Пыльца счастья

ГЛАВА 5. Ночные забавы

Как и обещал, Ольер ли Брагоньер вернулся домой в четыре часа, однако, вопреки предположению, не отправился на улицу Висельников, а заперся в кабинете. На робкие попытки узнать, что происходит, отвечал однозначно: работа.

Эллина нервничала. Мнилось, муж обманул, давно все проверил, а теперь кормил отговорками. Она переоделась в блузу и брюки, рассудив, что обыденная одежда не подойдет. Множество юбок хорошо на балах, но при быстром беге или прогулке по чердаку становится препятствием. Гоэта понимала, ей предстоит выдержать бой с супругом, который не переносил ее рабочие наряды. По мнению Брагоньера, брюки уродовали Эллину, лишали женственности. Ничего, он позже оценит выбор жены, когда та не станет обузой.

На ноги тоже не туфельки, а сапоги. В таких и верхом, и по болоту.

Все бережно хранилось в гардеробной гоэты. Переехав в особняк Брагоньера, женщина не пожелала оставить прежние наряды в доме на Тенистой улице. Тот бой Эллина выиграла, муж смирился, справится и теперь. Разумеется, если Брагоньер соблаговолит куда-то поехать.

Соэр соблаговолил, правда, перед самым ужином.

— Готова?

Брагоньер, наоборот, выглядел франтом. На его фоне Эллина смотрелась замарашкой.

— А ты?.. — Гоэта недоуменно указала на расшитый серебром жилет.

— Мне после в закрытый клуб. Поужинаю там. Не жди.

Эллина понимающе кивнула, хотя запуталась еще больше. Какой клуб? Муж всегда сторонился праздной светской болтовни и вдруг оказался членом общества пустозвонов.

Брагоньер не счел нужным пояснить, что не собирался никуда вступать. Он хотел поговорить с приятелями погибшего виконта Трувеля, понаблюдать за ними в естественной среде. Сегодня «золотая молодежь» собиралась на очередную встречу. Если они занимались распространением кокаина, в чем соэр не сомневался, Брагоньер узнает имя наркоторговца. И, возможно, убийцы. Он недаром провел эти часы в кабинете, в голове сложилась логичная рабочая версия преступления.

Эмму Донарт подставили: должен же кто-то понести наказание? Экспертиза подтвердила, в деле замешан мужчина. Брагоньер запомнил описание и надеялся обнаружить его в клубе. Если так, дело за малым. В застенках Следственного управления люди быстро становятся разговорчивыми.

От соэра не укрылся наряд благоверной, но он предпочел не заострять на нем внимания. На сегодня споров хватило, впереди работа, а допрашивать лучше с ясной головой.

На улицу Висельников отправились верхом. Под Эллиной семенила очередная Звездочка — чтобы не запутаться, гоэта называла всех лошадей одинаково. В отличие от прежней кобылки, уже второй по счету, эта не посрамила бы аристократки. Муж подарил ее после жалоб на то, что Эллина вечно не поспевает за его жеребцом, заодно решил проблему с выездом. Впрягать своего коня в экипаж Брагоньер категорически запрещал, тот ходил только под седлом, зато гнедая кобылка гоэты исправно возила хозяйку в карете, наравне с товаркой тянула постромки.

По дороге Брагоньер проинструктировал жену. Ничего особенного: молчать, не вмешиваться, при первой опасности уйти. Эллина ничего против не имела, лишь бы не прогнал.

Внутри все сжималось от предвкушения. Их второе совместное дело! Помнится, первое едва не закончилось трагически, но гоэта о плохом не вспоминала. Если разобраться, если бы не сумасшедший Матео Хаатер, Эллина никогда бы не вышла замуж.

Вечером улица выглядела иначе, нежели днем. Пусть еще не стемнело, а фонарщики не вышли на работу, дома обрели совсем другой вид, сбросив сонливую безмятежность. Распахнули ставни публичного дома, затеплили свечу под вывеской. В окнах игорного дома тоже мелькали тени — Сатия готовилась к бурной ночной жизни.

День — время добропорядочных обывателей, а таковые на улице Висельников, за редким исключением, не проживали.

