Пыльные окна
Шрифт:
Я знал, что это было не так.
Все это по-настоящему. Я сложил руки на столе, спрятал в них лицо.
С улицы донесся вой сирен. На парковку подъезжали машины, с шуршанием тормозили, хлопали дверцы.
Я даже не посмотрел туда.
Кто-то бежал по эскалатору торгового центра, гулко стуча каблуками. Множество ног, уже бегут по проходу в зал, между витринами, щелкая по плитке.
Слышались какие-то голоса. Мне было не до них.
Наверное, я мог бы разметать сейчас по бревнышку все Подмосковье, со столицей в придачу, перебить всех «минусов», устроить настоящую войну, кровавую баню.
Но что бы это изменило?
Это тоже не стало бы выходом.
Я
На расстоянии от меня полукругом стояли люди, держащие пистолеты наизготовку, целились в меня.
— Алексей!
Рядом со мной оказалась Полина.
А те, что стояли позади нее, с пистолетами — я узнал их. Их всех. Это были наши ребята, знакомые, свои.
Только Черномора не хватало для полной картины.
Почти весь оперативный отдел в сборе.
Я даже не удивился.
— Где мальчик? — спросила она с вызовом.
Я встал из-за стола. Они опустили оружие, но продолжали смотреть на меня какими-то странными взглядами. Будто я только что спустился к ним с неба по радуге, зажимая между ног метлу.
Я спрятал руки в карманы, посмотрел на свои собственные ботинки. Замызганные, перемазанные глиной.
— Где мальчик, Алексей?!
— Ушел. — сказал я.
— Что это значит?!
— Просто ушел. Он выбрал. Судьба этого мира, помнишь? Он выбрал сам. Свою судьбу. Свой путь. Без меня, без Макса, без шефа, без вас.
— А Максим?
— Я думаю, мы о нем еще услышим. Но точно не в ближайшие дни, можете расслабиться.
Она промолчала. Она всегда была умная девочка.
— И давно? — спросил я, с усилием переводя взгляд на ее лицо. — Давно ты вернулась в наши ряды?
— Ты не понимаешь. — она изобразила нечто вроде улыбки. — Неважно. Шеф скоро будет в Москве, он звонил мне перед вылетом. Велел забрать тебя. И мальчика.
Ну конечно, Черномор все держит под контролем. Абсолютно все.
— Леша, ты что? — она села за столик напротив меня, смахнула с лица непослушную прядь. — Думал, я действительно решила уйти к «минусам»? Поиграть в злых вампиров?
— Ничего я не думал.
— Прекрати. Обиделся за то представление на полигоне? Но ты сам виноват, ты напугал меня. Я не знала, что и думать. Не знала, на чьей ты стороне.
Я промолчал. Повернулся к застывшим истуканами сослуживцам. Бывшим сослуживцам. Я их не видел почти полгода. Было даже интересно.
— Привет, ребята.
Мне никто не ответил.
— С самого начала было понятно, что Макс затеял какую-то свою игру. — негромко сказала мне в спину Полина. — Потом еще Фролова туда впутал. Пришлось и мне поучаствовать. Связи в Конгломерате у меня действительно есть. Я хотела найти мальчика, обезопасить его. Ну а ты… Я не знала, что ты тоже в игре.
— Все играете. — сказал я со злостью. — Играетесь в шпионов.
И пошел к выходу.
Она догнала меня возле эскалаторов.
— Алеша! — сказала Полина, преграждая мне дорогу. — Да постой ты! Куда тебя несет? Мальчишку мы найдем, не беспокойся. Ты теперь подумай о другом. Ведь ты же изменился… Сам. Без чужой помощи. Мы же в тебя не верили. Никто из нас. Кроме Черномора.
— И он решил устроить мне испытание. — подхватил я. — Забросить в болото и посмотреть — а вдруг выплывет? И не просто, а еще кувшинок нарвет и в зубах притащит. Как тонко. Как умно. Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались. У вас проблема, ребята. Вы сами уже запутались в ваших собственных провокациях. Не надоело корчить из себя камарилью, а?
