Пытка любовью

Записные книжки были разрешены для ношения их в кармане заключённого, как и карманные словарики и книги для повышения образования заключённых. В карманах Игоря в зоне постоянно были записная книжка с ручкой и карманный английский словарик.

"Смотри-ка, ей нравится, как я рассказываю, - подумал Игорь, вспомнив, что Светлана Ивановна действительно с интересом слушала его, - А может быть ей просто интересно то, чего она не знает? А зачем ей это знать? А может быть, её знакомые иногда спрашивают о зоне, в какой-нибудь застольной компании. Не надо обольщаться своим красноречием, может быть она сама додумывает то, что ты не можешь сказать из-за своего косноязычия, зэк паскудный.

Надо поучиться у Денисова, как он красиво пишет, и свой разговор выстраивать логически правильно, беспрерывно, не перескакивая с пятого на десятое. Самое главное писать нужно у него учиться. Это не беллетристика, где всё можно правдоподобно придумать, "высосать из пальца" и описать красочно, чтобы на чувства людям побольше надавить. Мне придётся писать на воле такую работу, чтобы она была и научно обоснованной, и чтобы она легко читалась простыми людьми, и чтобы она была интересной для них... Ну, всё. Надо читать".

Игорь принялся за чтение, в процессе которого он делал нужные для себя выписки в тетради. Он прервал свою работу лишь на ужин. Но, съев свою пшённую кашу, он вновь принялся за прерванную работу. Её остановил лишь зэк-санитар, который выключил в "отбой" свет в их палате.

Лёжа уже под одеялом Игорь думал: "Неужели на Западе такие дураки, что воспринимают такие концепции всерьёз? А чего тут удивительного? Здесь же многие верят в коммунизм. И тебя с детских лет приучали в него верить. Вот и верят с малых лет в то, что им власти преподают. Вот и строят коммунизм, не зная, что лишь пашут на кучку настоящих капиталистов, сидящих в Москве в Политбюро. Это же самые богатые люди в мире! И самые властные. У них в руках почти полмира! И у тех, за бугром, - тоже полмира. Но "там" их больше, капиталистов. Судя по технике и шмоткам, там простые люди, наверное, живут получше, чем здесь. Хоть там и капитализм... Да и здесь такой же капитализм, как и там, только государственный... Точно! Социализм - это государственный капитализм. Смотри, какое простое высказывание! Научился, козёл, уже кое-чему у Денисова". Игорь не заметил, как уснул, и спал он без сновидений.

Утром, после пшённой каши Игорь сделал себе настоящий бутерброд, размазав на кусок хлеба три пайки масла. Этот бутерброд так насытил его желудок, как он давно уже не испытывал такого. Игорь вышел покурить в умывальник, и увидел, что в нём курят три человека, один из которых был Алик. Он поздоровался с ним за руку, и они стояли, и молча курили, пока не вышли два незнакомых Игорю зэка, по виду живущих в зоне мужиками.

– Спасибо за книгу, Алик, - сказал Игорь, - Отличная вещь! Сестрёнка твоя молодец, что привезла её сюда.
–

– Вот, видишь, - ответил Алик, - Хоть тебе пригодилась. А я уже и не знал, куда её девать. Валялась в тумбочке без дела.
–

– Ну, как с ногой?
– спросил Игорь, увидев, у Алика чёрное трико, как и у него, на ногах, - Молодец, что сам себе вскрыл, а то бы заражение крови могло бы быть. Дох... гноя выдавил.
–

– Да... Нормально сейчас, - ответил Алик, - А то ныла, как зубная боль... У нас, в соседнем отряде, в том году, одному ногу отпилили чуть не до колена, из-за такого же нарыва. На областной. Вот я и подумал, что надо самому. Этим-то всё до п...ы, - кивнул он головой в сторону санчасти.

– А как ты так ногу поранил?
– спросил Игорь, - Хотя, на промке много всякого железа везде торчит.
–

– Ты чё, не понял?
– тихо в нос заговорил Алик, - Это ж я замостырил.
–

– А на х...я?
– спросил тихо Игорь, не понимая, - Зачем мостыриться летом, да ещё на промке? Это ж не зимой на свинокомплекс ездить... Или я чего не понимаю?

