Пылающий 42-й. От Демянска до Сталинграда

Сколько он дрожал на посту, Доля не знал. Часов у него никогда не имелось, а рассмотреть те куранты, что висели на пролетающих станциях, молодой человек не сумел. К тому же, наверняка, они все стояли. Почти целый год, как некому было их починить.

Наконец, поезд затормозил. Появился разводящий старлей, а вместе с ним другой часовой. Дрожа всем своим телом, Доля немедленно сдал тёплую форму и пост. Он спрыгнул на землю и, едва двигая замёрзшими мышцами, побрёл к своей тесной «теплушке».

Забравшись в вагон, он подошёл к круглой «буржуйке» и сел на пустой ящик из-под оружия, который использовали, как табурет. Механик протянул все конечности к раскалённой печурке и начал греть замёрзшие руки и ноги.

– «А как же ребята несли караул в декабре, когда они ехали на защиту Москву? – трясясь от сильного холода, сказал он себе: – Ведь тогда там стояли морозы под сорок! Да и в танке в такую погоду усидеть невозможно».

Парень немного согрелся и ощутил, что его одолевает дремота. Доля встал с низкого ящика, забрался на третий ярус настила, растянулся на досках и крепко уснул.

После этого, всё вошло в привычную норму. Потянулись серые будни, похожие один на другой, как патроны в обойме. Свободные дни сменялись нарядами разного рода: нужно было стоять в карауле, работать дневальным в тёплушке, или подсобником в кухне.

Поезд добрался до города под названьем Ковров, но вместо того, чтобы двинуться дальше, свернул на север к Иваново. Там он попал на параллельную ветку и вновь устремился на запад. Оказавшись в Загорске, состав не свернул в левую сторону, а направился прямо.

Кто-то из знающих пожилых мужиков посмотрел на названия пролетавших мимо маленьких станций и глухо сказал: – Едем в обход нашей столицы. Видать, все пути забиты войсками, вот нас и пустили кружною дорогой.

– «Жаль, что не удастся взглянуть на главный город страны. – расстроился Доля: – Когда, ещё рядом окажешься с ним?»

Эшелон подъезжал к линии фронта, и чем ближе он к ней подбирался, тем осторожней и медленнее катился вперёд. Скоро он двигался не быстрей пешехода. Всё чаще делались остановки в пути, которые продолжались по паре часов.

Ни шатко, ни валко, состав обогнул столицу по северной кромке и проехал ещё какое-то время. За стенкой «теплушки» поплыли места, по которым недавно прошла большая война. Причём в обе стороны. Сначала, фашисты шли на восток, а потом, красноармейцы продвигались на запад.

Железнодорожные рельсы стали такими неровными, что вагоны качались, словно в море корабль. Вдоль полотна виднелись пеньки необычного вида. Они располагались с равными на вид промежутками, торчали из мёрзлой земли не более метра, и имели весьма, разлохмаченные чем-то верхушки. Рядом стояли короткие столбы телеграфа. Их высота не превышала два человеческих роста.

Увидев эту картину, молодой человек удивился, и непроизвольно спросил:

– Что с ними случилось?

Опытный ремонтник Матвеич, глянул на странные пни и всё объяснил:

– Когда захватчики отступают с занятых ими земель, они уничтожают всё то, что не могут с собой увезти. Бревна рубить, им, конечно же, лень, а оставлять Красной армии жалко.

Поэтому, они изготовили динамитные шашки с коротким отрезком бикфордового шнура. С одной стороны, небольшие бруски обмазаны какой-то химической дрянью, которую закрывают куском крафт-бумаги.

Фрицы снимают листок и приклеивают свой динамит к любому столбу на уровне пояса. Затем, поджигают коротенький шнур и топают дальше. Раздаётся маленький взрыв. Волна детонации бьёт в незащищённое дерево и ломает его, словно тонкую ветку.

– А с железной дорогой поступают значительно проще. – добавил другой ветеран, которого звали Петровичем: – Цепляют к своему паровозу, металлический крюк, похожий на большую соху. Локомотив едет вперёд и крушит толстые шпалы, как спички.

Они грузят рельсы на пустые платформы и увозят с собой. Судя по состоянью дороги, эти места отбили у немцев зимой, а пути уложили на промороженный грунт. Сейчас лёд начал таять. Поэтому, рельсы такие неровные.

Поезд шёл мимо вокзалов, разрушенных сильной бомбёжкой. Фашисты разбили все здания до такой сильной степени, что остались только руины, а пыльные вывески оказались прибиты к столбам, врытым рядом с железной дорогой.

Большинство городов носили названия, которые Доля узнал из сводок «Совинформбюро»:

– Солнечногорск, Калинин и Клин. Все они были захвачены фрицами в начале войны и освобождены в декабре 41-го года, в ходе зимнего наступления войск Красной Армии.

– Значит, едем на Калининский фронт. – сделали вывод пожилые ремонтники: – Там говорят, настоящая мясорубка теперь…

– Может быть, нас повезут значительно дальше, на Северо-Западный или под Ленинград? – с надеждой спросил какой-то танкист.

– Там сейчас тоже несладко… – после этих ободряющих слов все замолчали и больше не говорили об этом.

– «Какая разница, где воевать? – раздумывал Доля: – Везде фашисты стреляют, везде могут убить!» – он снова прислушался к разговору мужчин и согласился с соседями, что оказаться на острие большого удара, гораздо опасней, чем там, где наступила передышка в боях. Вот все и хотят забраться туда, где потише.

Доля решил заявить, что если все спрячутся в норах, то кто же спасёт страну от врага? Он немного подумал и промолчал. Ему ли учить взрослых людей, умудрённых богатым жизненным опытом.

Чуть погодя, старый Матвеич вдруг сообщил:

– Мы подъехали к фронту, почти что, вплотную, а нас до сих пор не бомбили. Да и самолётов фашистов почему-то не видно. У них что, с авиацией стало так плохо?

Вернувшийся из караула замёрзший танкист, услышал слова старика и, не стесняясь, влез в разговор: – Только что видел аэроплан, с двумя винтами и двумя хвостами, соединённых узким крылом. Он долго крутился на большой высоте, но не напал на состав.

– А кабина у него расположена на переднем крыле, между моторами? – уточнил какой-то ремонтник.

– Точно.

– Это разведчик под названием «рама», или правильнее сказать «фокке-вульф 189». Сам он имеет два пулемёта и несколько бомб, но атакует исключительно редко. Только если будет уверен, что ему ничего грозит.

На наших платформах стоят четыре зенитки. Он их увидел, вот и не дёргается. Его дело смотреть, где находятся, какие войска, и куда они движутся. После чего, при помощи радио доложить своим командирам.