Путник
Шрифт:
– Другая, но извиняться не буду. Ты Ваня кроишь, причём кроишь по-чёрному! Весь смысл твоего словоблудия сводится к тому, что ты жаждешь прямого контакта, но при этом не желаешь просто познакомиться… и ещё что-то… Ваня, кончай темнить, твои предки хотели, ведь, не имена эти дурацкие тебе передать, – они хотели передать себя! Психолог ты… хренов…
– Фамилия Берн, по происхождению…
– Если бы ты знал получше язык своих предков, которыми ты хвастаешься, то ты бы знал, что слово «русский» отвечает на вопрос «какой», какой, а не «кто?»! Не заговаривай мне зубы, говори, по существу.
– Я не понимаю. Ты бесишься, ты говоришь о конкретном
– Хорошо, – вот первый: что тебе нужно от Сергея?
– Неправильно ставишь вопрос. Извини, но нужно ему, а не мне.
– Ты лучше его знаешь, что ему нужно?
– Я знаю, и ты знаешь.
– Я знаю, что ему не нужно мешать.
– А я знаю, что он у нас за очень непродолжительное время уже дважды был на волосок от смерти и впереди у него сильное нервное потрясение. Психологический срыв практически неизбежен. Человечество может запросто лишиться уникального источника информации и объекта для исследований.
– Сам ты объект… вот ведь чёрт… американской национальности.
Иван с некоторой досадой покачал головой:
– Мы отложим этот разговор до завтрашнего утра. Нам с тобой предстоит небольшая работа.
– Какая ещё работа?
Берн прищурил глаз: «Ещё не хватало, чтобы ты мной командовал».
– Работать буду я сам. Ты должен будешь поддержать меня. Ты должен будешь вывести меня на пришельца. Завтра я тебе всё объясню.
Берн что-то хотел сказать, но взглянув на американскую «этикетку» между растопыренными ушами, махнул рукой:
– Ладно, до завтра. Только уясни – я тебе ничего не должен. И это – точно. Завтра я тебя просто согласен послушать.
Глава 33
Волк уже несколько часов пребывал в состоянии раздвоения сознания, – с одной стороны его просто распирал хвастливый восторг от оглушительных результатов гонки, – шутка сказать, – едва не утёр нос самому Берну! С другой стороны, неожиданная слава его сильно тяготила. Сергей был в отчаянии! Но вечером до него дошло известие, по сравнению с которым вся эта суета сразу отошла на второй план: Кристина Зелёная покинула курорт, мало того, – она покинула Россию! Тайные надежды рухнули с громким треском. Теперь можно было предаться меланхолии, или заняться тем, что принято обозначать, как «рвать и метать», – результат был плачевным. Факт оставался фактом, – он вёл себя, как последний кретин, как сопливый мальчишка, который превращает свой велосипед в чудовище, чтобы обратить ЕЁ внимание на свою персону. Теперь можно было сколько угодно, уперев бестолковую голову в крепкие кулаки, смеяться над самим собой. В том хрупком мостике, который он построил в новую жизнь, Ёлка оказалась едва ли не самым важным прутиком… конструкция рушилась на глазах!
«Стоп! Это уже истерика… стоп!»
Волк никогда не был любимцем публики. Он отдавал себе отчёт в том, что интерес к его персоне вызван не его человеческими качествами, а появился в силу объективных обстоятельств. Тем важнее для него были люди, которые его любили ради его самого, и он не намерен был легко от них отказываться, тем более от Ёлки… Он зло мотнул головой, отгоняя воспоминания, и отключил медицинский браслет (сейчас успокаивать начнёт!).
«Так… что у них с моралью?» – Попытался он склеить анализ. Пёстро! Мораль в вопросе взаимоотношения полов была терпимой и довольно двуличной.
«По сути дела она не сделала ничего предосудительного.
Никто ничего не обещал. Вот так и хорошо, – бах, трах и разбежались…» – Он сморщился от собственного цинизма.«Нет, что-то здесь не так. Нечего пороть горячку. Она вернётся, мы поговорим, и всё станет на свои места. Нужно просто спокойно её подождать...»
Руки сами потянулись к экстренной связи группы контактёров и спокойный голос заставил вздрогнуть человека на том конце цепи.
– Петра Кудринку вызывает Волк.
– На связи.
Сергей на секунду замешкался… махнул рукой:
– Кристина уехала. На связь не выходит. Она в эту самую зону уехала!
– Знаю… только что узнал… Это как-то связано с вашими …э-э?
– Нет. Точно нет. Я ничего не понимаю. Думаю, это из-за тех приключений.
– С Василием говорил?
– Нет, – ты первый.
– Хорошо. Я поговорю и свяжусь с тобой.
– Не надо, – я сам поговорю… не надо. До связи.
Сергей отключился и досадливо поморщился: «Вот ведь дурацкие привычки, – рудименты прошлого, – чуть что, – к начальству! Ладно…» Он ещё немного помедлил и снова потянулся к закрытому каналу.
– Майора Зелёного вызывает Волк.
– Здесь Зелёный. Сергей, ты у себя?
– Да.
– Сиди, я сейчас приду. Я знаю, – ты про Ёлку?
– Да.
– Жди.
Вася рассказывал об отъезде Ёлки и внимательно наблюдал за Сергеем, даже очень… не «наблёл» ровным счётом ничего, – пришелец оживился только по окончании его монолога. Оживление выразилось в том, что взгляд серых глаз переместился из одного угла комнаты в другой. Наконец, майор не выдержал:
– Ну? Что предпримем?
– Ты – ничего. Я понял так, что в страну тебя не пустят?
– Точно – не пустят.
– Ёлку остановить мы не сумеем.
– Она уже в пути. Скорее всего даже, она уже на месте.
– Я еду за ней.
– Это несерьёзно, – тебя тоже не пустят. Меня не пустят они, тебя не пустят… Кудринка не пустит, да и я тоже.
– Слушай, Вася, ты там был и прекрасно понимаешь, насколько серьёзно положение. Поэтому я буду давить на Кудринку, а ты мне поможешь, и не надо пудрить мне мозги про мою уникальность, – наслушался. Инструмент существует для того, чтобы с ним работали. Не создавай мне лишних проблем.
– Она отключилась. Со связью там вообще не так всё хорошо, как здесь. Как ты её найдёшь?
– Найду этого самого Либича, значит – найду её. Это единственная возможная причина, которая мне известна. Остальное – на месте.
– Его найти будет непросто. Он там в розыске давно и без тебя. Ты думаешь, она к нему полетела?
– Нет, не думаю – знаю точно. Не было Либича, и всё было тихо. Потом появилась информация о нём, и Ёлка исчезает. Может у тебя есть другая версия? Я понял, что Либич там – не последний человек, и от него проку будет больше, чем от властей, даже если она поехала не к нему. Так что?
Вася посмотрел на Сергея и тяжело вздохнул.
– Убедил. Но всё же нельзя так, очертя голову. И Кудринке говорить ничего не нужно – не продавишь ты его – поверь на слово. В общем так … когда прибудешь на место, то обратишься к двум людям. Один – командир местного отделения нашего военного представительства. Его на моё место прислали … хороший парень. Цепкий. Умный. Но всё же сначала не к нему, а к заместителю главврача госпиталя. Он там ещё до нападения работал. Многих знает … в смысле, из местных. Он сможет указать, где искать нужные связи.