Пятничная я. Умереть, чтобы жить

Ругнувшись про себя, Янис-Эль осмотрелась. Вспомнилась идейка проверить всю бухгалтерию Несланд Эльца… А что? Дети спят, муженек забился в свою мастерскую, а что делать ей? Скучь смертная, самое время посчитать расходы и доходы.

— Пресветлый дор, как супруга хозяина этого Дома, я готова принять на себя ответственность и освободить вас от всех тех дел, которыми обычно занимаются жены. Вы и так сделали для Эйсона так много! Теперь я с удовольствием и благодарностью облегчу вашу ношу, дорогой шу-урин.

— Я вам не шурин, — Халльрод даже ладонью по столу хлопнул, после чего, впрочем, тут же сморщился от боли, ухватившись за голову.

Янис-Эль его прекрасно понимала. Шишка, образовавшаяся на ее собственной черепушке после вчерашнего удара, тоже тянула и иногда дергала как больной зуб. Янис-Эль напомнила себе, что нужно найти того идиота, который так ее приложил, и доходчиво объяснить ему, как плохо он себя вел. Списочек тех, кого следовало найти в этом проклятущем доме для последующей расправы, стал еще длиннее, но Янис-Эль решила, что займется фигурировавшими в нем личностями чуть позже. Сейчас надо разобраться с деловой отчетностью Несланд Эльца.

— Не шурин? Жаль, ну да ладно. Я, собственно, не об этом. Я хотела лишь сказать, что для начала просто мечтаю изучить бухгалтерские книги и прочие финансовые документы.

Повисла тяжелая пауза. И Янис-Эль своими глазами увидела, как выглядит дор Халльрод, когда сердится по-настоящему*. Ни один подкол, ни один пошлый намек, даже на редкость противное слово «шу-урин», не смогли обозлить его до такой степени, как это, казалось бы, невинное предложение.

«Не покажет!» — поняла Янис-Эль и выпятила челюсть.

Эх, книги эти увидеть бы хоть одним глазочком, чтобы знать, как именно они выглядят. Тогда уж она попробовала бы изучить их иначе, своим радаром. Уж постаралась бы ради такого дела! Это ведь поважнее экзамена по снабжению армии будет…

«Ну давай, ты, вонючка! — думала Янис-Эль. — Колись».

Но Халльрод ментальный посыл своей свежеобретенной родственницы явно не слышал или клал на него с прибором. Гляделки окончились в ничью, потому что поединок грубо прервали. Дверь распахнулась, и в комнату ввалился капитан Фьорнфельт. Мазнув по Янис-Эль нечитаемым взглядом, он коротко поклонился Халльроду и сразу приступил к делу:

— Госпоже Агнессе нужно в город, пресветлый дор. Почти закончились эликсиры и снадобья. Я думаю отправить с ней пятерых солдат…

— И меня, — тут же сунулась Янис-Эль, памятуя о своем собственном решении отправиться с визитом к мэтру Курдбаху.

Мысль показалась удачной. И потому, что свербело выбраться за стены. И потому, что иная возможность могла представиться еще не скоро. И потому, что… Ну, пусть это опять был голос знаменитой интуиции капитана Александры Иртеньевой, но Янис-Эль чувствовала — это будет правильно.

— Драконовы боги! Вам-то зачем? Вы же только… — заломил руки дор Халльрод.

— Я хочу купить модные ткани и красивую тесьму, — сияя максимально дебильной улыбкой, сообщила Янис-Эль. — Мой дорогой супруг сказал, что пришлет мне портниху, чтобы я могла заказать себе новые платья.

— Мы еще должны обсудить их фасон, — неприязненно проскрипел дор Халльрод, но в его тоне послышалось отчетливое облегчение — ветренная и пустоголовая эльфийка уже увлеклась другой идеей, глядишь, про книги и забудет.

«Ага! Жди!» — пообещала Янис-Эль, но вслух, понятно, произнесла другое:

— Вы не думайте, я не стану обузой. Бывший опекун, фьорнанг Моберг, прислал мне некоторую сумму…

— Прекрасно, это прекрасно, — Халльрод даже потер лапки, услышав о том, что ему на нужды эльфийской родни тратиться не придется. — Насчет платьев поговорим позже. Надеюсь, вам хватит ума купить ткани достойного, не вызывающего цвета. В остальном, — святой отец повернулся к Фьорнфельту, — ничего не имею против, капитан. Пусть едут. Распорядитесь. И чтобы охрана была по-настоящему надежной.

— Я сам…

— Нет. Вы будете нужны здесь.

Капитан опять поклонился — почти кивнул — и вышел. Янис-Эль потрусила следом.

— Слышь ты, Халк недоделанный…

— Кто?!

— Это из мифологии диких племен с Запада, — отмахнулась Янис-Эль и пристроилась рядом с широко шагавшим капитаном. — Ты мне лучше скажи: чего опять за спросом к этому святоше пришел, а не к дору Несланду?

— Потому что, в отличие от тебя, не дурак попусту на неприятности нарываться. Если я спрошу обоих и от обоих получу разрешение, мне, знаешь, хуже не будет.

Подход был верным. Янис-Эль вздохнула. Капитан разумно не желал втягиваться в склоку по переделу власти, и понять его было несложно. Так — вдвоем — они добрались до комнаты Эйсона, и Фьорнфельт постучал.

— Да он, небось… — начала Янис-Эль, но дверь распахнулась.

Янис-Эль тут же уставилась в лицо супругу, пытаясь понять, пришел тот в себя после поцелуя или все еще бьется в истерике. Эйсон, судя по всему, успешно справился с собой. Но все же не до конца, потому как смотрел куда угодно, кроме как на жену.

Фьорнфельт принялся излагать свое дело и, заодно, дело Янис-Эль. Эйсон, едва дослушав, кивнул, разрешая поездку, но тоже попросил Фьорнфельта обеспечить достойную охрану. Янис-Эль послала супругу воздушный поцелуй и помчалась собираться.

Госпожа Агнесса намеревалась выехать не позже чем через полчаса, чтобы успеть сделать все дела и засветло вернуться из города. Янис-Эль приготовили невысокого, крепкого и удивительно лохматого сарима. Сначала на него водрузили женское седло, но после недолгих препирательств сменили его на обычное. Янис-Эль в своем «мини» чувствовала себя замечательно, а теплый плащ на меху обеспечивал максимально возможный комфорт. Агнесса женским седлом тоже пренебрегла, и Янис-Эль с интересом проследила за тем, как та усаживается на сарима, расправляя юбку, снабженную длинными удобными для верховой езды разрезами, под которой обнаружились прочные штаны и высокие сапоги.

Как видно, женщинам, которые не принадлежали к человеческой знати, жить в смысле традиций и устоев в одежде было проще. Удобство в носке побеждало любые закидоны.

Когда выехали из ворот замка, миновав статуи серебрившихся инеем, а потому совершенно белых кадехо, Агнесса поравнялась с Янис-Эль.

— Зачем отправились со мной, пресветлая дора?

— Не с вами, уважаемая Агнесса, а по тем же делам, — Янис-Эль усмехнулась. — Свербит мне в гости к мэтру Курдбаху наведаться и кое-какие вопросы задать.