Пятый прыжок с кульбитом

Никсон хмыкнул, вспоминая короля рок-н-ролла. Многие творческие люди странны. Поступки их непредсказуемы, а логика загадочна. И не так давно Никсон принимал кумира молодежи в Овальном кабинете. Во время встречи Элвис Пресли критиковал Битлз, вплоть до высылки из страны, пил воду Никсона и кушал его конфетки. А в завершение аудиенции преподнес пистолет «Кольт 1911», украшенный золотом.

– Пистолет уже не заряжен, - сообщила фигура.
– Не волнуйтесь, сэр, я умею обращаться с оружием.

– Кто вы, мэм?
– задал он вполне естественный вопрос.

– Меня зовут Марина, а это Зоя.

Лицо женщины просматривалось плохо, был виден только деловой костюм: серый твидовый жакет и юбка, белая блузка.

– Русские?

Ее английский был слишком правильным, и в нем слышался мягкий акцент.

– Да, сэр. Наши предки из России. Уехав от революции, они осели в Парагвае. Сейчас мы с Мариной живем в Вашингтоне, у нас тут бизнес.

– Какой бизнес, интересно узнать?

– Консалтинг, сэр, - вежливо ответила она.
– Инвестиции, аудит и маркетинг.

– Хорошее дело. Вас прислала Москва?

– Нет, сэр. Мы не работаем на ЦК КПСС. Хотя некоторые лозунги коммунистов нам близки.

Лица женщин скрывал полумрак, настольная лампа освещала одного Никсона. Впрочем, именно так бывает во сне.

– Что вы хотите?

– Мы хотим просить, чтобы вы не нападали на Парагвай.

– Парагвай?
– Никсон нахмурился.
– Что я там забыл, черт побери?

– Парагвай - наша вторая родина, и она нуждается в помощи, - вежливо сообщила женщина.
– Нам стало известно, что вы проводите специальную операцию против Чили. А после успешного завершения приметесь за Парагвай.

– Это где, между Бразилией и Аргентиной? Моря нет... Что там может быть интересного? Вас обманули, мэм, Парагвай мне не нужен.

Спасибо, сэр!
– Женщина подняла руку.
– В таком случае мы уходим. Вы проснулись во сне, а сейчас снова уснете. Спокойной ночи, сэр.

Глава двадцать пятая, в которой дымился огонек в камине, и толстый голубь ворковал

С утра пораньше мне выпала дорога на вокзал. Не дальняя, и не цыганка нагадала, сам решил. Раз в неделю случается такая астрономия - отправляю гуманитарную помощь в Воронеж. Постоянно заниматься этим никто не принуждает, просто растущий организм правнука Антона приучен к правильной диете. А отучать нет нужды. Мне не сложно (и не жалко) загрузить сумку-холодильник. Тем более что проводницы, добрые души, никогда не отказываются помочь человеку, мало доверяющему «Почте России». Ведь почтари, те умельцы великие - если не потеряют посылку, так точно назначат маршрут через Северный полюс.

Еще в сентябре, когда деревья были зелеными, внучка Маруся умотала обратно. Внезапно рванула к родным пенатам и брошенному мужу. На моем джипчике «Тайгер», естественно. Она ему чехлы мягкие пошила на сиденья, коврики купила, фенечек понавешала. Навела красоту и так прикипела внучка к уютной машинке, что оторвать не вышло. А как Марусе удалось склеить поломанное с мужем, не знаю. Это их жизнь, и лезть туда не собирался. Чужая душа, что темный лес, разве поймешь? Тут бы со своими душевными делами разобраться. Поэтому правильней поступать по принципу: не спеши языком, торопись делом.

Проводница выжидательно смотрела на меня - в услугах такого рода желательна предоплата. Нет проблем, оплатил. В сумке она рыться не будет, наговор отвода глаз Анюта наложила заранее, с гарантией. Вспомнит проводница о посылке лишь в последний момент, пока ее внучка об этом в Воронеже не спросит. Технология отработанная, не первый раз плаваем.

И пока рассчитывался с проводницей, спину остро кольнул чужой недобрый взгляд. Спрятав бумажник во внутренний карман куртки, я подтянул змейку и неторопливо обернулся. Пассажиров рядом не наблюдалось - кому надо, те вышли с вещами, а кто дальше ехал, уже в вагон вошли. По перрону текла безликая толпа, никто подозрительный рядом не отирался. Медленно я двинулся прочь, подав охране знак «внимание». Те сразу приблизились, прилипли к спине с двух сторон. Парни взялись пристально обшаривать свои зоны ответственности - одну слева от меня, другую справа. С таким сторожким прищуром они привыкли смотреть на врага через оружейный прицел.

Имена и фамилии этих ребят я запамятовал. Пошла, понимаешь, профессиональная деформация лекаря - былые болячки людей помню прекрасно, а лица с именами связываю со скрипом. Различал же охранников просто: у одного имелась бородка, а у второго змеился шрам через всю щеку. Здесь выручало военное правило иметь позывные, и сегодняшние парни значились в памяти как «Четвертый» и «Седьмой». Перепутать трудно, однако для надежности я сам себе разжевал подсказку: «Четвертая Борода» и «Седьмой Шрам».

Охрана у меня менялась часто, хотя с самого начала проходила через мои руки и черное одеяло. Да, текучка возле меня имела место, и понять этих людей несложно. При первой же возможности они стремились сменить охранное занятие более острой работой, то есть обрести привычный образ жизни. Поначалу такие парни попадали к Артему Трубилину военными пенсионерами по инвалидности, и соглашались на любое занятие. Тут не до капризов: пойди ее найди, эту работу, в наше смутное время. А после лечения ранений и обретения здоровья, они снова рвались туда, где стреляют, и где они умели это делать лучше всего. Фиг удержишь таких в охране, даже в знак благодарности у них терпения хватало ненадолго. Впрочем, и я обиды не держал. К сожалению, наша страна воюет не только на Ближнем Востоке, поэтому недостатка кандидатов в мою охрану ожидать не стоит.

Отвлекая от посторонних мыслей, острый взгляд кольнул еще раз. Достал до сердца, и опять не вижу, откуда сигнал! Хаотичная вокзальная суета, броуновское движение обычных людей - зацепиться не за что. И вдруг откуда-то сбоку выныривает девушка, спешащая по своим делам. Обычная девчонка в легкой курточке, со стрижкой «под мальчика» и без вещей - то ли встречает, то провожает, таких тут полно. Неловко шагнув вбок, она сбилась с быстрого шага и налетела на меня.

Чуйка взвыла тепловозной сиреной, внезапно останавливая этот мир. Вместе с оглушительным воплем тревоги вспыхнуло табло на перроне, ослепляя ярким светом. Мириадами звезд засверкали лужи и капли дождя на оконных стеклах вокзала. Народ вокруг застыл в самых нелепых позах. Двигались только серые вагоны поезда, очень медленно, важно и непредотвратимо. Невнятный голос диктора, вместе с остальными звуками, резко съехал в нижний регистр, чтобы объединится там в одну тягучую ноту.

Опустив взгляд, я обомлел. Тонкие пальцы милой девушки, припавшей к моей груди, сжимали мой родной бумажник. Круто я попал на тиви... Это меня сейчас обчистили, что ли? Дожились, мать твою за ногу... Из глубины души начала подниматься волна черной злобы, затапливая сознание одним желанием: кого-нибудь растерзать. И неважно кого, главное догнать!

Но как привычно злость полезла, так же привычно я ее придавил. Ничего же страшного не случилось, верно? Просто надо успокоиться, ведь из самого кислого лимона всегда можно приготовить лимонад. Да даже отсутствие товарного чека не может испортить мне настроения! Подумаешь, ограбили. Сам-то жив остался, в конце концов, и дома еще денег полно. А если бы она перед этим меня изнасиловала? С особой жестокостью, два раза.