Пятая жена миллионера

— Катя, это некорректный вопрос, — вступил Андрей.

— Это нормальный вопрос, который задают себе все наши читательницы! — не сдавалась журналистка. — И они очень хотят услышать ответ Полины!

— Это нормальный вопрос, — я подняла взгляд на Андрея и поймала в его глазах безнадёгу. Потянулась и чмокнула мужа в щёку, потом сказала Кате: — Доверие — главное в браке. Я доверяю Андрею на все сто. Поэтому нет, у меня нет ощущения гарема. С бывшими жёнами моего мужа мы подружились и живём в мире.

— То есть, можно сказать, что вы познали дзен и примете любую конфигурацию шведской семьи, ибо со стороны это выглядит именно так!

Сука ты, Катя. Надеюсь, по оскалу моей улыбки ты это поймёшь, даже если он не способен пронять тебя.

— Жареные сплетни всё же важны? — я представила самого противного клиента моей Столовки, вечно пьяненького Костю-мажора, который только тем и занимался, что клеил официанток на вечер. Он всегда подробно выспрашивал девочек о клубах, в которые они ходят, о бывших, о любимых эротических фантазиях, а если ему не отвечали, грозил написать жалобу директору, которую поддержат все его друзья, а это увольнение. Меня Костя очень быстро перестал цеплять, потому что я поддержала его игру, только в другие ворота. — Скажите, Катя, вы поддерживаете концепцию шведской семьи?

— Разговор не обо мне, а о вас, Полина!

— Мне важно знать, с кем я общаюсь, поэтому ответьте на вопрос, пожалуйста.

— Но ведь моё мнение не имеет никакого значения. Мои читательницы хотят знать…

— Катя, шведская семья — это преимущество в нашем обществе или всё же постыдное пятно в биографии?

— Полина, вы ревнуете мужа?

— Катя, у вас есть муж?

— Это неважно.

— Значит, нет. Скажите, вы согласились бы жить с мужчиной, который уже живёт с другой женщиной?

— Разговор не обо мне, Полина.

— Почему? Вы считаете себя в чём-то хуже или ниже меня? Давайте поговорим о вас, Катя. Вы приемлете шведскую семью? Вы согласны жить с женатым мужчиной в его доме?

Она замолчала. Всего на несколько секунд, но я увидела, что стратегия «Костика» действует. Катя всё-таки оказалась хорошей журналисткой, потому что перестроилась на ходу:

— Полина, какие отношения вы поддерживаете с детьми Андрея от предыдущих браков?

Я глотнула сока и посмотрела Кате прямо в глаза:

— Катя, скажите, какие отношения вы бы поддерживали с детьми вашего любимого человека от предыдущего брака?

— К счастью, я не в этой ситуации.

А ты сдаёшь позиции, Катенька!

— А я в этой. Дети — это большой труд и большое счастье. Неважно, от какого они брака и от какого человека.

— Мы узнали, что вы выросли в детском доме.

— Вы проделали огромную работу! — усмехнулась я. — Теперь представьте, что нет мамы, нет папы, а есть одна воспитательница на пятнадцать детей. Нас научили самому главному: любовь нужно и можно делить на всех, а ещё тому, что любовь — это не планшет последней модели и не сюси-пуси, а быть рядом, когда ребёнку это надо. Поэтому да, я думаю, что у меня с дочками Андрея будет полное взаимопонимание.

— Ваше мороженое.

Официант втиснулся в самый подходящий момент со своим подносом, на котором стояли две вазочки — с белыми в чёрную крапинку и с розовыми в светлые разводы шариками. Я схватила оба, чувствуя себя богиней мира, для которой официанты бегают в ближайшую кофейню за морожкой, а Андрей рассмеялся, обращаясь к Кате:

— Простите, но думаю, что интервью на этом лучше закончить.

— Вы беременна, Полина? — живо ухватилась за новость журналистка, но Андрей сделал знак вглубь зала, пробормотав:

— Слишком много вопросов, я на это не подписывался.

Катю оттеснили парни в чёрных костюмах, а я вздохнула свободно:

— Боже, я думала, она никогда не закончит.

— Отвечать было не обязательно, — улыбнулся он.

— Но для твоего медийного образа…

— Ты всё сделала правильно, девочка, я тебя люблю.

Я попробовала клубничное мороженое и вздохнула. Всё это хорошо, но…

— Мне нужно с тобой поговорить.

— Давай присядем вот здесь, за перегородкой.

Он увлёк меня подальше от суеты и усадил на стул:

— О чём ты хотела поговорить?

— Почему ты развёлся с Мартой?

Глава 16. И зажили они все долго и счастливо…

25 июня, СПБ

— Какие пошли глубинные вопросы! — рассмеялся Андрей, но взгляд его остался серьёзным. Клубничное мороженое показалось мне самой прекрасной едой на свете. Я буду питаться исключительно клубничным мороженым! И пусть растолстею, ничего.

— Отвечай, — сварливо сказала между двумя ложками. — Мне надо знать.

— Ладно, раз надо… Это не я с ней развёлся, а она от меня ушла.

— Да ты что! А мне показалось, что такого мужчину, как ты невозможно бросить!

Он коротко рассмеялся, потом я уловила в его глазах грусть. Нет, даже не грусть, а грустинку. От грусти я бы, наверное, разозлилась. Андрей отпил немного шампанского и ответил:

— Тогда я был ещё никем. Двадцать три года, младший менеджер у пятого окна слева от туалета. Фирма по продаже программного обеспечения для пейджинга… Ты знаешь, что такое пейджер?

— М-м-м, — я покатала во рту кусочек мороженого, вспоминая детство. — Ну, представляю примерно.

— Ну вот, тогда как раз все стали покупать сотовые, а пейджеры практически не продавались. Меня уволили. Ваське было два годика, Марта сидела с ней дома — нереально было найти ясли. А я накануне увольнения купил супермощный комп…

— Понятно, — вздохнула я. — Тебя кикнули.

— Можно и так сказать, — усмехнулся Андрей. — Марта забрала дочку и уехала к маме. А я остался без денег на съёмной квартире и с супермощным компом.

— Ну, а что было дальше?

Я как будто слушала чтицу электронной книги, которая рассказывала увлекательную историю человеческой жизни. Андрей поднял брови, задумавшись, сказал:

— Дальше я хотел сдохнуть. И мог, потому что родители мне не давали денег. Чтобы платить за квартиру, я начал делать форумы. Потом освоил как-то незаметно флэш-баннеры. Это оказалось жутко прибыльно! Прикинь, я делал их пять в день! У меня в глазах рябило от этих флэшей!

— Жуть! — я представила, каково это — лепить баннеры с утра до вечера, и пожалела мужа.