Пылающая сталь

Теоретически.

В 1945-м советские пехотинцы в городах Германии вполне успешно давили даже «фаустников», не давая им стрелять по Т-34. И в городской застройке могли жить даже СУ-76, приданные штурмовым группам в усиление.

Так что подобраться к танку на бросок гранаты, в условиях активного противодействия опытного врага, даже в застройке — весьма рискованное мероприятие. Но с гранатами на танк, это все же отчаянная мера. В условиях Второй Мировой, у пехотинца объективно было очень мало шансов против танка, да если еще в бою вражеский танк прикрывает пехота. Танки надо бить артиллерией и, по возможности, именно противотанковой. Как ни странно, но и у противотанковой артиллерии тоже есть преимущество, если бой идет среди домов. В бою под Отрадным, 4 из 6 наших «тридцатьчетверок» были подбиты одним единственным орудием 105 миллиметров (довольно громоздкая немецкая пушка) расположенном между домами. Как сказано в отчете «в силу конструктивных особенностей советские танкисты не могли заметить откуда по ним стреляют».

Видимо на эту, хоть и спорную, возможность почти безнаказанно поражать танки в городской застройке, и делал ставку Билютин. Разумеется, это могло сработать, но только если отсечь от вражеских танков пехоту. Тут Билютин полагался на своих гвардейцев. Но и Хюнерсдорфф не был мальчиком для битья. Ночью он не сидел сложа руки, а попытался нивелировать единственное относительное преимущество русских. В пехоте. Да, танковая дивизия вермахта имела в своем распоряжении четыре (шесть в СС) батальона мотострелков, и один отдельный разведывательный. Если быть точнее в терминах, то с 1942 эти батальоны назывались мотогренадерскими (Panzergrenadier). Судя по всему, панцергренадеры 6-й танковой уже сильно поистерлись. Упорный бой второго марта и в ночь со второго на третье марта со всей очевидностью обнажил перед немецким командованием недостаточность наличных сил для успешной атаки. Поэтому, мобилизовав 60 грузовиков, командование 6-й танковой сумело перебросить под Тарановку еще два полнокровных пехотных батальона из вечно отстающих пехотных дивизий вермахта. Создав таким образом колоссальный перевес в пехоте, который позволял буквально затопить Тарановку немецкими пехотинцами.

Этого Билютин предвидеть не мог.

И тем не менее, 78-й г. п. и 179-я отдельная танковая бригада приняли бой.

В течении часа советские войска в Тарановке потеряли почти всю свою артиллерию. Были уничтожены обе пушки полковой артиллерии 78-го г. п., не помогли оборудованные в домах и тщательно закамуфлированные позиции. Командир дивизиона погиб.

Что удивительно, но был момент когда казалось, что атака немцев захлебнется. 29-й гвардейский истребительно-противотанковый дивизион вдруг остановил продвижение немцев. Один за одним врезались бронебойные снаряды в танки. Сметали немецкую пехоту точные, выверенные взрывы осколочных снарядов. Я напомню, 29-й гвардейский истребительно-противотанковый, это тот самый, что подошел к Тарановке 2 марта, в составе двух орудий. Одну пушку, вместе с лейтенантом Комаровым 29-й уже потеряли на позициях Широнина. Но лейтенант Габдулин, командир оставшегося орудия, бился не то что за двоих, он бился как целый дивизион. Всегда помните, если вдруг вам будут рассказывать об очередных «монгольских ордах» в миллионы рыл, которые затопили врага своей кровью — даже под длинными и звучными названиями может скрываться два человека и одна пушка. И да, 29-й гвардейский истребительно-противотанковый дивизион успешно выполнял боевую задачу, останавливая продвижение 6-й танковой дивизии вермахта вглубь вверенного его защите населенного пункта.

Как?! У меня есть только аналогии. На фотографии 1942 год. Наступление. Орудийный расчет лейтенанта Апенчука на временной огневой позиции.

Эта тактика будет довольно распространенной позже. Скорее всего, 29-й гвардейский дивизион, а вернее два человека которые от него остались, вместе с группой пехотинцев из 78-го полка, представляли собой фактически штурмовую группу. Пехотинцы помогали катить орудие, постоянно меняя позицию и защищали расчет от пехоты противника. Позже, именно такие штурмовые группы, выстроенные вокруг одной или двух пушек, будут освобождать наши и чужие города. Впервые эта тактика появилась в Сталинграде, а в 78-м гвардейском полку было много ветеранов боев за Сталинград. Заведенные в села и поселки противотанковые пушки — практически привычная картина для боев под Харьковом зимой-весной 1943. В общих чертах задача была такая — аккуратно спрятать пушку за углом и дождаться удачного момента. Потом выкатить пушку, сделать несколько выстрелов, и снова скрыться за углом здания от ответного огня. В идеале — поджечь танк противника, «закупоривая» им улицу, и проредить двигающуюся рядом с танками вражескую пехоту.

