Пять к двенадцати

– Это все мечты, - сказал Дайон раздраженно, - извечные мифы невежественных людей. Что, Стоупс побери, вы будете делать с миром, преподнесенным вам на серебряном блюдечке? Доминанты останутся навсегда, если их низвержение будет зависеть от трутней-жиганов, толкающихся в миллионах пивных баров. Нам не нужны вирусы, бомбы или дубинки. Единственное, что нам нужно, - это настоящие мужчины. Поднимитесь, жиганы! Распрямитесь, станьте на три фута выше, чтобы я мог сосчитать вас.

Последовало недолгое молчание. Наконец до Пандо дошло, что его, похоже, оскорбили.

– Что с тобой, сквайр?

– усмехнулся он.
– Какая замечательная речь из уст наемного трахалыцика! Залезь на лестницу и посчитай сам себя.

– Джентльмены, - сказал Дайон терпеливо, - я только хотел сказать, что шакал не может сражаться против львицы. Если бы нашлось достаточное количество настоящих мужчин, доминанты падали бы рядами. Ergo [Следовательно (лат)], подумайте еще раз.

– Дважды верно, - торжественно согласился Гарвил. Затем, вспомнив о верности своим приятелям, он добавил: - Но все же ты слегка нас обидел.

– О, дорогие и любимые друзья, - сказал Безымянный, неожиданно со слезами на глазах пробудившись от спячки.
– Я пью за вселенское братство мужчин... О Боже, военная команда.

Дайон и трое жиганов проследили за направлением его взгляда.

Семеро здоровенных и хорошо развитых доминант как раз в этот момент входили в бар. Одеты они были небрежно и довольно грязно. На головах троих из них сидели побитые фибергласовые шлемы.

– Ирландские морские коровы, - зашипел Безымянный, - эти большие суки уже приходили сюда на прошлой неделе. Побили мебели на пять сотен львов, но заплатили сразу же и наличными. Ведите себя тихо, жиганы. Этих разгоряченных телок не интересует, как возвести ноль в куб.

– Газ?
– спросил Дайон, с интересом разглядывая доминант.
– Нефть? Минералы?

– Нет. Подводные отели и все такое прочее. Они говорили мне, что многие доминанты любят, валяясь в постелях со своими одухотворенными сквайрами, пялиться сквозь углеродистое стекло на шаловливых рыбешек.

Доминанты с шумом расположились вокруг стола в одной из уединенных полуниш. Очевидно, они где-то уже успели изрядно набраться, так как их движения были гораздо резче, а слова громче, чем надо.

Одна из них - высокая и мускулистая брюнетка - стала стучать кулаком по столу:

– Вино! Вина! Дю в'эн! В'инью!

– К вашим услугам, дорогие доминанты.
– Безымянный профессионально перемахнул через стойку бара и подошел к ним, чтобы принять заказ.

В этот момент одна из доминант отделилась от своей группы и слегка нетвердой походкой стала прохаживаться по бару. Критически оглядев Дайона с компанией, она сказала:

– Один - для одиночества, два - для компании, три и больше - это уже заговор. Что скажете, жиганы? Ночи не нужны инъекции жизни.

– Точно, не нужны, - сказал Тибор, выпячивая грудь.
– К твоим услугам, дорогая доминанта, отныне и вовеки.

Она оглядела его сверху донизу и бросила на стойку пять львов:

– Ты никогда не выдерживал больше одного раунда, дитя. Выпей-ка лучше стаканчик молочка.

Тибор уставился на деньги и проглотил насмешку.

– Сколь хороша, столь и щедра! Но мы утопим то, чему уже не бывать, не в молоке, а в лёвенбрау.

Гарвил оглядел доминанту и постарался придать блеск своим глазам.

– По крайней мере пять раундов, - сказал он вкрадчиво, - подлинность товара гарантируется.

– Смело и убедительно, - сказала с улыбкой доминанта.
– Что же, вполне возможно. Ты довольно-таки тощ, но это не имеет значения. Я видала жиганов и получше, и похуже.

Она выбросила руку и крепко ухватила Безымянного, который, получив заказ, в этот момент как раз возвращался к стойке.

– Койку, любезный. Твой маленький приятель хвастает, что он половой гигант.

– Номер три, - сказал Безымянный, выуживая из кармана ключ, - семь пятьдесят в час.

– О, какая высокая цена греха.
– Доминанта повернулась к Гарвилу: Выдержишь час, храбрец? Гарвил облизал губы:

– По двадцатке за палку, и я буду продолжать до закрытия бара.

– Мания величия, - засмеялась доминанта, - запомни, ради твоей собственной пользы, - поступки должны соответствовать словам.

Она взяла ключ, хозяйским движением обхватила Гарвила и обратилась к своим компаньонкам:

– Синьоры, дорогие, закадычные подруги! Я собираюсь устроить маленький экзамен на прочность. Не пейте много до моего возвращения.

– Через девяносто секунд, - предсказало чье-то глубокое контральто.

– Да ну тебя! Не меньше трех минут!

И она увела не сопротивлявшегося Гарвила в спальню.

Безымянный обнес доминант напитками. Две или три из них многозначительно посмотрели на стойку бара, потом раздался взрыв смеха. Затем одна доминанта - красивая и, очевидно, самоуверенная особа поднялась с места и пересекла зал. Она остановилась возле Дайона и многозначительно посмотрела на него:

– Пойдем?

– Это очень лестно для меня, но нет, - сказал он осторожно, - моя рыба жарится в другом месте.

– Это был не вопрос, - сказала самоуверенная доминанта, - а скорее царственное повеление.

– Которое я, к сожалению, отвергаю - со всеми возможными стереофоническими извинениями.

– Парень, - ее голос сделался жестким, - когда я приглашаю, только отчаянный смельчак может отказаться.

– Примите мои поздравления. В таком случае трус тоже должен отказаться.. Могу я предложить вам выпить?

Наблюдавшие эту сцену доминанты оскорбительно захохотали.

– Я что, уродина, калека или persona non grata?
– спросила самоуверенная доминанта жестким тоном.

– Ни в малейшей степени. Вы крайне привлекательны и все такое. Но, увы, я предпочитаю выпить.

– Пятьдесят львов должны подавить твою жажду.

– Вовсе нет. Присоединяйтесь ко мне. Неожиданно наступила тишина. Вдруг доминанта рассмеялась:

– Похоже, учтивость - новый порок жиганов. Я действительно присоединяюсь к тебе, мой учтивый трус. Заказывай.

– Два лёвенбрау, - крикнул Дайон Безымянному. Выпивка появилась мгновенно.

– Твое здоровье, - сказал Дайон, поднимая стакан.