Пятое правило дворянина

— Я вас понял, ваше сиятельство.

— Ну а в Москве что новенького? Как Морозов с Болотовым поживают, не шалят?

— Да нет, что-то притихли после ареста Салтыкова. Думаю, ждут чем дело кончится.

— Хрен с ними, пусть ждут. Если новостей больше нет — рассказывайте мне про Бестужева и всю эту историю. Если он ваш старый приятель, то должен был много чего интересного рассказать.

— Я думаю все основное вы уже и сами знаете. Дал мне послушать ваш разговор с графом Владыкиным...

— Надеюсь мне не нужно вам говорить, что разговор этот — жалкая подделка?

— За кого вы меня принимаете, ваше сиятельство? — скривился мой начальник службы безопасности. — Если бы в вашу голову пришла мысль затеять с родом Владыкиных подобную глупость, я бы наверняка об этом знал.

— Не хотел обидеть, — сказал я. — Просто бесит вся эта ситуация.

— Все нормально, Владимир Михайлович, я понимаю, — кивнул он и вернулся к своему рассказу. — Так вот, дал мне послушать разговор, ну а потом назвал основных действующих лиц.

— Да, мне он говорил... Теряев, Бирюков какой-то...

— Не только. Еще и Салтыков, а также бывший глава тайной канцелярии по фамилии Игнатьев. Они даже Таганцеву к этой истории приплели.

— Вот как?

— Ага, — кивнул он и мрачно усмехнулся. — Причем каждый в свою дудку играет, а вместе очень даже складно получается. С Владыкиным у вас заговор, Теряева и Новикова порешили, потому как им о замысле вашем стало известно. Салтыковы по той же причине пострадали — хотели пристрелить изменника, а он выжил. Более того, еще и сами в Бутырке оказались.

Верховцев замолчал и дал мне время собрать мозаику из всех полученных элементов. Большого количества времени это у меня не заняло. Что тут думать, если все настолько складно выходит, что даже моя повариха Бьянка и та, наверное, справилась бы с подобной задачей.

— Складно выходит, — сказал я.

— И я об этом. Ну а я, разумеется, во всей этой истории вас прикрываю, так как обещаны мне были серебряники.

— Интересно, что и говорить. С таким раскладом мне Бестужеву спасибо нужно сказать, что меня сразу в тюрьму не отправил. Или за это мне вас нужно благодарить, Леонид Александрович?

— Я думаю здесь все факторы свою роль сыграли. Уж слишком гладкая выходит история, так и хочется над ней поработать.

— Наверное, — не стал спорить я с бывшим сотрудником тайной канцелярии. — Вам виднее... Скажите, а кто такой этот Бирюков?

— Тайный агент. Редкая сволочь, ваше сиятельство.

— Емкое определение, — хохотнул я.

— В его случае наиболее подходящее, поверьте. Интриган, мерзавец и вообще прохиндей. Он уже столько карьер загубил, что со счета сбиться можно. Пригрелся при дворе, хорек полосатый.

— Ни за что не поверю, что Император такого человека возле себя держать станет.

— Так он и не возле Романова трется. Ему наша пожилая императрица благоволит, маменька Николая Александровича. Питает слабость к этому ублюдку...

— Понятно, — усмехнулся я. — Ну и чем же я ему не угодил, интересно знать?

— Вот это вопрос, ваше сиятельство. Я думаю он действует в чьих-то интересах, а вот в чьих именно... В этом моему приятелю Бестужеву и придется разобраться, — Верховцев помолчал немного, а потом мрачно добавил. — Между прочим, участие в этой истории Бирюкова, это очень плохо. Этот уж из самых сложных ситуаций выпутаться сможет...

— Ну, это мы еще посмотрим — на каждую гайку есть болт с резьбой. Мне перед Императором скрывать нечего, так что стану я поперек горла и Бирюкову, и всем остальным, кто это затеял.

— Я буду участвовать, ваше сиятельство, — усмехнулся Верховецев.

— Кстати, что сам Бестужев по этому поводу вам говорил?

— Пока ничего, Владимир Михайлович. Они только начали работать по этому вопросу. Но Георгий Васильевич раскачиваться долго не любит и быструю езду уважает, так что думаю скоро информация появится, — он посмотрел на меня. — Не сомневайтесь, вы будете знать обо всем, что происходит.

Да я и не сомневался, главное, чтобы новости были хорошими.

* * *

Когда я приехал в Барвиху, выяснилось, что мои вещи уже и в самом деле доставили. Даже более того — Шушик уже успел куда-то спрятаться и Тосик искал его по всему дому.

— Крокодил карамба! — то и дело ворчал плюшевый, заглядывая под очередной коврик.

— Тосик, куда он денется? Сам вылезет, когда жрать захочет, — успокаивал я своего зверя. — Как его найдешь с таким навыком маскировки?

— «Полиция Москвы» карамба! Крокодил карамба...

— Потом посмотрите. Он тебе еще надоесть успеет.

Несмотря на мои уговоры бросить это утопическое дело, плюшевый продолжал искать Шушика часов пять. До того самого момента, пока водитель не привез из аэропорта Владыкина.

Выглядел граф неважно. Такое ощущение, что он давно не спал. Я его таким и не видел еще, если честно.

— Ты чего это, ваше сиятельство? — хлопнул я его по плечу. — Давай за стол, сейчас будем твою тоску прогонять

— Скажешь тоже, — натянуто улыбнулся он и в этот момент ему на руки с разбега сиганул плюшевый.

— Граф, карамба!

— Привет, Тосик, — на этот раз улыбка уже была прежней, что не могло не радовать.

Владыкин спустил зверька и тот вновь вернулся к поиску Шушика. Ну а мы тем временем прошли к накрытому столу. Я разлил по бокалам привезенное Михаилом вино и поднял бокал.

— Слушай, Мишка, я тебя не узнаю — ты ли это? Серый весь, хмурый... Какого черта с тобой происходит?

Он посмотрел на меня, затем глубоко вздохнул и наконец выдохнул свой вопрос.

— Володя, скажи мне просто, что все это полная херня, а?

— Владыкин, ты меня, конечно, извини, но ты дурак, граф. Ты ко мне из Саратовского княжества летел, чтобы спросить об этом?

— Не только об этом, — ответил он. — И все-таки?

— Разумеется, все это херня, Миша. Или ты думаешь, что я окончательно спятил?

Его плечи опустились, такое ощущение, что до этого он держал тяжелый груз и только сейчас его наконец сбросил с себя.