Пять шансов из тысячи
Шрифт:
– 'Ara, kyvy, 'ara… [96]
– Попадись ты мне тогда, я бы тебя сожрал и не задумался… – зачем-то сообщил я кайрату, когда тот вполз на кухню целиком и, приподнявшись на хвосте, закачался перед моим лицом.
Змей не ответил. Лишь посмотрел на меня правым глазом, распахнул внушительную пасть и продемонстрировал бездонную глотку.
– Будешь выпендриваться – получишь в репу… – пообещал я. Кайрат впечатлился – отодвинулся эдак на полметра и захлопнул хлебало.
96
'Ara, kyvy, 'ara –
– Не дурак… – похвалил его я и, вспомнив о том, что гостей баснями не кормят, метнулся к холодильнику.
Старенький «ЗИЛ-Москва», достававший своим гудением даже глуховатого деда, оказался почти пустым. На верхней полке, прямо в центре безобразного жирного пятна, стояла неслабо пожеванная банка из-под тушенки, почему-то набитая окурками. На второй валялся пучок жухлой то ли петрушки, то ли кинзы. А в самом низу в коротенькую кривую шеренгу выстроились четыре пустые бутылки из-под «Балтики».
– Молока нет… – посмотрев на змея через плечо, виновато вздохнул я. – Даже сгущенного. Сметаны – тоже. А есть зелень ты, наверное, не будешь…
Кайрат понуро опустил голову, качнулся вправо-влево и что-то грустно прошипел.
Я покосился на окно, за которым занимался рассвет, и поскреб ногтями небритую щеку:
– Если подождешь – метнусь в «Перекресток». До него, правда, не ближний свет, зато пашет круглосуточно.
Змей задумался: постучал кончиком хвоста по ножке стола, посмотрел на часы и отрицательно помотал головой – видимо, куда-то торопился.
– Так-с, постой-ка! Че у нас сейчас, ночь с пятницы на субботу или с субботы на воскресенье? Если первое – то Юлька из сорок второй зависает в каком-нибудь клубе и мы с тобой в пролете. Если второе – она дома, и мы с тобой разживемся как минимум диетическими йогуртами…
Гость заинтересованно посмотрел на меня левым глазом и облизнулся.
– Понял, иду проверять! – удовлетворенно улыбнулся я и вдруг каким-то образом оказался в прихожей. Свет включать поленился. Привычно взялся за ручку, надавил ее вниз, затем потянул на себя и вдруг застыл: дверь, которую я обычно просто захлопывал, оказалась закрыта на замок!
Рука сама собой выстрелила вперед, коснулась коренного блока, нащупала первое звено массивной стальной цепочки и с хрустом сжалась в кулак: на все замки и цепочку двери закрывала только Светка!
– Уходи… – глухо выдохнул я, почувствовав движение за спиной.
– Ага, щазз! – язвительно фыркнула она. А уже через мгновение воспользовалась своим любимым оружием – обняла меня за талию и прижалась щекой к правой лопатке.
Выскользнуть из ее объятий почему-то не получилось. Пришлось вспоминать наше расставание и цитировать фразу, намертво впечатавшуюся в память:
– Я циничная, эгоистичная, жадная, невероятно жестокая и абсолютно беспринципная скотина…
– У всех есть свои недостатки! – голосом влюбленного миллионера из фильма «В джазе только девушки» отозвалась она. Потом ласково потрепала меня по волосам и тихонечко попросила: – Макс, ты не поможешь мне впихнуть на место чеку от гранаты?
Глава 19
Ольга Фролова
… – Твоя жена такая же таххетир, как и ты! – желчно заявил Максу та-Горен, заметив гранату, валяющуюся на подоконнике.
Несмотря на то,
что использованное им слово в дословном переводе с гелиа-ти означало «человек, окончательно потерявший разум» и обычно употреблялось в качестве ругательства, Максим нисколько не обиделся. Наоборот, подтянул к себе Ольгу, заключил ее в объятия и устало улыбнулся:– Яйца от курицы недалеко падают…
Маг не стал уточнять, что такое курица – влез в комнату через окно, шустренько включил все магические светильники и прикипел взглядом к самодельной «гильотине».
Молчал минут пять-семь, тщательно изучая устройство ловушки, затем повернулся к Вересаеву и деловито поинтересовался:
– Такое расположение жаровни, как я понимаю, далеко не случайно?
Снайпер отрицательно мотнул головой:
– Если бы она полностью перекрывала дырку, которую я оставил под дверью, то при срабатывании ловушки перерубила бы кайрата пополам. Задняя часть навредить мне, как ты понимаешь, была не в состоянии, а вот передняя, заканчивающаяся головой, могла обрадоваться обретенной свободе и в пароксизме счастья дотанцевать до моей бездыханной тушки.
– Разумно… – задумчиво потерев подбородок, согласился ап-Лагаррат. – Задняя часть недорубленного туловища, оставшаяся за дверью, держала переднюю, как якорь лодку, и до конца агонии не давала ей свободно двигаться!
– Угу…
– Тем не менее, ты сильно рисковал: кайрат мог оказаться не таким крупным, как этот, и не попасть под «лезвие» ловушки.
– Угу. А еще он мог не соблазниться моим излишне просушенным тельцем и, не заглядывая на кухню, отправиться на поиски кого-нибудь поаппетитнее!
Та-Горен стрельнул глазами в сторону кайрата и невольно поежился – видимо, представил себе последствия такой прогулки. Впрочем, плющило его недолго – еще раз оглядев змею и «гильотину», маг зачем-то шлепнул ладонью по «верхней» ножке стола и криво усмехнулся:
– А ведь я не верил, что ты выживешь…
– …и поэтому рассчитывал на худшее! – в унисон ему продолжил Макс. – И собирался превратить этот дом в пионерский костер…
Та-Горен слегка помрачнел, но взгляда в сторону не отвел:
– Да. Если бы не твоя жена, мои маги окружили бы его сплошной стеной огня, а потом, постепенно сжимая кольцо…
– …устроили бы мне с кайратом небольшое аутодафе. [97]
Что такое «аутодафе», ап-Лагаррат объяснять не стал. Но догадался. Поэтому угрюмо пожал плечами:
– Кайрат с тремя иглами, да еще и в городе – это неминуемая смерть для сотен ни в чем не повинных людей! Я не имел права медлить!
– Не грузись: окажись я на твоем месте, сделал бы то же самое…
97
Аутодафе – в переводе с латыни – акт веры. В Средние века в Испании и Португалии – торжественная религиозная церемония, включавшая в себя процессии, богослужения, выступления проповедников, публичные покаяния осужденных еретиков и чтение их приговоров. Однако в общераспространенном употреблении аутодафе – это и само исполнение приговора. Главным образом, публичное сожжение осужденных на костре.