Пылай!
Шрифт:
— И все-таки мне не понятно, откуда столько сокровищ у этого ордена, — произнес Рус, продолжая наблюдать за коротышками, — и как мы будем выбираться? Гномов мы сюда протащили, а вот снаружи Тук заметила подготовку к массовому сожжению. Сейчас все соберутся и…
— И получат настоящее представление, — вскинул руки Роуль и принялся двигать тазом. — Много-много свет-лых! Много-много свет-лых!
Глава 9
— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!
— Что-то
— Думаю, стоит выйти и попробовать улизнуть, пока учитель занят с этими фанатиками, — произнес Рус. — Он может так танцевать до утра.
— Так ведь обед, — буркнул гном.
— Для него это вообще не проблема, — покачал головой ученик. — Когда дело касается светлых, для него не существует ограничений.
Парень оглянулся и обнаружил, что все до единого гномы голые, потные и красные от натуги. Рубахи они все же опустошили до половины и несли в руках. Штаны закинули себе на плечи, сделав подобие лошадиного ярма.
— Так. Быстро улизнуть не получится, — произнес общую с Тук мысль ученик. — Будем стараться уйти тихо.
Ученик приоткрыл дверь и осторожно выглянул в центральный зал донжона, который оказался совершенно пуст.
— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!
Оглушительный голос учителя продолжал напевать песню.
— За мной! — махнул рукой Рус, подзывая гномов.
Те с кряхтением на подкашивающихся ногах, но упорно продолжали тащить на себе золото. Рус ожидал встретить хотя бы одного паладина или проповедника, но донжон оказался совершенно пуст.
— Что-то мне это совсем не нравится, — произнесла Тук.
Рус подошел к двери, ведущей на главную площадь, и осторожно ее открыл. Перед его глазами предстала картина кровавого безумия.
— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!
Сотни людей с оторванными головами, с торчащими белоснежными костями, перепачканные в крови, тянущие за собой веревки кишок, все они шли один за другим. При этом руки они держали на талии впереди идущего и в такт крику учителя выплясывали кровавый танец.
— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!
Рус замер пораженный жестокостью и безумием учителя.
— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!
К горлу подкатил тошнотворный ком, грозящий перейти в спазм желудка, но тут случилось то, что он точно не ожидал. Плечо дернулось. Нога сама собой сделала шаг вперед в такт движениям мертвецов, которых возглавлял учитель. Еще чуть-чуть, и Рус бросил бы золото и шкатулку драгоценностей, но тут раздался голос Тук.
— Не вздумай танцевать! Что угодно, только не танцуй!
В этот момент из дверей башни вылетел какой-то помощник. Он кинулся к последнему в длинной веренице танцующих трупов и принялся танцевать с остальными, только вот при этом он умудрялся одной рукой рвать на себе кожу на лице и истошно орать.
— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!
Танец длился, пока последние трое клерков не присоединились к танцу. Гномов Тук и Рус связали, чтобы они не отправились к остальным. Но стоило последнему клерку пристроиться к танцу, как Роуль принялся сворачивать змейку
в спираль. Изуродованные светлые собрались вокруг него, продолжая танцевать.— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!
Когда все были на своих местах и площадь внутри крепости была заполнена людьми, упырь в центре резко вскинул руки и громогласно выкрикнул:
— ЧА-ЧА-ЧА!
В один миг сотни тел взорвались, выбросив в небо головы, руки и ноги словно снаряды, и залив всю округу кровью.
Роуль стоял посреди площади, заваленной трупами, раскинув руки в стороны. С неба падал кровавый дождь, падали человеческие изуродованные конечности.
— Благодарю! — произнес он, кланяясь в одну сторону, затем повернулся и поклонился в другую, затем в третью и четвертую, каждый раз благодаря невидимых зрителей.
— Зачем? — спросил Рус, когда упырь подошел к ученику.
— Зачем я это сделал, или почему я сделал это именно так?
— И то, и другое.
— Первое — потому, что я их ненавижу, — с легкой улыбкой произнес упырь. — А второе — потому, что так я получил удовольствие. Ты ведь помнишь, что я тебе говорил?
— Помню, — кивнул Рус. — Но сделать это таким образом…
— Твое неприятие моего танца заключается не в том, что он плохой. Просто тебе такой способ не приносит удовольствия…
— А мне понравилось, — вмешалась Тук.
— Вот, — указал на нее упырь. — Я уверен, что ты найдешь способ получать удовольствие во время мести. Только вот я, когда узнаю этот способ, скорее всего скажу «фи».
— Что сделал Гофман? — уточнил Рус, отрезав кусочек от запеченного яблочного пирога.
— Прислал письмо, в котором называет тебя агрессором, захватчиком, подлецом и объявляет тебе войну, — спокойно произнесла Юлиана, сидя с чашкой чая перед парнем.
— Есть несколько проблем, которые перечеркивают все, что он там заявил, — ответил парень. — Первая и самая важная — деньги. Насколько я успел узнать, жить Гофманы привыкли на широкую ногу. Сейчас у них финансов в ближайшее время не будет, а это значит, что и армию они раздувать тоже не станут.
— А разве у них сейчас нет армии?
— Личная гвардия в сотню человек и еще две сотни постоянных солдат. На большее Гофманы не тратились. Зачем, если всю грязную работу на себя брал орден? А вот финансово их серьезно подставил орден. Сейчас от них можно ожидать только мелких набегов, да и то… — тут Рус задумался. — Надо бы нам сходить к ним в набег. Деревни лишними не бывают. Кстати, завтра мы выступаем.
— Снова уезжаешь, — вздохнула Юлиана.
— На этот раз вместе, — покачал головой Рус. — Надо взглянуть на тот рудник, который скрывал наш казначей. К тому же тебе не помешает понять, как живут наши крестьяне.
— Зачем мне это знать?
— Чтобы понимать, кто платит тебе налоги, и насколько глубоко можно залезть в к ним в карман, — ответил Рус и продолжил рассуждать. — Мне в принципе не нравится подход, который используется в вольных баронствах. Жить только за счет крестьян, платящих налоги, это, мягко говоря, странно. Почему нельзя организовать тех же ремесленников, которые будут делать товары для продажи соседям?