Пять мгновений любви

Юра с Германом были его правой и левой рукой, заместителями, которые месяц находились в здании культурного центра, помогая своему другу. Вот и сейчас они стояли около его входа, дожидаясь, пока Савелий на нервах докурит сигарету, выдохнет и пойдет управлять целой машиной.

Культурный комплекс представлял собой двухэтажное здание, расположенное на возвышенности. Двумя этажами, однако, не ограничивался, а уходил на шесть этажей вниз, с закоулками, коридорами, множеством раздевалок, репетиционных залов и площадок, танцевальных классов с зеркалами, коворкинг-центрами для репетиции актеров, кабинетами звукозаписи. На этот месяц оно оживало, в нем не оставалось и свободного уголка. Все этажи занимали танцевальные команды, оттачивающие свои номера до автоматизма, отовсюду доносилась разная музыка, слышалась даже иностранная речь. Студенты ходили группками и распевались, а им вторило эхо шести этажей. На полу девушки-швеи готовили костюмы, парни строгали и пилили декорации.

Юра любил эту суету, атмосферу. Творчество буквально струилось сквозь пальцы. Оно было ему лучшим другом, который помогал отвлечься от проблем и от мыслей, постоянно крутящихся в голове.

Здесь выросла их дружба, здесь он чувствовал себя частью единого целого…

— Сав, расслабься. Все пройдет на высоте, как и всегда, — сказал он, подбадривающе теребя его за плечо. — Ну что, в первый раз что ли? До выступления еще больше двух недель, а мы и в меньший срок справлялись.

Лицо Германа нахмурилось. Его что-то терзало, но он никак не мог это сказать.

— Ну, а у тебя что? — спросил Юра, пытаясь сохранить спокойствие. Он всегда был якорем их команды, который сохранял холодный ум в любой ситуации. За исключением прошлого года, когда разрыв с Олесей выбил его из колеи.

— Три плохих новости. Первая — переговорил я тут с юрфаковцами, хотел выведать, что у них будет. Они молчат, но сказали, что в этом году очень сильные перваки. Особенно, какой-то хореограф…

— Напугал, — фыркнул Юра, рассматривая свой студенческий, который крутил в руке, чтобы зайти.

— Его можно и устранить, — мрачно пошутил Савелий.

Герман закатил глаза.

— Вторая — у нас катастрофически не хватает актеров. В этом году мало записались, а на отборе мне вообще никто не понравился.

— Вот это уже плохо, с нее и надо было начинать! — разозлился Савелий, покрываясь пятнами. — Придется привлекать театральные. Составь пока список номеров и обзвони, может быть, можно обратиться к старичкам, которые уже выпустились, или знакомым. К той же Саше, например.

Он сплюнул и поспешил вовнутрь.

— Эй, я еще не закончил!

— Не так много плохих новостей для одного раза. Пусть эти переварит, сообщи чуть позже, — разумно предложил Юра, вдыхая знакомый запах красок, пота, лака для волос, буфета.

— Она в основном тебя касается, — пробормотал Герман, пряча взгляд, однако в этот момент его срочно вызвали принять поставку стройматериалов для декораций. Он удалился, пообещав потом сразу переговорить с ним.

Юра спустился на самый нижний этаж, где уже собирались группками студенты, чтобы обсудить концепцию и задумку в целом. Здание еще мирно дышало, набираясь сил перед тем, как его захватят абсолютно все факультеты. Он быстро отыскал Савелия и уселся рядом с ним.

— В этом году новое задание. Надо обязательно снять видео-визитную карточку факультета, наподобие титров, где укажем, кто в главных ролях. Отдельная номинация. Показывается до концерта, так что надо что-то в тему придумать…

Юра слушал его вполуха, разматывая наушники. Он давно уже рассмотрел тех задание и тоже настроился биться до конца, как и его друзья, раз это их последний год.

— Я займусь подбором музыки, — кивнул он на проводочки, вившиеся точно так же, как и его вены на руках. — Но, если что, я тебя слушаю.

Спустя несколько минут к ним присоединился Герман, Ася — девушка Савелия — и две ее подруги — Вита и Аделя, которые, дежурно улыбаясь, стали расспрашивать о том, что на этот раз придумала их неразлучная троица. Вокруг уже стоял невообразимый гул, пришли кураторы и руководители своих групп, а также начали подтягиваться и все остальные.

— А она еще что тут делает?! — раздался тихий, но резкий голос Савелия, который обращался лишь к своим друзьям. Юра в одно мгновение понял, о ком идет речь. Ее нельзя не заметить, ведь она возвышалась как королева среди слуг. Всегда с прямой спиной, легкой, приветливой улыбкой, походкой от бедра, стильными платьями в деловом стиле и духами с запахом морского бриза. Русые волосы, которые он так любил перебирать, когда она лежала у него на коленях, голубые глаза, излучающие свет, тонкие изящные пальцы, на которых когда-то красовалось золотое кольцо, подаренное им, как знак отданного ей сердца. Олеся.

Глава 1.4

Олеся, к счастью, была не глупой, поэтому не стала приближаться к ним, а села чуть поодаль к знакомым девушкам с потока, лишь слегка кивнув им в знак приветствия.

— А это и есть третья плохая новость, — вздыхая, сообщил Герман, ловя на себя убийственный и ледяной взгляд Юры. — Актеров вообще нет, а она сама ко мне подошла, попросилась… что мне оставалось сделать? Тем более на первом и втором курсе она постоянно выступала с нами, знает, что к чему.

Юру неожиданное появление никак не тронуло, он привык видеть ее на всех занятиях, но воспоминания, уже блеклые, как кадры из старого кинофильма, вспыхивали в голове. Как они уединялись в раздевалке на втором этаже, как целовались за кулисами до начала концерта, как она сидела у него на коленях в комнате звуковиков, как приносила ему еду ночью, когда он собирал декорации. Эти воспоминания, раньше такие теплые и пылающие, превратились в угольки, которые кто-то потревожил кочергой, и они слабо замерцали, обжигая. Замерцали, но огонь не вызвали.

Воздух в зале стал спертым, людей казалось слишком много и все смотрели на них, будто ожидая дальнейшего спектакля. Но спектакль окончен. Точка поставлена.

Юра осознал, что ничего к ней не чувствует. Любовь не затеплилась в его сердце, улыбка не растянулась на все лицо, а глаза не зажглись, а наоборот потемнели, как старые забытые фотографии, до которых больше никому нет дела.

Герман подошел к ним сзади, присел на корточки, так как те сидели прямо на полу, и прошептал:

— Юра, я понимаю, что тебе тяжело, но… прошло полтора года, отпусти ее.

— С чего ты взял, что я о ней до сих пор думаю? Я не против того, что она здесь.

— А что если она здесь, чтобы начать сначала? — Ася внезапно к ним развернулась и озабоченно посмотрела. Светленькая, с тонкими чертами лица, слишком хрупкая для этого мира. Как Саша. То есть типичный вкус Савелия.

— Нет, она здесь за другим, — вслед за ней повернулась Аделя — настоящая противоположность своей подруги. Пышечка с курносым носом, милыми щечками и густыми темными волосами. — Я слышала сегодня в столовой, как она рассказывала своей подруге, что пришла сюда из-за какого-то парня, который ей понравился.