Пять песен мира

Земля под ногами стала буквально ходить из стороны в сторону, не позволяя толком удержать равновесие, и Грэй схватился за первую попавшуюся трубу, торчащую из стены, и едва не выронил Линду, но крепко прижал ее к себе. Стекла в окнах задрожали, со стен посыпалась застоявшаяся пыль, заклубившаяся в воздухе. Со звоном по асфальту катились пустые бутылки, будто бы Дираксис слегка накренило в сторону.

Грэй взглянул в сторону выхода из переулка, и увидел, как десятки людей падали от тряски, а затем наклон стал настолько резким, что Грэя прижало к стене. Ривз закричал, и младенцы зарыдали, надрывая голосовые связки. Люди скатывались по асфальту, цеплялись за стоявший у забора танк, а те, кто не успевал, падали с края, который вдруг поднялся над Четвертым кольцом, заняв высоту в несколько десятков метров.

Грэй видел, как вдалеке, на фоне серых туч, возвышалась огромная соединительная башня, к которой от земли, по диагонали, тянулись многотонные крепежные цепи, по сравнению с которыми даже корабельные казались просто ниточками. Они с оглушительным щелчком отцепились от вершины баши, и с такой мощью рухнули на город, что потоки ветра с пылью разнеслись на километры вокруг. Лицо Грэя обдуло потоком пыли, песчинки заскрипели у него на зубах, и он прищурился.

— Какого хрена происходит?! — Грэй крикнул Ривзу.

— Мы взлетаем! — ответил Ривз. — Быстрее!

Шатаясь от тряски, то и дело оступаясь, Ривз с трудом добрался до двери, и приложил к магнитному замку ключ-карту с универсальным уровнем допуска. Грэй даже удивился немного, на момент забыв о ситуации вокруг. Видимо, Ривз действительно был очень серьезным человеком. Куда серьезнее, чем Грэю думалось. Ривз, в данный момент, по полномочиям приравнивался к руководителю НИИ Дираксиса господину Суонсону.

Впрочем, ничего удивительного, если кандидатура Ривза рассматривалась на пост Главы Коалиции. Понятное дело, что он по определению должен был занимать высокое положение в обществе, раз хотя бы косвенно касался столь серьезных государственных структур.

Они рванули в здание, и оказались в разгрузочной зоне какой-то лаборатории. На полу валялись осколки битых колб, разлиты пятна разноцветных жидкостей, и лежали перевернутые, запечатанные коробки.

— Сюда, — Грэй распахнул дверь, ведущую в крохотное подсобное помещение с уборочным инвентарем.

Они с трудом поместились туда вчетвером. Грэй практически в упор видел тучное лицо Ривза, разглядев складки и морщины. Ирма прижималась вплотную к Грэю, и ее грудь легла на сгиб его локтя. Стены постоянно вздрагивали. С грохотом на пол свалилось металлическое ведро, Грэй почувствовал вспышку боли в затылке и скривился — получил по голове металлической ручкой упавшей швабры. Младенцы без остановки рыдали. При каждом толчке потолочная лампа тухла, затем снова вспыхивая.

Глава 16

От Ривза исходил убийственный запах пота. Лоб его покрылся испариной. Ирма тихо постанывала каждый раз, когда снаружи доносились человеческие крики или оглушительный каменный грохот. Оставалось только надеяться, что здания не рушились.

Подсобка была самым безопасным местом в тот момент. Нет риска споткнуться, упасть, а вероятность падения с края кольца минимизировалась.

У Грэя не укладывалась в голове фраза Ривза: «Мы взлетаем».

«Это как — взлетаем?» — думал Ривз, с трудом веря в то, что Дираксис был спланирован как летучая конструкция, что казалось невероятным при его весе и размерах. Это же как поднять в небо огромную скалу. Разве подобное могло произойти в пределах атмосферы планеты и в условиях влияния земного притяжения?

Ощущение свободного полета. Короткое и немного пугающее. Такое, какое возникает в лифте, когда поднимаешься вверх. Ощущение это завладело Грэем надолго.

