Пять уникальных писателей (сборник)

– На Марс, там заканчивают обустройство первой постоянной колонии… – растеряно ответил он.

Девушка кивнула.

– Оскар, а ты слышал что-нибудь про интернет, самолёты, видеокамеры, компьютеры?

– Может, хватит? – он был на уже грани. – Это уже не смешно, что за бред?

– Я родилась в две тысячи восемьдесят седьмом году, – выпалила Диана.

Рори замер на месте. Оскар пытался что-то сказать, но голос его не слушался. Линделл изумлённо посмотрел на девушку.

– Судя по вашей реакции, я поняла всё правильно. Мы не назвали самого главного – даты своего рождения.

– Ты хочешь сказать, что… Нет! – отрезал Рори. – Бред это всё! Тебя специально подослали, чтобы…

– Две тысячи сто шестьдесят восьмой, – ровным голосом прервал его Линделл.

– Тысяча, – Оскар прокашлялся, – тысяча восемьсот пятьдесят первый.

Рори замолчал и медленно опустился по стене, затем на секунду спрятал лицо в ладони.

– Тысяча девятьсот девяносто второй, – тихо произнёс он. – Какого чёрта здесь происходит?

От его вызывающего тона теперь не осталось и следа.

– Этого не может быть, – Линделл выразил вслух мнение всех присутствующих без исключения. – Но либо каждый из нас отличный актёр и дурачит остальных, либо это правда.

– Но это сейчас происходит, с этим ничего не поделаешь, – к Оскару возвращалось самообладание. – Что мы имеем?

– Кто-то вытащил каждого из нас из своего времени, – продолжила за него Диана, – и собрал вместе в этой комнате. Здесь нет дверей, здесь нет окон, здесь нет ничего, кроме этих стен. Никто из нас не отличается чем-то сверхъестественным или экстраординарным. Все мы – обычные люди для своего времени. Осталось только понять, чего от нас хотят.

– Мы вернулись к тому, с чего начинали, – изрёк Линделл.

– На всё про всё у нас не больше двух дней, – грустно усмехнулся Рори.

– Почему? – спросил Оскар.

– У нас нет воды. Через два дня мы не сможем даже рта раскрыть, не говоря уже о том, чтобы о чём-то рассуждать. Через три-четыре дня мы умрём.

– Тебя из крайности в крайность бросает, – заметила Диана. – То кричишь, смеёшься и размахиваешь руками, то пророчишь всем смерть через три дня.

– Во-первых, это не я пророчу, а так оно и есть: ты доктор и должна знать всё это лучше меня. Ну а во-вторых, до сего момента весь этот цирк мне, по крайней мере, представлялся чем-то вроде похищения, правительственного эксперимента или, на худой конец, игрой психопата. То есть это было на Земле и в моём мире. А теперь я даже боюсь делать догадки, где мы и… когда мы. И что за этими стенами? Я не удивлюсь, если ничего. Раньше я мог надеяться прогрызть этот потолок своими зубами и выбраться на солнечный свет – не важно где, хоть в Австралии – или мог надеяться на помощь полиции, или, на худой конец, случайного прохожего. Ну а сейчас мы одни, и никто нам помочь не сможет.

– Ну а вдруг тут тоже есть… Люди, полиция, кто-нибудь? – предположил Оскар.

– Мы даже не знаем, в каком времени находимся, не говоря уже о месте, так что едва ли бравые копы высадятся на вертолётах на этот куб и начнут высверливать нам выход на потолке.

– И что нам остаётся? – задал риторический вопрос Линделл.

– Остаётся сделать то, что от нас хотят они. И надеяться, что в их планы входит наше освобождение.

– Осталось понять, что, – невесело усмехнулась Диана, затем продолжила уверенно: – Нас должно что-то объединять.

– Ты правда так думаешь? – усомнился Рори.

– А по какому принципу тогда нас всех выбрали?

– Рассказать? Случайным образом – раз; по психологической совместимости или другому подобному бреду – два; потому, что у нас вместе получается такой набор профессий, а не иной – три; потому, что у нас разные характеры, такие, какие нужны им для эксперимента – четыре; по…

– Спасибо, Рори, я поняла, – девушка прервала его жестом.

– И всё-таки, – вмешался Оскар, – я считаю, что Диана права. Они не должны давать неразрешимых загадок.

– И с чего ты предлагаешь начать? – спросил Линделл.

– Нужно один за одним постепенно отбрасывать все варианты. С профессиями, к примеру, мы более или менее разобрались – одним вариантом меньше, тут у нас ничего общего.

