Пять строф 20 века
Шрифт:
Спокойно у кульмана сяду,
возьму желтый свой карандаш,
так двадцать шесть лет скоро кряду
невольно железу отдашь.
Смешно, но работе я рада,
пусть много волнений, забот.
Финансы в работе награда,
они не придут без хлопот.
Слегка рыжеватые блестки
здоровых, красивых волос.
Сережки блестят, словно слезки.
К работе готова я, босс.
Броня
Снега безбрежные растаяли,
сияет солнце от души.
С тобою врозь. И это тайна ли,
что мы лишь врозь и хороши?
Весна теперь нам не попутчица,
живем, друг друга не браня.
Есть ангел маленький и лучница?
Нет, давит возраста броня.
Мы равнодушно – холостые,
дела обычные вершим.
Земные радости простые
нас веселят. Мы не грешим.
Сверкает солнце, наслаждается
своей весенней красотой.
Душа моя в тебе нуждается.
Ты говоришь мне: "Нет, постой!"
Твой взгляд кричит и тихо кается,
весной глаза твои полны.
Ты в равнодушии раскаялся
на гребне солнечной волны.
Рокот голоса
Обернулся мужчина, почувствовав взгляд,
взор его был прекраснее снега.
Кепка в сторону смотрит, как снежная прядь,
но в душе его не было брега.
Он довольно силен и спокоен наряд.
Взгляд сверкнул, отводясь ненароком.
Он почти недоступен, а может быть, свят,
отношения с ним будут пороком.
Говор – рокот его растопил снег и май,
обнажилась листва изумрудно.
Его внешность подвластна поэтам и снам.
Наши встречи нам помнятся смутно.
Развернулась листва, да хороший апрель,
зелень май поглотил снегопадом,
будто кто-то с водою смешал акварель.
Мокрый снег на меня томно падал.
Мелко, мелко трепещут листочки осин,
мелкой рябью волнуются воды.
Но развозит нас в стороны бодрый бензин,
словно вновь разбегаются годы.
Забытый снег
Апрель весною развернулся,
май снег просыпал на листву.
Мужчина нервно повернулся.
Снежинки в воздухе плывут.
Меня узнал сквозь холод снега,
своих белеющих волос.
Когда-то нам светила Вега.
В любовь уйти не удалось.
Он элегантен, как обычно.
Растерян взгляд былой любви.
Себя взял в руки и привычно
заговорил. Слов не лови.
Он засверкал, засеребрился,
стал, словно ива у воды.
Причесан. Вовремя побрился.
Но сколько, же в
словах беды.Бывает в мае зелень лета,
Летает снег забытых дней.
Кругом тепла, весны приметы,
страдания любви длинней.
Завод
Три ели при входе подобны ракетам,
войдешь – проходная своих и гостей.
Портреты висят озаренные светом,
висят объявления наград, почестей.
На улице здание чернеет квадратом,
как космос далекий, что манит в ночи.
Зайти в это здание так многие рады,
здесь любят работу. Пройди, помолчи.
Рабочих увидишь, что так виртуозно
творят на станках и в цехах волшебство.
Они очень мало общаются устно.
Похоже, в работе молчит большинство.
Люблю я станки, этот запах станочный,
набор инструментов и стружки металл.
В работе заказ то новейший, то срочный,
где каждый станочник над сталью восстал.
Три ели при входе подобны ракетам,
и лавочка рядом для редких гостей,
где можно в обед похрустеть лишь галетой,
легко вспоминая ракеты и степь.
Поэзия
Поэзия – таинственная сила
наполнена вся чувствами сполна,
в лихой момент она ответ дарила,
победой наполняет жизнь она.
Сильна она. Не в этом ли причина
мудрейших и коротких древних слов?
От слов таких повеяло лучиной,
ведь в лукоморье множество основ.
Поэзия, где ты не обитаешь?
Больных строфой спасая исподволь,
ты, иногда похожая на байки,
вытаскиваешь группы, будто вол.
Что есть в тебе того, что нет в природе?
Вы разные по сути всех проблем.
О том, о чем не думается сходу,
к поэзии подключат сотни клемм:
то человек, то действие, то зори,
закаты, облака и смена лет,
мгновенья счастья и остатки ссоры,
забытый в кресле, на диване плед
На глазок
Мне нужно подойти к глазку,
чтобы убрать свою тоску,
увидеть Ваши эполеты,
на вечер сделать Вам котлеты.
Потом спокойно лечь и спать,
чтоб утром тихо тесто мять.
Хочу я сделать Вам пельмени,
домашних вместе мы не ели.
Похоже мне так нужен муж,
пусть он вначале неуклюж.
Я не хочу прожить одной
холодный май и летний зной.
Все это сделать я смогу,
поверьте, милый, я не лгу.