Она молчала.
— А вообще. — добавил я. — Спасибо тебе.
— За что? — в ее голосе послышалось удивление.
— За
то, что научила меня переступать через прошлое.Я встал на полотно эскалатора, медленно пополз вместе с ним, опираясь на поручень.
— Глупо, Алексей. — крикнула она мне вслед.
Я не обернулся.
Эпилог
Я подошел к одинокой скамейке, приютившейся на краю аллеи.
Смахнул перчатками крошево мокрой листвы, сел.
В парке было пусто.
Лишь покачивал ветви сырой ветер. Да взъерошенные утки медленной мрачной процессией плыли по темной глади пруда, напоминая остатки разбитого флота, уходящего прочь от места сражения.
Вдалеке, за чертой парка, шумели автомобили. Где-то там, за голыми деревьями, вовсю бурлила бессмысленная городская суета.
Я был совершенно один.
Я, Алексей Каштанов, «проводник», взваливший на себя груз Большого Знания, груз Высокой Цели, Рыцарь света, победитель тьмы, освободитель целого города, паладин, шут гороховый.
Однажды мне предложили выбор — остаться таким же, как и был, жить как все и наслаждаться жизнью, как все…
Или встать над людьми, осеняя их светом от своих ладоней, напялить белую хламиду и деяниями своими приближать светлое будущее.
Никто ни за что не догадается, что я выбрал.
Я злобно сплюнул на темный асфальт.
Эх, люди-люди! Не переделать вас, не наставить на путь истинный.
Живите как хотите, ходите в школу, а потом домой, а потом в институт, и снова домой, а потом на работу, и опять домой, а потом на пенсию, а тут уже и могилка. Живите! Стройте отношения, самовыражайтесь, следите за модой, ругайте правительство, шлите смс-ки, жалуйтесь, отдыхайте по выходным, занимайтесь личностным ростом, выпивайте строго по праздникам, смотрите на телезвезд, празднуйте новый год, голосуйте на выборах, не мусорьте на улице, не приглашайте на свидание первыми, пользуйтесь лосьоном, выводите даже трудновыводимые пятна, занимайтесь спортом, не носите коричневые туфли с черным ремнем, помните про критические дни, пейте пиво пенное, выбирайте безопасный секс, пейте свой утренний кофе и езжайте на работу. А потом домой. А потом снова. И не думайте о плохом. А если станет грустно — есть психоаналитики и антидепрессанты.
Не парьтесь, не напрягайтесь.
Живите в удовольствие. Делайте, что хотите.
Чего вы хотите больше всего, а?
С чего бы мне лезть к вам со своим уставом?
Оставлю-ка я вас в покое. Ведь покой — это то, чего вы хотите? Покой — то, что вам нравится.
Не нужны вам никакие перемены.
И не объяснить вам, не отдернуть шторку, не показать — какой, какой он этот мир, там, за пыльными окнами. За окнами, покрытыми пылью изнутри.
За Окнами, сплетенными из огненной пыли.
Не объяснить. Не хватит слов.
— Я знал, что найду тебя здесь. — старик сел рядом со мной.
Я ничего не ответил ему, даже не посмотрел в его сторону.
Пялился в землю, внимательнейшим образом разглядывая трещины на асфальте.
Спрятав в ладонях лиловый огонек зажигалки, Черномор раскурил ароматную сигаретку. Элегантно закинул ногу на ногу, обвел взглядом пустой парк.
— Думаю, я наконец-то понял. — сказал я.
Старик вопросительно посмотрел на меня.
— Самая главная истина нашего мира проста, — сказал я с глумливо-кривой ухмылкой. — Каждому свое. Помните, где это написано было? Вот-вот. Так и живем. Такой концлагерь на десяток мульярдов мест впрок, с пивом по пятницам, новогодними распродажами и футбольными трансляциями. Верно говорю?