— Правильно, что мы здесь, — довольно проговорил Ривз. — Пока не включат защитный барьер, на улице поднимется такой сильный ветер, что гадкую чернь посдувает за борт. А мы находимся в безопасности.

— Главное, что уцелеем мы, — усмехнулся Грэй, не испытывая и капли жалости к тем, кто находился снаружи. — На остальных плевать. А это…. — Грэй вдруг с любопытством взглянул на Ирму. — Мать?

— А тебе зачем это знать? — с прищуром спросил Ривз. Стены в очередной раз дрогнули, на улице послышался каменный грохот, и Ирма сильнее прижалась к Грэю.

Грэй привык использовать людей. Ему было сложно изображать из себя друга, или мужа, но если этого требовала выгода — он с легкостью мог принять на себя любую социальную роль. Как-то они с отцом попали в плен к пиратам, захватившим пассажирское судно, переправлявшее их на другой континент. Отец тогда ярко продемонстрировал, каким образом можно было извлекать выгоду, и просто продал Грэя пиратам, когда они освобождали пленных после захвата судна. В то время пираты испытывали дефицит личного состава, и охотно купили Грэя, а отец, приняв небольшую сумму денег, даже глазом не моргнул, когда грэя посадили в катер, и уплыли с ним прочь.

Не сказать, что в составе пиратской компании Грэй чувствовал себя плохо. Пример отца, и тонкости пиратской жизни научили его, что люди всегда используют других людей ради имущества и денег, и что каждый выживал как мог. А если не знать никаких границ, то можно было не выживать, а полноценно жить.

Особенно сильно эта мысль укоренилась в голове Грэя, когда он в составе пиратской команды захватил яхту, где, по сведениям информаторов, находился новоиспеченный миллиардер. Как Грэй удивился, когда ворвался в каюту, и увидел в роскошной постели отца с парочкой островных проституток.

Грэй даже слушать не стал, когда команде удалось выбить из отца деньги, и дали ему волю повеселиться. Отец сидел на краю кровати и с ядовитой ухмылкой смотрел в дуло пистолета Грэя, приговаривал: «Думаешь, ты единственный недоносок, которого я продал? Только вспомни себя. Как ты был жалок. Как поверил мне, когда я подобрал тебя, грязного и обоссаного в переулке Марконаркского гетто. Удивился, когда узнал, зачем я тебя подобрал? Ты со мной долго вялился лишь потому, что покупать тебя никто не хотел. Как и всех твоих братьев с сестричками, жившими в моем приюте. Думаешь, их забирали семьи? Нет, наивный ты дурачок. Я их просто продавал. Извращенцам или на….»

Грэй надавил на спусковой крючок. Грохот выстрела и резкий визг рикошета моментально заткнули отца Грэя. Голова отца взорвалась кровавыми брызгами, он повалился спиной на забрызганную кровью простыню, раскинув руки и став напоминать распятого преступника. Проституток пристрелили, и выбросили за борт, как мешки с мусором. Голодные акулы с их телами разделались с легкостью, так что следов не осталось.

Грэю досталось все состояние отца.

Пусть он и отомстил, это все равно оставило на нем неизгладимый отпечаток.

Ради выгоды допустимо идти на любые жертвы и любые поступки. Так он думал тогда, и так думал сейчас, когда видел Ирму с Ривзом, с их ребенком, и думал, каким образом эту троицу можно использовать. Ривз…. Связи с ним были бы полезны. Да. Полезны. Дружба тоже.

Тут выгодно только долгосрочное вложение.

Тряска прекратилась. Ощущение свободного полета тоже пропало, и шумы, доносившиеся с улицы, стихли.

— Думаю, это все. Включили защитный барьер. Теперь ветер никому не угрожает. А ты вовремя смекнул, что в переулке и помещении будет безопаснее, — Ривз осторожно приоткрыл дверь и через щелку осмотрел коридор. С потолка на проводах свисали оторванные тряской длинные лампы, пол был завален кусками штукатурки и осколками битых стекол. — Вроде все спокойно. Как тебя зовут, парень?