Пятьдесят на пятьдесят

— Ну… — неуверенно начал я, — и да и нет.

— Нельзя ли определеннее?

— Да, конечно, я знал, что тридцать семь лет назад он точно существовал. И нет, до сегодняшнего дня не знал, что он еще существует, — выразился я невнятно. Да и потом именно сейчас он не существует, поскольку его убили.

Вместе с сержантом детективом Мюрреем и констеблем Уолтоном мы переехали из больницы в Вексхем-парк в Виндзорский полицейский участок, из комнаты для скорбящих родственников попали в комнату для допросов — довольно мрачное помещение без окон. А вот стулья, заметил я, и там и здесь одинаковые, от одного и того же производителя.

К нам присоединился старший инспектор детектив Льювелин, не ставший тратить время попусту и выражать мне соболезнования по поводу кончины отца. И я сразу понял, что этот человек мне не слишком нравится, да и он явно не испытывал ко мне теплых чувств.

— Значит, букмекер, так? — заметил он в самом начале знакомства и скривил губы. Он, подобно многим другим, считал всех букмекеров злодеями — в случае, если им не удавалось доказать обратное. А даже если и удавалось, сомнения у него все равно оставались.

— Вы абсолютно уверены, что этот мужчина был вашим отцом?

Он ткнул пальцем в водительское удостоверение, что лежало на столе передо мной. На маленьком черно-белом снимке был, несомненно, тот самый мужчина, труп которого сейчас лежал, прикрытый простыней, в больнице.

— Нет, — ответил я и поднял глаза на старшего инспектора. — Не могу сказать, что абсолютно уверен. Но все же считаю: так оно и есть. И дело не в том, как он выглядел и что говорил, меня убедили в том его манеры, поведение. Он перебирает пальцами в точности как мой дед. Я видел это миллион раз. Ну и потом походка, такая немного ленивая, слегка враскачку, похожа на мою.

— Тогда почему в его водительском удостоверении значится имя некоего Алана Грейди?

— Понятия не имею, — ответил я. — А оно настоящее, это удостоверение?

— Мы проверяем, — ответил он.

— И все же я верю, что человек на этом снимке мой отец.

Старший инспектор явно не разделял моей уверенности.

— В любом случае четкий ответ на это даст ДНК, — сказал он. Я уже успел сдать кровь на анализ на ДНК в больнице. — Так вы говорите, последние лет тридцать он проживал в Австралии?

— Да. Так он мне сказал.

— И вы ему поверили?

— Да.

— Почему?

— А почему бы нет? — заметил я. — Зачем ему лгать мне?

— Вот что, мистер Тэлбот, — начал он. — По своему опыту знаю, люди все время лгут. — Он подался вперед, заглянул мне в глаза. — И лично я считаю, сейчас вы мне тоже лжете.

— Можете думать что угодно, — огрызнулся я. — Но я не лгу.

— Посмотрим, — сказал старший инспектор, резко встал и вышел из комнаты.

— Старший инспектор Льювелин вышел из допросной, — сказал в диктофон стоявший слева от меня сержант.

— Так я могу идти? — спросил я.

— Мистер Тэлбот, — ответил сержант, — вы можете покинуть это помещение когда угодно. Вы же не арестованы.

«Может, и нет, — подумал я, — но допрашивали меня с пристрастием».

— Тогда я хотел бы попасть домой, — сказал я. — Потому как завтра, в десять тридцать утра, мне снова надо быть на скачках в Аскоте.

— Допрос закончился, — сказал в диктофон сержант и покосился на настенные часы, — в двадцать два сорок пять. — И нажал на кнопку «стоп».

— Вы говорили с другими людьми, которые оказались на стоянке? — спросил его я, пока мы шагали по коридору.

— Продолжаем работать над этим, — неопределенно ответил он.

— А можно мне сделать фотокопию водительского удостоверения? — спросил его я.

— Зачем?

— Из-за снимка. До сих пор у меня была только одна фотография отца, совсем старенькая. А так будет две.

— Э-э… — протянул сержант и покосился на констебля Уолтона. — Не уверен, что это возможно.

— Ну пожалуйста, — умоляюще протянул я.

Констебль Уолтон пожал плечами.

— Ладно, — сказал сержант. — Только не проболтайтесь старшему инспектору.

— Да ни за что, — заверил я его. — Я бы и слова не сказал старшему инспектору, даже если б увидел, что у него ширинка расстегнута.

Сержант Мюррей исчез и вернулся через минуту с увеличенной фотокопией водительского удостоверения. Я благодарно кивнул, аккуратно сложил листок пополам и сунул в карман брюк, туда, где лежал конверт с деньгами.

— Огромное вам спасибо.

— Да, — задумчиво протянул он. — Я тоже потерял отца. Три месяца назад.

— Мои соболезнования, — сказал я.

— Спасибо, — ответил он. — Умер от рака.

Он подвел меня к выходу из полицейского участка, где мы обменялись крепким рукопожатием — братство людей, недавно лишившихся отцов.

— А как мне отсюда добраться домой? — спросил я и поднял воротник пиджака — июньская ночь выдалась прохладной и ветреной.

— Где ваша машина? — спросил он.

— На стоянке у ипподрома, наверное. Там, где я ее оставил. — «Еще слава богу, что успел убрать все оборудование в багажник, — подумал я. — Ребята в униформе помогли загрузить все и уже потом уговорили поехать с ними в больницу. „У вас может быть сотрясение мозга, — сказали они. — Такими вещами не шутят“».

Так я оказался в центре городка Виндзор в одиннадцать часов вечера и без транспорта, зная, что снять номер в гостинице здесь во время Королевских скачек практически невозможно.

— Где живете? — спросил сержант.

— Кенилворт, — ответил я. — Это в Варвикшире.

— Не наша земля, — заметил сержант Мюррей.

— Так это означает, что вы не подбросите меня до дома в полицейской машине? — спросил его я.

— Э-э… — нерешительно протянул он. — Думаю, нет. Вам лучше поймать такси.

— А вы хоть примерно знаете, сколько может стоить такси до Кенилворта? — с отчаянием в голосе спросил я. — Особенно ночью?