– Может, семья? – предположила Диана, – Это то, что окружает нас постоянно, может, мы здесь найдём зацепку? Я не замужем, детей у меня нет. Я уехала из Реймора учиться в колледж и обосновалась в Белтоне. Пока снимаю жильё, но планирую обзавестись своим – тогда можно будет подумать и о семье. Отец занимается ремонтом робототехники, мама по образованию журналист, сейчас ведёт свою колонку в местной газете, работает в основном на дому.

Она замолчала.

– Я про своих уже рассказал, – сказал Рори. – Живу один, ни детей, ни жены, и как-то желанием не горю.

– У меня есть девушка, – начал Линделл, – мы встречаемся не так давно, но… я люблю её. И она меня, – его взгляд погрустнел. – Жить вместе пока не получается, тут ещё этот Марс… Если коротко, то я тоже пока человек не семейный.

– А ты, Оскар? – Диана обратилась к мужчине. – У тебя есть семья?

Он смотрел будто сквозь собеседников, сейчас его взор словно пребывал где-то очень далеко отсюда.

– У меня есть дочь, – он на секунду закрыл глаза, – Это долгая история.

– Расскажи нам, вдруг это важно, – Линделл подошёл ближе. – Сейчас может иметь значение любая деталь.

Оскар помолчал секунду, вздохнул и начал:

– Несколько лет назад я познакомился в городе с одной девушкой. Её звали Эвелина Холл. Мы полюбили друг друга с первого взгляда. Всё это было похоже на какую-то сказку или наваждение. Она была из богатой семьи, её отец, Джереми Холл, владел двумя угольными шахтами в окрестностях и несколькими лавками в других городах. Мы старались всё скрывать, но он узнал о нас и, конечно, был в ярости в тот день. К тому моменту Эвелина уже носила нашу дочь, и это была самая большая наша тайна. Кроме нас, об этом никто не знал. Её отец устроил скандал. Он говорил о том, что девушке с таким наследием негоже путаться с грязным фермером, что она позорит честное имя Холлов… и ещё много чего в таком духе. Она мне рассказывала это в нашу последнюю встречу. В конце концов, Эвелина даже хотела уйти из дома, но… я не знаю, что там произошло, однако уже на следующий день они уехали. Никто не мог сказать, куда. Он просто увёз свою дочь в другой город, подальше от меня. Я постоянно пытался её отыскать. Я спрашивал всех и каждого, я объездил все города, до которых смог добраться. Джереми Холл знал своё дело. Он позаботился о том, чтобы я не смог найти никаких следов. Наверное, помогли его деньги и связи. Я жил мыслями о том, что найду её, что мы будем снова вместе. Так прошли годы. Спустя четыре весны я оказался на пути в Плезант Хилл по своим делам, и там, по дороге познакомился с молодой девушкой. Мы разговорились, и оказалось, что ей знакома фамилия Холл. Подруга матери её знакомой была несколько лет служанкой в этой семье. Я уже хотел узнать адрес владения Холлов, но она поведала мне историю, после которой надежда найти Эвелину и мою дочь снова казалась призрачной. Как стало понятно из её слов, Эвелина выносила моего ребёнка – именно тогда я узнал, что это девочка, – несмотря на все угрозы отца. Когда же Флоренс появилась на свет, он приказал служанке отнести ребёнка – так, чтобы никто не узнал. Он запугал женщину до такой степени, что и через три с половиной года она не могла сказать, куда и кому отнесла новорождённую. Её уволили на следующий день, а сами Холлы тут же переехали в другой город. В какой, снова не мог сказать никто.

Оскар замолчал. Диана смотрела на него – тем взглядом, который может принадлежать только женщине: полным сочувствия и сопереживания.

– Это так… несправедливо, – сказала она тихо. – Ты обязательно найдёшь их. И Эвелину, и Флоренс.

– Я никогда не теряю надежды, хотя и понимаю, что с каждым днём это становится всё сложнее. Они отдаляются всё больше, и в конце концов Эвелина уже не сможет вспомнить моего лица. А моя дочь меня так и не узнает. Мне невыносимо больно думать об этом. Если бы я только мог быть рядом с ними…

Наступила тишина. Было видно, что Оскар изо всех сил сдерживает свои эмоции. Диана села рядом и обняла его за плечи. Линделл был погружён в свои мысли. Казалось, где-то глубоко в душе его переполняют сильные чувства, он переживал на этих словах что-то глубоко личное.

– А что у тебя за история с девушкой? – решился вмешаться Рори.

– Не думаю, что это относится к делу, – сухо ответил он.

– Значит, история Оскара относится, а твоя нет? Рассказывай.

Линделл встретил заинтересованные взгляды и вздохнул. Он явно не хотел озвучивать свои переживания.