Брагоньер прихватил первый встречный отряд стражи и велел оцепить улицу. Вскоре прибудут судебный маг и следователь — все по правилам. До соэр побеседует с хозяевами и служащими обоих заведений, предложит сотрудничать добровольно, без обыска. Ордер на него он выпишет на месте, даже печать поставит, благо она на пальце, всегда при Брагоньере.

Соэр предпочел начать с борделя. Он счел доводы жены разумными. У преступника могла быть подружка, которая укрыла его от властей.

Брагоньер спешился, чуть не доезжая вывески с алым фонарем, и знаком указал оставшимся при нем солдатам, куда им встать.

Эллина скользнула на руки мужу. Безусловно, она могла слезть сама, но приятно, когда о тебе заботятся.

— Входить по моему условному знаку, либо если услышите шум. Любой, — приказал соэр и поднялся на крыльцо.

Гоэта следовала за ним тенью, пряча лицо в складках капюшона.

Подумать только, публичный дом!

Эллина хмыкнула.

Как же привлекателен порок! Помнится, некогда Малис привлек тем же: любопытно стало. Некромант, как и всякий темный маг, по мнению общества, да и на самом деле, вел крайне неразборчивую личную жизнь. Ему требовалась женщина, чтобы избавиться от излишков темной энергии. Любая, лишь бы заняться с ней любовью. Однажды живым лекарством стала Эллина. К тому времени она успела влюбиться в вынужденного напарника и не возражала против более близкого знакомства. Согласия Малис не спросил, взял грубо, на месте ритуала, но теперь гоэта понимала, это тоже привлекало, как бы парадоксально ни звучало. Благо потом возлюбленный исправился, доказал, что способен на нежность, на долгие годы стал мерилом для всех остальных мужчин. Только Ольер ли Брагоньер сумел занять его место. Не сразу — когда они оба выбрались из раковины.

Словом, на супружескую жизнь Эллина не жаловалась, ханжеством не страдала, но хотелось взглянуть, куда ходят мужчины в поисках продажной любви. Помнится, она уже навещала подобные заведения в Трие, выспрашивая об одном из клиентов. Вот и проверит, отличаются ли те от столичных, заодно окажет посильную помощь. Сильный пол, даже если равнодушен к продажным прелестям, никогда не разговорит девочек так, как женщина.

— Не передумала? — занеся руку, чтобы постучать, бросил через плечо Брагоньер.

Эллина замотала головой и, хихикнув, спросила:

— А ты в какой наведывался?

— Явно не сюда, — поморщился соэр, намекая на уровень заведения. — Если уж так интересно, после дам список подобных заведений и отмечу галочкой приличные.

— Но ведь постоянная женщина у тебя была? — не унималась Эллина.

Она никогда не спрашивала о подобной стороне жизни супруга, а теперь подумала: время и место.

— Допустим, имел некоторые предпочтения. И? — Брагоньер обернулся к супруге. — Беседа с девицами подобного толка бессмысленна, ты мне интереснее во всех отношениях.

Гоэта покраснела.

С одной стороны, приятно, с другой… С другой, соэр знал, как поставить точку в неприятном разговоре. Обошелся без нотаций, но ясно дал понять: тема закрыта.

А все же интересно, к какой девочке он ходил.

Размышления на фривольные темы прервал охранник. Он чуть приоткрыл дверь на требовательный стук Брагоньера и напомнил, заведение еще закрыто. Соэр показал перстень Королевского прокурора и холодно осведомился:

— Мне войти одному или с солдатами?

Громила задумался и захлопнул дверь. Эллина полагала, чтобы задвинуть засов, но ошиблась. Заведение не хотело столь крупных проблем с законом, посему дверь через минуту отворилась, только на пороге уже стояла запыхавшаяся женщина весомых достоинств. «Мама» — как называли владелиц публичных домов подопечные. Она бросила на Брагоньера оценивающий взгляд, удивленно подняла брови при виде Эллина за его спиной и предложила пройти в контору, чтобы за бокалом коньяка — «Благородный сеньор ведь любит коньяк? Сейчас купят самый лучший, уже послала» — обсудить цель визита столь высоких господ. Соэр отказался и предпочел пройти в общую гостиную, где уже готовились к работе девочки. Одна из них, пышногрудая брюнетка в кружевном корсете, попыталась положить руку ему на плечо. Брагоньер грубо скинул ее и обернулся к следовавшей по пятам «мамочке»: