Пыль и пепел. Или рассказ из мира Между
Шрифт:
Мало чего из всего этого помню.
Не знаю, как долго это лилось, но долго. Очень долго. Бесконечно.
И пан Марциняк из соседнего дома, в конце концов, начал чем-то стучать в стену.
ГЛАВА 5
Разбудил меня мат. Я открыл глаза и на фоне окна увидел Патрицию. На ней была одна из моих рубашек, завязанная узлом под грудью, попка у нее была голой, одну ногу девица высоко задрала и оперла на подоконник. Возле уха она держала телефон и выплевывала одну вязанку за другой, нашпигованные формулировками, которые заставили бы комплексовать ротного сержанта.
Гостиная выглядела так, словно бы моряки подрались с летчиками.
В конце концов Патриция рявкнула:
– Так мы поняли друг друга? В общем, курва, заебись! – и сложила телефон со щелчком.
Потом поглядела на меня и улыбнулась.
– Что, паршивое утро? – спросил я.
– Синдромом Туретта [11]
11
Синдром Туретта (болезнь Туретта, синдром Жиля де ла Туретта, расстройство Туретта, англ. Tourette’s disorder) — генетически обусловленное расстройство центральной нервной системы, которое проявляется в любом возрасте и характеризуется множественными двигательными ("моторными") тиками и как минимум одним голосовым ("вокальным", "звуковым"), появляющимися много раз в течение дня. Ранее синдром Туретта считался редким и странным синдромом, ассоциируемым с выкрикиванием нецензурных слов или социально неуместных и оскорбительных высказываний (копролалия).
Я поднялся с гостевого дивана, чувствуя себя так, словно по мне проехал табун лошадей.
– Сделать тебе завтрак?
– Только кофе, - попросила она. – И чего-нибудь от головной боли. Я не в состоянии кушать в такое время суток.
Следовало бы что-то сказать. Что угодно. Патриция глядела в окно.
– Позор! – сообщила она.
Я ожидал не этого.
– Это же просто отвратительно. Ты что себе воображаешь?
– Что?
– Сплошное сплетение мусора и сорняков. Вейгела, выглядящая, что твое чучело, повсюду разросшиеся до невозможности спиреи, какие-то запуганные физалисы; сливы, торчащие по колено в крапиве, лопухи под стенкой, засохшие клематисы… Ужас! А вон то: это садик камней или строительный мусор? Тебе срочно необходим садовый проектировщик.
Я усмехнулся.
– А знаешь какого-нибудь недорогого?
– Оставлю тебе номер. И позвони как можно скорее, пока эти джунгли не вползут тебе в дом и не задушат тебя.
Она выпила кофе и ушла, поцеловав меня на прощание.
Я же влез под душ, и тут выяснилось, что в спине торчат осколки стекла. Раньше не заметил.
После завтрака я уселся в машину и в очередной раз поехал в Брушницу. Полицейский автомобиль, скорая помощь и лента уже исчезли, теперь вместо них стоял небольшой фургон, а возле распанаханного замка в монастырской калитке ойкала пара техников в голубых комбинезонах.
Я обошел их и направился вдоль стены, тщательно осматривая кирпичи. Значок, изображающий нечто, похожее на "V" и вписанное в кружок, был выцарапан весьма тщательно острым орудием. Был он небольшой и не обращающий внимания. Походил на символ производителя, выдавленный на кирпиче, находящемся на самом углу.
Я присел, делая вид, будто зашнуровываю ботинок, и заслонил данный фрагмент стены от техников, но, было похоже, что они без остатка погружены в мире соединений, микропроцессоров и тонюсеньких проводов, склеенных в многоцветные ленты. Мне очень жаль, только боюсь, что этот замок годится только на свалку.
Я толкнул кирпич, но тот сидел крепко. Пришлось вытащить перочинный нож и сунуть лезвие в щель. Кирпич сдвинулся вместе со слоем раствора. Я раскачал его, будто сломанный зуб, в конце концов удалось вытолкать его в сторону и обнаружить темное отверстие. Я сунул руку вовнутрь и нащупал небольшой сверток, обернутый кучей слоев пленки и оклеенный скотчем.
Мой обол.
Я спрятал пакетик в карман, сунул кирпич на место и пошел дальше, чтобы не проходить снова калитку. Обошел всю территорию монастыря, бродя по узким, грязным закоулкам; окна с прогнившими, покрытыми лущащейся краской рамами в домиках располагались низко; провалившиеся крыши были покрыты обычной толью. Повсюду стояли лужи; поперек улочек между крышами небрежно свисали порванные и протянутые на живую нитку провода.
Патриция.
Вот скажите, ради Бога, кто дает ребенку имя Патриция?
Я вышел на рыночную площадь с другой стороны костельного комплекса и вздрогнул, глядя на ведущие ко входу ступени. Там не стояло никакого черного, скрытого в капюшоне монаха. Вообще никого не было, но в этой округе я чувствовал себя не в своей тарелке, словно бы в последний раз подрался здесь с футбольными болельщиками.
Патриция. Но ведь это же звучит словно определение фрагмента компьютерного диска.
Я уселся в машину и уехал, даже не оглядываясь. Осточертели мне и монастырь в Брушнице, само местечко, а в особенности – колокольня.
А может и вправду что-нибудь сделать с моим садиком?
Я вернулся домой, вздремнул, дописал до конца статью, убрал расхреняченную гостиную. На полке обнаружил надорванные черные стринги и какое-то время сидел в кресле, бездумно пялясь на них. Понюхал их.
– Если это правда, -
произнес я вслух. – Если ведьмы существуют, то, если у тебя имеется хоть чуточку мозгов в голове, ты станешь держаться от них подальше. Даже если вчера одну из них трахнул. А может, как раз поэтому.Заварил себе чаю. Помыл посуду. Потом просто ходил по дому, так как не мог собрать мысли.
Я чувствовал себя каким-то разбитым, возможно, больным. Озноб имелся точно.
Позвонил Ежи.
– Ну я и наискался того Феофания! Очень мало о нем известно, но одна любопытная деталька имеется.
– Ну?
– То был мудрец, который занимался жизнью после жизни. Из того, что известно – именно он первым придумал концепцию чего-то вроде чистилища, но иное, чем рефрижериум или лоно Авраама [12] . Если брать проблему в ее конкретике, то определение чистилища ввел Иннокентий IV в апостольском послании Sub Catholicae от 6 марта 1254 года, доктрина же была принята на феррафлорентийском соборе. О чем-то подобном упоминалось у Григория Турского и в Диалогах святого Григория Великого, только у них это был узенький мостик между преисподней и раем. Из всего этого следует, этот твой Феофаний был раньше всех на добрую тысячу лет. К сожалению, все это только обрывки и отголоски, да и то, маловероятные. Никогда он не вошел в какой-нибудь канон, да и вообще, о том периоде очень мало чего известно. Можно предположить, что он принадлежал к коптской церкви, хотя, в принципе, все они были только сектами. Он и вправду написал трактат о жизни после жизни по просьбе некоего Грегориуса из Неа Макри, но об этом трактате ничего не известно кроме того, что назвался "О тернистом пути". Работа где-то затерялась. Послушай, а сейчас будет интересно: все это выплыло на свет гораздо позднее. Во время третьего крестового похода некий Ги де Монтесур, якобы, обнаружил копию трактата с подобным названием в какой-то разграбленной библиотеке или же, быть может, какую-то реликвию, связанную с терниями. Звучит все это здорово, но на данные сведения ни в коем случае не ссылайся, поскольку вещи это не подтвержденные и взятые из ненаучных источников. Собственно говоря, неизвестно, связано ли это с проблемой, или только кажущееся стечение обстоятельств. В то время у всех крестоносцев был бзик в отношении реликвий. Им казалось, будто бы в Святой Земле все так, будто бы Иисус жил там позавчера. Каждый гвоздь, по их мнению, был взят из Креста. Возможно, что он нашел не трактат, но что-то такое, что принял за Терновый Венец. Этот же Монтесур основал очередной рыцарский орден, но небольшой. Из этого ничего не вышло. Я с трудом обнаружил о нем какие-то мелкие упоминания. Они так никогда и не достигли большей популярности. Орденских братьев было всего лишь несколько. Появлялись они в качестве гостей, то у госпитальеров на Мальте, то где-то на Кипре, но, похоже, у них даже собственного замка не было. Якобы, они имели что-то общее с реликвией Тернового Венца или чего-то в этом роде. Потом их стали обвинять в гностической ереси. В истории еще несколько раз всплывали какие-то мелкие тайные общества, которые ссылались на их традицию,3но точно так же, как и в случае розенкрейцеров, все это лишь фантазии, сплетни и недоразумения. Явно кто-то позавидовал масонам и розенкрейцерам, вот и докопался до столь же эффектного названия.
12
Ранний христианский теолог Тертуллиан использовал термин refrigerium interim для описания счастливого состояния, в котором души благословенных бодрствуют, пока они ждут Страшного суда и окончательного входа на небеса. Более поздние христианские авторы называли подобное промежуточное состояние благодати "Лоном Авраама" (термин, взятый из Луки 16:22, 23). Представления Тертуллиана о рефрижериуме были частью дискуссии о том, должны ли души умерших ждать Конца времен и Страшного суда перед их входом в рай или ад, или, с другой стороны, каждой душе было отведено свое место в вечной загробной жизни сразу после смерти. – Википедия англ.
– Погоди… А как тот орден назывался?
– Братство Терниев. Но это так, всего лишь любопытная мелочь, даже недоразумение.
– Спасибо, - глухо произнес я. – Ты мне очень помог.
– Выслать материалы на мыло?
– Пожалуйста.
Долгое время я не знал, что делать. Братство Терниев. Спинофратеры.
Я бродил по дому.
Затем уселся за письменным столом, взял блокнот и записал все по очереди, пытаясь объединить факты. Цепочка событий, начинавшихся с Феофания, а заканчившихся навязчивыми видениями Михала, висящего среди шипов. То, что я видел во сне, не было миром Между. Все это, скорее, походило на какой-то видеоклип музыкантов-готов. Что может объединять исторические сплетни, сонные видения, непонятных иностранцев, самоубийство монаха, Плакальщика, тернии и старого миссионера?
Действительно, монастырь-хоспис в Могильно?
И что я должен, вроде как, там найти?
И, собственно – а зачем?
Я бросил ручку и снова начал кружить по комнате.
Садик как садик. До сих пор, собственно, я не обращал на него нимания, но теперь он и вправду казался мне заброшенным.
Ведьма.
Я вздохнул. Строительный мусор – тоже мне.
Дом казался мне каким-то пустым, я же чувствовал себя до странности нервничающим, угнетенным, а при мысли о вчерашней гостье – странно веселым.