–

– Да нет. Всё правильно, - говорил Алик, куря уже небольшой окурок, и поглядывая в чуть раскрытую дверь в коридор, - У нас отрядник - идиот какой-то. Год назад, как пришёл к нам. Откуда-то из управления прислали. Он как наметит кого перевоспитывать, так и наказывает того за всякую х...ю по порядку. От магазина до ПКТ. А потом новую жертву себе ищет. Тут я ему и приглянулся...

Он меня уже магазина и свиданки лишил. Ну, а дальше остались ШИЗО и ПКТ. А мне уже чуть больше полугода до воли осталось. Куда мне от него, суки, деться? Вот и пришлось замостыриться.
–

– Да... Х...ые у тебя дела, - сказал Игорь, прекрасно понимая, что от отрядника в зоне зависит, практически, всё для жизни зэка, - А чего ты в другой отряд не спишешься?
–

– Да он всех отрядников с промки уже предупредил, чтобы они не брали меня к себе, - ответил Алик, и бросил маленький окурок в урну, - Не на свинюшник же мне списываться на зиму.

Я хотел было на ЖБК попробовать, но там у меня нет ни одного знакомого. Там же у вас, как отдельный мирок. Твой отряд, говорят, самый ох...тельный. Но я там никого не знаю. Ты вот, первый.
–

– Ты, когда тебя отсюда выпишут, зайди ко мне в отряд, - сказал Игорь серьёзным тоном, - А когда встретишься с моим отрядником, передай ему на словах, что лежал, мол, со мной, с Игорем Григорьевым, на больничке, и что я прошу его списать тебя в наш отряд.

Скажи, что тебе нужно это как можно быстрее, и что я знаю, почему это надо, и потом я уже, мол, ему всё объясню, когда выйду из больнички. Он тебя тогда быстро спишет к нам. Много ничего не говори... Это будет тебе моя благодарность за подаренную книгу и за ту махорку в ШИЗО.
–

– Ты серьёзно?
– спросил Алик, чуть недоверчиво, глядя Игорю в глаза.

– Если он тебя не спишет к нам после таких слов, - можешь где угодно в зоне плюнуть мне в лицо... На зуб я никогда не "божусь", - сказал Игорь тихо, - А где твои предки работают?
– сразу же спросил он.

– Батя - мастером на автобазе, а мать, - начал говорить Алик, но Игорь перебил его.

– Стоп. А может твой батя машину с автобазы для нужд отряда на полдня выделить? Ну, чтобы чего-нибудь из-за зоны, например, а отряд привезти?
–

– Хэ, - хмыкнул Алик, - Да хоть две. И хоть на весь день. Он же у меня там всю жизнь работает, и с начальником базы они друзья с детства.
–

– Тогда всё о-кей, - сказал Игорь, и выбросил свой окурок в урну, - Скажешь ему, что и это тоже я просил ему передать, а, мол, остальное, я ему сам всё расскажу, когда приду из больнички. Ну, чё? Пошли уже? Покурили.
–

– Пойдём щас ко мне в палату, чифирнём, - сказал Алик, серьёзно глядя в лицо Игоря, как бы изучая его, - Мне вчера чай принесли.

Если всё будет так, как ты говоришь, то ты меня тогда из ШИЗО за уши вытягиваешь. Я уже готов был к этому после больнички... Даже как-то не верится.
–

– А верить и не надо ни во что. Потому, что вера - это бездоказательное признание истинности какого-либо утверждения. Ты же должен знать уже это. Твоя сестрёнка, наверное, тебе уже говорила об этом, - тихо сказал Игорь, - Во всём нужно убеждаться. А людям - доверять или не доверять. Если всё сделаешь так, как я тебе щас сказал, то считай, что ты уже у нас в отряде. У нас пятый отряд, а отрядника нашего зовут Владимир Михалыч Бынбазов. Ничё не забудешь?
–