Пылающая комната
Шрифт:
– Хорошая девочка, – проворковал Барроуз. – Может, выключите мотор? Бензин у нас нынче дорог.
– Он везде дорог, – отозвался Босх.
Он залез в кабину, заглушил двигатель и снял висевшее в сетке ружье.
Глава 32
Гарри не снимал с Барроуза наручники, пока они не добрались до дома и не убедились, что внутри никого нет, обойдя все комнаты. На кухне он обнаружил стол и пару стульев и усадил Барроуза у стены, на которой красовался нацистский флаг. Сложив оружие возле мойки, он снял с Барроуза наручники
Собака подошла к стоявшему у двери ведру и начала громко лакать воду. Все молчали, пока она не напилась.
– Что за порода? – поинтересовался Босх.
– Помесь питбуля и ротвейлера, – ответил Барроуз.
Гарри кивнул на свастику:
– Прилагалась к флагу?
Барроуз промолчал. Собака нашла местечко в углу, покрутилась на месте и улеглась на пол.
– Один здесь живешь? – спросил Гарри.
– Угу, – буркнул Барроуз. – Может, хватит нести чушь? Я хочу поскорее с этим покончить.
– Ладно. Где ты взял оружие?
– На оружейной выставке в Тасконе. Все легально. Я уже жил здесь в это время.
– Но ты забыл упомянуть про свою судимость.
– Я покупал у частника, а он не спрашивал. К тому же мой адвокат подал прошение в суд о снятии судимости. Я отсидел свой срок и прошел пробацию.
– Желаю удачи. В доме еще есть оружие?
Барроуз ответил не сразу.
– Только не ври, – добавил Босх. – Мы тут все перевернем вверх дном.
– У кровати стоит дробовик, – сообщил Барроуз. – Странно, что вы его не заметили, пока тут шастали. Я замялся, потому что вы спросили про дом. У меня в бардачке есть «кольт» сорок пятого калибра, но про бардачок вы не спрашивали.
Босх кивнул Сото, и она вышла из кухни, чтобы забрать оружие. Отметив, что она оставила мобильник с включенным диктофоном, Гарри снова повернулся к Барроузу:
– Ладно, а теперь я зачитаю тебе твои права.
– В смысле? Мы же хотели просто поговорить.
– Мы и говорим. Но я еще не решил насчет оружия. Нож, кстати, тоже незаконен. Посмотрим, как пройдет наша беседа, а там решим.
Не отводя взгляд от сидевшего перед ним Барроуза, Босх достал футляр с полицейским значком. Потом опустил глаза и зачитал его права по карточке, вставленной в футляр.
– Ты понял свои права? – спросил Гарри.
– Я не признаю ваших прав, – ответил Барроуз.
– Мне плевать. Ты понял, что я прочитал?
– Да, но…
– Бьюсь об заклад, теперь ты платишь налоги, верно?
– Против своей воли.
– И тут то же самое. Таковы твои права, установленные правительством в этой стране. Можешь их не признавать, но права есть права. Мы будем говорить дальше или посадить тебя в машину и отвезти в Лос-Анджелес?
– Ладно, я понял про права. И согласен говорить без адвоката.
– Что ж, уже прогресс. Где Анна Ачеведо?
Барроуз невольно отшатнулся, словно резкий вопрос Босха толкнул его в грудь.
– Слушайте, я же вам сказал! –
воскликнул он. – Я без понятия, где она теперь. Мы не встречались уже лет двадцать.– Когда ты видел ее в последний раз?
Прежде чем он ответил, на кухне снова появилась Сото. Она положила новое оружие рядом с прежним и вернулась на свое место возле мойки.
Босх повторил вопрос:
– Когда ты в последний раз виделся с Анной Ачеведо?
– Черт… мы говорим о девяностых. Откуда мне помнить, где…
– Но ты с ней жил. Ты должен знать, когда вы…
– Ничего подобного. Кто это сказал? Я бы никогда не стал… – Он замолчал.
– Не стал что? – спросила Сото. – Жить с цветной?
Босх бросил на Люсию предостерегающий взгляд. Он хотел, чтобы Барроуз расслабился, а для этого допрос следует вести кому-то одному.
– Может, и не жил, но часто навещал на Бонни-Брае, – добавил Гарри. – У нас есть свидетель.
– Ну да, все верно, – охотно закивал Барроуз. – Я там бывал. Но не жил. Я никогда там не жил, и с ней тоже.
План заключался в том, чтобы, использовав Анну Ачеведо, заставить Барроуза сделать признание, которое потом может сработать против него в деле о пожаре на Бонни-Брае. Босх только что поставил первую и самую важную галочку. Барроуз подтвердил, что бывал в Бонни-Брае-Армз и посещал Ачеведо. Отсюда легко было перекинуть мостик к признанию того, что он хорошо знал это место. Дальше оставалось лишь убедиться, что Барроуз знал и о расположении мусорных баков.
– Так какие у вас сложились отношения?
– Мы вместе работали, и она сама ко мне подъехала. Это было против правил, но она на меня запала, вот мы и закрутили роман. Все продолжалось полгода, не больше.
Сото пробормотала что-то презрительное. Босх пропустил это мимо ушей.
– Ты имеешь в виду пункт по обналичиванию денег? – уточнил он. – У них это было против правил?
– Ну да, мы оба там работали, – ответил Барроуз. – Целый год. Я был в охране. Потом Анна ушла с работы и бросила меня, и больше мы с ней не виделись. Клянусь, так все и было.
– Почему она уволилась?
– Из-за ограбления. На меня напали, и ей тоже досталось. Приставили к голове ствол. Винтовка «АР-пятнадцать». Она перепугалась до смерти и сразу же ушла с работы: посттравматический синдром или что-то в этом роде, хотя мы тогда таких слов не знали. И потом мы больше не виделись. Она навестила меня один раз в больнице, вот и все.
– Куда она уехала?
– Говорю вам – без понятия.
– И ты не пытался ее найти?
– А за каким… слушайте, это был просто секс. Никакой любви. Без обязательств.
– А твои приятели из «БАРСа» об этом знали?
В глазах Барроуза мелькнуло удивление. Он не ожидал, что детектив в курсе про «БАРС», и промолчал, но Босх не дал ему опомниться.
– Ты им все сказал, верно? – напирал он. – Похвастался перед парнями, что спал с мексиканкой? «Черножопой» – так вы их называете?
– Ничего я не говорил! – запротестовал Барроуз. – Я никогда ее так не называл.
Гарри несколько секунд смотрел ему в лицо, оценивая своего собеседника и думая, что делать дальше.