Пятая волшебница

— Очень даже опасна, — ответил Малютка. — Эти твари живут на деревьях, охотятся только ночью, а зеленая жидкость помогает им перемещаться с дерева на дерево. И еще они используют ее при нападении. Если жидкость коснется тела, кожа начнет сохнуть и кровоточить. Берсеркеры преследуют раненого, дожидаясь, пока он не станет слабым и беспомощным. Потом они окружают жертву и разрывают ее на части. Однако если берсеркеров много, они любого могут убить прямо на месте, просто затопив своей жидкостью.

— А почему они охотятся именно за гномами?

— Потому что они едят нас, — раздраженно ответил Шеннон. — Едят прямо живьем. А насытившись, отрывают головы, добывают мозг, а черепа полируют до блеска и хранят как трофеи у себя на деревьях. Мы считаем, что у них существует какая-то иерархия и есть вожак, превосходящий остальных умом или какими-то другими качествами, но точно никто ничего не знает. Если мы находим черепа, висящие на ветках, то стараемся стащить их и похоронить, как положено, — он сурово взглянул на Вига.

Тристан задумался.

— Вот почему ты так вел себя с нами там, на мосту? — спросил он.

— Да, поэтому. Господин Феган предупредил, что я не должен помогать никаким другим магам.

— А почему, когда мы наткнулись на трупы гномов, ты не рассказал нам, кто учинил это побоище? — спросил старик.

— Потому что понял по твоему лицу, что ты не испытываешь никакой вины, одно любопытство. Если бы ты, творец всего этого безумия, проявил хоть какие-то признаки раскаяния, я не стал бы молчать.

— Нам и в голову не приходило, что может случиться такое, — извиняющимся тоном произнес маг. — Мы наложили очень сильное заклинание, защищающее гномов, и были уверены, что под его воздействием все охотники на гномов погибнут. — Он поджал губы и испустил тяжкий вздох. — Поверь, мне очень жаль, Шеннон. И когда мы доберемся до Фегана, я сделаю все, что в моих силах, чтобы исправить положение.

— Для тебя он господин Феган, — не забыл в очередной раз упомянуть Малютка.

— Хорошо, когда мы доберемся до господина Фегана. — Губы Вига тронула еле заметная улыбка.

До рассвета было еще далеко, но заснуть, конечно, уже никто не смог. Шеннон снова припал к вожделенной фляге, а старый маг сидел у костра, погруженный в свои мысли.

Принц уселся с ним рядом, перебирая в памяти события, свидетелем и участником которых стал. Спасаясь от ночной прохлады, он подтянул колени, обхватил их руками и принялся ждать рассвета.

* * *

Последние два часа Тристан и Виг в относительном молчании следовали за гномом, который вел их по густому Призрачному лесу. Принцу так и не удалось заснуть этой ночью, но усталости он не чувствовал. Напротив, его охватило возбуждение при мысли о том, что вскоре они наконец встретятся с Феганом и тем самым, как он надеялся, сделают еще один шаг на пути поисков Шайлихи.

Чем дальше они углублялись в Призрачный лес, тем больше Тристан находил в нем сходства с тем местом Оленьего леса, где он нашел Пещеру Парагона. Так же буйно росли многоцветные растения, такими же мощными выглядели древние деревья, так же густо сплетались ветки над головой, и в воздухе ощущался тот же свежий приятный аромат. Ничего похожего принцу не встречалось ни в какой другой части королевства. Он снова и снова подмечал приметы удивительного сходства и пытался дать этому какое-то объяснение. «Виг говорил, что Призрачный лес был создан в конце войны как убежище для мужчин с „одаренной“ кровью, — рассуждал Тристан. — Может, Олений лес имеет такое же происхождение? Может, его тоже создал Синклит?»

Бросив взгляд вперед, принц заметил просвет в густой чаще леса. Пришпорив пятками Озорника, он догнал Вига и Шеннона как раз в тот момент, когда те вышли из-под крон деревьев.

