Путеводная звезда. Том 1

Именование «по-старому» же я использовал оттого, что в прежнем понимании мы считали, что истинный мир может быть только один, на то он и истинный. Но согласно теории Колеса Миров планет – подобной нашей, тысячи. Может быть они разделены пространством, может быть временем – с шагом в сотни тысяч, а то и миллионы лет. Ясно одно – это столь огромные расстояния во времени и пространстве, что наш понятийный аппарат просто не в состоянии их воспринять.

Схематическая проекция с Землей и горизонтальными и вертикальными планами перед полковником вдруг исчезла, а на первый план вышло изображение кусающего себя за хвост змея Уробороса.

– Согласно Новой теории, теории Колеса Миров, наша планета среди сонма других близнецов занимает такое же место, как Солнечная система в нашей Галактике Млечного пути. Тысячи обитаемых планет, в каждой из которых – своя реальность, – вновь очень внимательно посмотрел на меня Николаев.

– И по этой теории, если двигаться вверх или вниз по вертикальным планам, мы сможем попасть в другие истинные миры? – поинтересовался я вдруг севшим голосом.

После моих слов на месте змея Уробороса снова появилось самое первое, схематичное изображение.

– Теоретически да, – отвечая на вопрос, кивнул Николаев. – Предполагается, что в мир двойник нашего можно попасть, пройдя по Колесу Миров вверх – через Мир светлых Альвов и Асгард. По объективным причинам нам путь туда закрыт.

Я, ошарашенный свалившимся знанием, едва полковник замолчал чуть было не спросил: «Почему?». Но не опозорился. Успел вовремя – уже открыв было рот для вопроса опомнился, поднял руку и сделал вид, что просто хотел почесать подбородок в задумчивости.

– Или же, – продолжил Николаев, мы можем попасть в двойник нашего мира с другой стороны Колеса. Двигаясь вниз, через мир Темных Альвов и Хельхейм. Но… это лишь предположения. Пока никто не пытался пробиться по предполагаемому пути в Колесе Миров ни вверх, ни вниз. Более того, после того как мы потеряли экспедицию в Ванахейм, речи о попытке проникнуть в миры Альвов пока даже не идет.

– Экспедиция потеряна без каких-либо сведений? – произнес я почти без вопросительной интонации.

– Именно так. Думаю, вам будет полезно знать, что во главе потерянной экспедиции в Ванахейм был принц Эдвард, герцог Родезийский. Уходил он в сопровождении сильнейших на тот момент на планете одержимых. После его… так скажем, невозвращения, британские одержимые потеряли преимущества первопроходцев, и сейчас Новые миры осваиваются всеми странами Большой Четверки.

Герцог Родезийский. Отец Саманты. Понятно теперь, почему она целенаправленно настроена на освоение новых миров, и изучение возможности открытия порталов.

– Мы, одаренные владением, пока перемещаемся только горизонтально, в пределах своего плана, – еще раз показал полковник на горизонтальную пятерку миров, в центре которой была наша Земля. Мидгард, как она называлась на вновь ставшей простой схематичной картинке.

– Если никто не посещал мира Светлых и Темных Альвов, или… – стоило мне только это произнести, как от осенившей догадки я даже запнулся на середине фразы.

– Или, ты прав в своем предположении, их можно назвать миры Темных и Светлых Ангелов, – едва улыбнулся Николаев, очень точно уловив причину моей запинки.

– …если никто не посещал эти миры, откуда уверенность в том, что они существуют?

– Люди не посещали Меркурий и Юпитер, но сомнений в том, что они существуют, у тебя думаю не будет, – привел убойный аргумент полковник.

– Но если… – в полной прострации произнес я, чувствуя как уже болит голова от широкой панорамы открывшегося мне мира новых знаний.

– Но если… – негромко произнес Николаев после короткой паузы.

– Но если Колесо Миров как змей Уроборос, – медленно начал я, – то смысл путешествия вверх или вниз в поисках близнеца нашей планеты же теряется. Одержимые не пройдут через миры Светлых Альвов, а озаренные – через Миры Темных. Даже если получится пройти через Хельхейм, то согласно этой теории, путешественники в первую очередь попадут в верхний план другого мира – Асгард…

– Ты же держишь в уме мой рассказ про девочку с дробовиком в океанариуме?

– Да, – кивнул я, сходу поняв, о чем речь.

Если эта теория верна, смысл таких путешествий действительно теряется. Тот, кто пройдет через Хельхейм, не сможет пройти через Асгард. Но любознательная природа некоторых такова, что при наличии дробовика в руках всегда есть шанс на то, что палец нажмет на спусковой крючок, с мыслью «а что будет если». Тем более, если это не спусковой крючок, а красная кнопка, на которой огромными буквами написано «Не нажимать».

– Отлично, что понимаешь, – кивнув мне, Николаев сделал паузу и внимательно посмотрел на Ольгу.

Девушка сразу встала и ожидающе посмотрела на меня. Не совсем понимая, что происходит, я также поднялся и после очередного ее взгляда прошел ближе к полковнику. По его жесту уселся рядом на парапет, лицом в сторону площадки арены. Полковник, кстати, перекинул ноги на другую сторону и сел также – так что Ольга теперь оказалось за нашей спиной. И, судя по звукам, она сейчас раздевалась. Услышав и осознав причину шелеста одежды, я вообще перестал понимать, что здесь и сейчас происходит.

– Мое почтение, – вдруг совершенно неожиданно безо всякой иронии сказал мне Николаев.

– Э… по поводу?

– К выводам, к которым ты пришел без подготовки, некоторым яйцеголовым умникам не хватает ума дойти за всю свою жизнь, – в голосе полковника прозвучала неприкрытая неприязнь к тем, кто готов огульно и без оглядки рисковать во имя проверки новых знаний не только своей жизнью, но и чужими.

– Я готова, – произнесла вдруг из-за наших спин Ольга.

Почувствовав, что голос девушки подрагивает от волнения, я невольно обернулся.

Ольга была… предполагаемо, обнажена. Предполагаемо, потому что очень характерно куталась в атласный бордовый плащ, запахнутый до горла. Да и когда она спускалась по ступенькам на площадку, из-под длинных, в пол, краев плаща я увидел ее босые ноги.

– Пойдем, – кивнул Николаев, и спрыгнув с парапета, быстро прошел к лежащему неподалеку футляру от виолончели.

Ольга, ступая босыми ногами по песку, шла со мной рядом, еще сильнее укутываясь в плащ, стягивая его у горла.

– Артур, – присел между тем Николаев у чехла, поочередно начав снимать с него защитные экраны.

– Да?

– Ты же все еще держишь в уме пример про ребенка с дробовиком в океанариуме?

– Да, – просто ответил я, не став ерничать.

– Любознательный киндер может ведь не только преподнести сюрприз, пальнув по стенкам аквариумов, вызывая обрушение конструкций и освобождая гадов и земноводных тварей. Ребенок ведь может сделать это, заглядывая в момент нажатия спуска в дуло ствола, – говорил это полковник, уже отщелкивая защелки футляра. – Ты тоже можешь раздеваться, кстати, – поднял он на меня на краткий миг взгляд.