Пути развития английского романа 1920-1930-х годов

В едином потоке, внезапно сменяя друг друга, проносятся перед нами мысли всех сидящих за обеденным столом. Этот поток фиксирует колебания в настроении присутствующих, скачки в их мыслях, изменения в направлении их размышлений.

О движении времени напоминают сгущающиеся сумерки, периодически сменяющиеся на столе блюда, зажигающиеся свечи.

Сводя до минимума описательный элемент, Вульф тонко и очень экономно использует деталь, позволяющую создать мгновенный зрительный образ, возникающий в тот самый момент, когда передается поток мыслей героя. Она стремится сочетать показ героя извне и изнутри. И все же роману «К маяку» не хватает обобщающей мысли, а скрупулезный психологизм оборачивается бесстрастным экспериментаторством. Идеалы Вульф неопределенны. К чему зовет она своих читателей? А ведь говоря ее же словами «только тот может пробудить людей, кто знает, что он хочет им сказать» [47] .

47

Johnston J. К. The Bloomsbury Group. London, 1954, p. 348.

Подобным знанием Вирджиния Вульф не обладала, и в планы ее творческой деятельности отнюдь не входила задача утверждения определенной позитивной программы. Символика образа маяка как силы, преобразующей мироощущение людей, лишена в ее трактовке реальной основы. И не случайно, именно после романа «К маяку», который критика справедливо признает торжеством реализации метода Вульф, творчество писательницы вступило в полосу обостряющегося кризиса. Об этом свидетельствуют произведения Вирджинии Вульф третьего периода ее творчества.

Роман «Орландо» (1928) — своеобразный импрессионистический экскурс в историческое прошлое. В нем Вульф поставила перед собой задачу передать движение истории, начиная с конца XVI века и до современной ей эпохи. Осуществление этой задачи необычно: поток времени, охватывающий целые века, писательница «пропускает» через восприятие одного героя — Орландо, который, начав свою жизнь во времена правления королевы Елизаветы, пережив XVIII и XIX столетия, предстает перед нами в последних главах романа в полном расцвете сил уже в эпоху 20-х годов XX века. Действие романа обрывается в момент, когда часы бьют полночь в четверг 11 октября 1928 г., т. е. тогда, когда Вульф завершала свой роман. Вульф увлекала мысль показать процесс изменения человека и его сознания, происходящего в связи со сменой эпох. Орландо — существо условное, символизирующее духовные и физиологические начала, свойственные человеку вообще вне зависимости от среды, эпохи, возраста и пола.

В начале романа Орландо — шестнадцатилетний юноша, вступающий в жизнь. Его влечет искусство; он создает свою первую вещь — пятиактную трагедию «Этельберт». Далее Вульф ведет своего героя через века, делает его свидетелем и современником сменяющихся эпох с их неповторимой культурой; перед глазами Орландо протекает процесс становления и развития цивилизации. Меняется и он сам, становясь все более утонченным по своей духовной организации и все более отрешаясь от той непосредственности и простоты, которая была свойственна ему на заре цивилизации. Орландо претерпевает изменения не только в плане своей духовной эволюции: он преображается в физиологическом отношении, превращаясь со временем из юноши в женщину, и, сменив мужской костюм на соответствующий эпохе дамский туалет, продолжает свое существование, оставаясь впечатлительным и восприимчивым ко всему окружающему.

В романе нет определенного сюжета. В тоне легкой иронии повествует Вульф об удивительных похождениях и перевоплощениях своего героя-героини вплоть до того мгновения, когда Орландо, пережив все этапы развития культуры, превращается в современную писательницу с мировосприятием, характерным для людей круга Вирджинии Вульф. Свободной чередой, легко и непроизвольно сменяя друг друга, движется в романе поток эпизодов, сцен, причудливо изменяющихся настроений. Различен характер их звучания — от острой сатиры — до мягкой иронии, от злой насмешки — до элегических полутонов. Яркие по своей красочности зарисовки сменяются туманными намеками, пафос — пародией. Последние романы Вирджинии Вульф «Годы» и «Между актами» явились повторением уже испытанных ею прежде приемов. Как писатель-экспериментатор она уже не могла привлечь к себе внимания ни со стороны читателей, ни со стороны критики. А свою основную задачу Вульф видела именно в поисках и утверждении новых форм повествовательного искусства.

Однако творчество Вульф 30-х годов свидетельствовало о том, что она уже исчерпала свои возможности. И хотя в ее поздних романах поставлены значительные темы: крушение буржуазной семьи, процесс постепенной деградации которой Вульф раскрывает, обращаясь к истории ее нескольких поколений (роман «Годы»), и глубоко волновавший писательницу вопрос о судьбах и путях развития английской нации («Между актами»), их разрешение не было ни глубоким, ни своеобразным.