Перед его взглядом открылась бескрайняя равнина, поросшая травой и полевыми цветами. На западе она уходила за горизонт, а на востоке встречалась с морем Шорохов.

Прямо впереди возвышался склон одинокой горы, а у ее подножия лежало удивительно красивое озеро. С горы в него низвергался водопад. Чем дольше принц глядел на эту картину, тем быстрее «одаренная» кровь бежала в его жилах. Сам не зная почему, Тристан уже не сомневался, что они прибыли к месту своего назначения.

Маленький гном зашелся от восторга, подпрыгивая и испуская радостные возгласы.

— Говорил же я! — с довольным видом воскликнул он. — Говорил же, что мы доберемся! Мой господин ждет нас.

Складывалось впечатление, что Шеннон, согласившись привести их к своему господину, настроился представить ему пришельцев не как Верховного мага и принца Евтракии, а как свои трофеи, которыми можно похвастаться. Радостно потирая руки, он потянулся к фляге, притороченной к седлу Тристана. У него уже выработалась привычка не позволять гному прикладываться к элю во время дневных переходов, предоставляя такую возможность только ночью, у костра. От подвыпившего проводника мало толку. Однако сейчас принц решил, в знак признательности, доставить ему удовольствие сделать несколько глотков. Он протянул флягу Малютке.

— Я только немножко, — пообещал гном, с благодарностью кивнув принцу.

Тот и сам был не прочь смочить горло и, когда Шеннон вернул ему фляжку, отпил из нее глоток. После этого спутники направились вдоль западного берега озера к водопаду.

Яркое многоцветное облако, возникшее впереди, заставило Озорника испуганно вздрогнуть. Тристан выхватил дрегган — и тут же понял, что его тревога беспочвенна.

— Избранный ты или нет, — впервые за весь день заговорил старый маг, — но если тебе удастся поразить хоть одну из них в полете, ты будешь первым, кто сумел сделать это, — в голосе его явно слышался сарказм.

Улыбаясь, принц убрал дрегган в ножны и негромко заговорил с Озорником, нежно поглаживая его по шее. Вокруг продолжали мелькать яркие разноцветные пятна.

Уже во второй раз в своей жизни он видел «полевых красавиц».

Огромные разноцветные бабочки с невероятной скоростью мелькали на фоне безоблачного голубого неба. Виг вытянул руку. В тот же момент одна из бабочек уселась на нее, раскрывая и закрывая просвечивающие желто-фиолетовые крылья.

— Придя к выводу, что бабочки изменились под воздействием воды Пещеры, — сказал маг, — мы почувствовали, что наш долг — позаботиться о них. Кроме того, нам было ясно, что их нужно хорошенько спрятать, пока кто-нибудь чересчур любопытный, отправившись вслед за ними, не обнаружил Пещеру Парагона. Мы делали все, чтобы сохранить их существование в тайне, но слухи все равно распространились.

— Почему ты не рассказал мне об этом еще в Редуте? — На Тристана нахлынули воспоминания о тех чувствах, которые он испытывал во время встречи с отцом и Синклитом, о том, что все их слова казались ему тогда лишенными смысла, и как все это ужасно его злило.

Виг вздохнул, поднял руку, как бы отдавая безмолвный приказ, и желто-фиолетовая красавица поднялась в воздух.

— Я не мог этого сделать, Тристан. А вдруг ты решил бы отправиться в Призрачный лес? В одиночку ты никогда не смог бы перебраться на эту сторону ущелья. До коронации оставался всего месяц, а ты был в таком возбужденном состоянии, что от тебя всего можно было ожидать. — Старик взглянул в темно-синие глаза принца, от всей души сожалея о том, что за последнее время тому довелось узнать так много и в обстоятельствах столь мучительных. — Помнишь, отец сказал тебе в тот день, что у всего есть своя причина, и у того, что произошло, и у того, что пока еще не произошло? Надеюсь, ты начинаешь понимать, что стоит за этими словами.