форд.

Настоящая вселенная болезненно изогнулась, отстраняясь от них. Какие-то притворщики, похожие на горных козлов, бесшумно порхали рядом. Первичный свет взорвался, разбросав пространство-время, как объедки на пикнике. Время расцвело, материя напрочь усохла. Самое большое из простых чисел тихонько вжалось в угол и скрылось навсегда.

— Ох, оставь, — простонал Артур, — шансы против просто астрономические.

— Не пренебрегай ими, они сработали.

— В каком корабле мы оказались? — спросил Артур, а кусочек вечности зевал прямо ему в лицо.

— Не знаю, я еще не открывал глаза.

— Я тоже.

Вселенная прыгнула, заморозилась, задрожала и вывихнулась в нескольких неожиданных направлениях.

Артур с Фордом открыли глаза и, в сильном замешательстве, огляделись.

— Боже милостивый, — вымолвил Артур, — это выглядит совсем как южное побережье Англии.

— Черт, — ответил Форд, — рад слышать, что ты это сказал.

— Почему?

— Думал, что схожу с ума.

— А может быть и сходишь. Может быть, тебе только показалось, будто я так сказал.

Форд поразмыслил над услышанным и спросил.

— Ну так ты сказал или нет?

— Кажется, да.

— Ладно, наверное, мы оба сходим с ума.

— Да, — согласился Артур, — мы должны быть сумасшедшими: все свидетельствует в пользу южного побережья.

— Ты думаешь, мы на юге?

— О да!

— И я так думаю.

— Следовательно, мы просто обязаны были свихнуться.

— Подходящий выдался для этого денек.

— Точно! — подтвердил проходивший мимо маньяк.

— Кто это был? — спросил Артур.

— Кто? Человек с пятью головами и букетом бузины, унизанным копченой селедкой?

— Да.

— Не знаю. Так кто-то.

— А-а.

Оба путешественника сидели на тротуаре и с некоторым напряжением следили за огромным ребенком, тяжело прыгавшим по песку рядом с ними, а также за табуном диких лошадей с грохотом тащивших через небо свежий груз закаленных рельсов для Смутных Краев.

— Знаешь, — сказал Артур, смущенно откашлявшись, — если это южное побережье, то в нем есть что-то очень странное.

— Ты имеешь в виду то, что море неколебимо, как утес, а здания колышутся вверх и вниз? Да, мне это тоже кажется необычным. В самом деле, там происходит очень непонятное вообще… — отвечал Форд, когда побережье с оглушительным грохотом раскололось на шесть затанцевавших частей, которые легкомысленно закружились друг вокруг друга, принимая распутные и безнравственные очертания.

Дикие воющие звуки труб и цимбал грянули сквозь ветер, горячие пончики по десять пенсов начали выскакивать из мостовой, шквал жутких рыб обрушился с неба, и Артур с Фордом решили убежать.

Они проныривали через тяжелые стены звуков, горы архаических мыслей, долины лирической музыки, носку дрянной обуви и пустяковые умопомешательства, как вдруг услышали девичий голос.

Он звучал вполне здраво, но произнес только «Два в степени сто тысяч к одному и ниже», — и это было все.

Форд затормозил так, что из-под его башмаков посыпались лучи света, и завертелся в поисках источника голоса, но не увидел ничего, чему смог бы всерьез поверить.

— Что это был за голос? — прокричал Артур.