И все это сделать так, чтобы танки врага не успели дать сдачи.

Неожиданно для немцев, в бой вступила прикрывающая Тарановку с запада, хорошо закамуфлированная батарея. Артиллеристы не стали напрасно гибнуть в безнадежной артиллерийской дуэли с десятками танков — они пропустили немцев мимо себя к селу и дали им увязнуть в бою. Но не покинули позиций. И когда немцы как следует «втянулись» в бой, три орудия 7-й батареи 53-го гвардейского артиллерийского полка, под командованием старшего лейтенанта Т. Я. Стовбура выкатились из укрытия на прямую наводку и начали расстреливать немецкие танки в борт и корму.

Но силы были слишком неравны. Командир батареи был смертельно ранен. Вставший на его место лейтенант Гольман убит. Батарея была подавлена раньше, чем смогла нанести немцам достаточно ощутимый урон. Разбили немцы и сорокопятку Габдулина, отдав за этот успех три танка.

Всего час — может показаться нам сейчас. Целый час упорного боя — скажу я теперь, когда понимаю войну чуть лучше. Примерно к 11 часам 3-марта, пехота вермахта дошла до церкви, в которой располагался передовой перевязочный пункт и гарнизон в количестве пяти человек, под командованием младшего лейтенанта Сиротенко.

Немцы подогнали танки поближе к центральной площади, на которой стояла церковь, и под прикрытием их пушек и пулеметов бросились через открытую центральную площадь к церкви. Очевидно удобный узел обороны, позволявший простреливать основные улицы, нужно было захватить как можно быстрее.

Первая атака провалилась. Пехотинцы вермахта понесли чудовищные потери, одну роту пришлось выводить из боя.

В документах и воспоминаниях нет подробностей, как именно подготовили церковь к обороне. Остается только предполагать.

Исходя из более подробных описаний штурма той же Познани, можно заключить что сам по себе укрепленный форт (в нашем случае церковь) не мог противостоять атаке пехоты. У немцев были сильные саперные войска, и в принципе хорошо отработанная тактика взятия таких укреплений — можно вспомнить то же Мажино. Да и советские штурмовые группы во время штурма Познани взяли без потерь несколько немецких фортов. И это полноценных фортов, с толстыми стенами, специальными бойницами и выверенными секторами обстрела. Всегда есть способ раскурочить статичную коробку — от простого закинуть гранату в бойницу, а если есть взрывчатка то и подорвать дверь или стену, до сложных способов требующих виртуозного мастерства в деле преодоления простреливаемых рубежей. Например, найти вентиляционное отверстие, залить туда бензин и поджечь. Именно так и уничтожили форты наши солдаты в Познани. Поэтому вокруг долговременной огневой точки обычно рылись окопы. В этих окопах сидели пехотинцы с задачей не подпустить штурмовые группы к самому укреплению.

Думаю что можно уверенно сказать — «гарнизон» церкви не был достаточно многочислен для того, чтобы еще и удерживать окопы вокруг. Мне остается только предполагать, что готовя церковь к обороне, солдаты 78-го полка сделали на скорую руку несколько бойниц в стенах, достаточно высоко от земли, чтобы через эти проломы не закинули гранату и не перестреляли через них находящихся внутри. И уже оттуда вели меткий огонь вдоль улиц по немцам, отстреливая их одного за другим, давя активность, мешая перемещению — именно поэтому общая немецкая атака на село потеряла темп и застряла.

Я также предполагаю, что саму церковь держали не столько Сиротенко и его бойцы, сколько плотный перекрестный винтовочный и пулеметный огонь из соседней школы и других построек. Немцы бежали по открытой местности к церкви и их косили мотострелки 179-й и гвардейцы 78-го, укрываясь в удерживаемой ими части деревни.

Но я не думаю, что это был простой бой. Немцы на удивление упорный и изобретательный враг, не прощающий ошибок.

Сиротенко со своими людьми выдержал пять атак, и наверняка немцы не тупо бегали пять раз в атаку под пули, а каждый раз выдумывали очередную тактическую хитрость.

Укрепления линии Мажино они пробивали, помимо прочего так — находили слепую зону укрепления, ставили на прямую наводку пушку, и долбили снарядами в одно и тоже место бронеколпака или ДОТа, и после нескольких попаданий подряд даже полутораметровые бетонные стены пробивались.

Правда, там немцы использовали зенитки калибром 88 миллиметров, так называемые «Acht-acht». В Тарановке такого вооружения у них не было, но были самоходки. Было бы просто странно, если бы немцы не пытались пробить брешь в стене церкви таким способом. К несчастью, подробностей ни в немецких, ни в советских донесениях нет.