Роман «Годы» в историко-литературном плане представляет известный интерес, как своеобразная модернистская параллель «Саге о Форсайтах» Голсуорси. Эти два произведения, перекликающиеся в тематическом отношении и посвященные событиям одной и той же эпохи, диаметрально противоположны по своему художественному методу. Вульф писала в своем дневнике о том, что она отнюдь не стремится соревноваться с Голсуорси [48] ; но подобное сопоставление напрашивается само собой, ибо оно дает возможность очень ясно представить принципиальное различие в подходе к явлениям действительности у писателя-реалиста и писателя-модерниста. В романе Вульф рассказывается о жизни нескольких поколений буржуазной семьи Парджитер; начиная с 1880 года и вплоть до первых послевоенных лет. Действие каждой из 11 частей романа происходит в точно обозначенное время: 1880, 1891, 1907, 1908, 1910, 1911, 1913, 1914, 1917, 1918 гг.; последняя глава называется «Сегодня». В свободной манере передает Вульф движение времени и его воздействие на характер мироощущения героев. События, происходящие в мире, окружающем Парджитеров, ее не интересуют. Она не останавливается на их описании. Лишь мельком упоминается в романе о том, что один из членов семьи взят на войну и что Лондон подвергается бомбардировке. Вульф увлекает передача потока чувств ее многочисленных героев, их воспоминаний, их восприятие окружающего. Она посвящает страницы воспроизведению игры света на оконных стеклах, солнечного тепла, ласкающего кожу, красоты цветка, шума дождя. Она пишет о сером тумане, окутывающем город, и о брезжущем рассвете зимнего дня. Созданные ею в импрессионистической манере лондонские пейзажи великолепны. И, как всегда, Вульф стремится передать ощущение уходящего времени. Идут годы. Умирают старики. Растут дети. Все новые и новые морщины появляются на лицах героев, все глубже и глубже ощущают они тщетность своих надежд. Жизнь уходит. Для многих она проходит бессмысленно и пусто. Куда движется поток жизни? Куда несет он людей? В заключительной главе описана встреча героев после окончания войны. Собрались все оставшиеся в живых члены семьи Парджитер. Они вспоминают о прошлом, о детских радостях, о юношеских надеждах. На них нахлынул поток неизжитых чувств. Они скорбят о своих неудавшихся судьбах. Они грезят о возможном, но прошедшем мимо них, счастье. Роман завершается вопросом одной из героинь: — «Так что же дальше?» Ответа на него не дано.

48

См.: V. Woolf. A Writer's Diary. London, 1954, p. 211.

Как широкое историческое полотно был задуман роман «Между актами». В нем Вульф попыталась воспроизвести прошлое, настоящее и будущее Англии, рассказав об одном дне в жизни рядовой семьи английского фермера Руперта Хейнеса. Настоящее Хейнеса, его жены и детей предстает в обычных для манеры Вульф импрессионистических зарисовках мирного существования обитателей фермы. Тишина и покой ясного летнего утра. В колясочке спят дети. Медленно текут простые разговоры о повседневных делах. Прошлое предстает в строках исторической книги, читаемой героиней, а общую картину движения истории Вульф стремится передать, описывая серию «живых картин» на сюжеты из прошлого и настоящего страны, которые ставят герои во время очередного летнего празднества.

Впервые за все время своей творческой деятельности Вульф обратилась к жизни народа, к теме сельской Англии. Этой жизни она не знала. Не обладала Вульф и необходимым чувством истории. Те приемы, которые утвердились в ее творчестве, не могли служить задаче раскрытия основных закономерностей исторического развития и психологии фермерства. Символические картины жизни Англии, напыщенность и манерность стиля не соответствовали материалу и теме романа. Однако именно здесь Вульф впервые заговорила о событиях современности. Изображая будущее Англии, она пишет о надвигающейся на страну катастрофе второй мировой войны.

Немецкие самолеты начали бомбить Лондон. Одной из бомб был разрушен дом Вирджинии Вульф. Погибла ее библиотека. В августе 1940 г. Вульф выступила со статьей «Мысли о мире во время воздушного налета». Это было ее первое выступление политического характера. В нем прозвучал протест писательницы против войны и насилия. Напряжение военных лет подорвало силы Вирджинии Вульф. Ее всегда слабое здоровье резко ухудшилось. Этому способствовало и длительное состояние нервной депрессии, вызванное неудовлетворенностью писательницы своими последними романами. Вирджиния Вульф не нашла в себе сил противостоять всему этому. Боязнь надвигающегося на нее приступа помешательства толкнула ее на самоубийство.

Дэвид Герберт Лоуренс

С модернистским искусством в послевоенные годы было связано и творчество Дэвида Герберта Лоуренса. Эта связь проявилась прежде всего в его фрейдистской концепции человеческой личности.

В отличие от Джойса и Вульф с их экспериментаторством в области романа, Лоуренс не увлекался формалистическими исканиями. Он не отказался от традиционной формы реалистического повествования; внешне он не порывал с нею. И все же его разрыв с принципами критического реализма проявился вскоре же после его вступления в литературу. Создаваемая Лоуренсом фрейдистская схема человеческих взаимоотношений, которая навязчиво повторяется в каждом из его романов и выдается за единственно существующую реальность, затемняет правду жизни и извращает истинный смысл отношений между людьми.

И все же творчество Лоуренса составляет по-своему яркую и во многих отношениях своеобразную страницу в истории английского романа новейшего времени. Он был одним из первых, кто очень смело и прямо заговорил о вопросах брака и взаимоотношении полов, отбрасывая при этом столь традиционные для буржуазной морали викторианских времен приемы умолчания; он вторгался в сферу интимной жизни людей, ломая лед предрассудков и ханжества, и стремился к раскрепощению возможностей человеческой личности. Лоуренс привлекал современников своим страстным протестом против антигуманности буржуазного общества, своим искренним и постоянным желанием помочь своим современникам освободиться от оков лицемерия.