Раав. Непостыженная

Отец перестал растирать ногу и поднял голову.

— Израильтяне остановились в Ситтиме.

— Ненадолго.

— Ненадолго?

— Нет. Господь отдал им эту землю.

Старик часто заморгал, вглядываясь в лицо дочери.

— Я слышал, несколько дней назад в городе были израильские соглядатаи.

— Сейчас они, наверное, уже в своем лагере.

Глаза отца наполнились страхом.

— Ты помогла им бежать?

Раав наклонилась вперед и взяла в ладони его изможденные руки.

— Я говорю правду, отец. Я знаю, что произойдет, а произойти может только одно. Но я не могу говорить об этом здесь. Зайди ко мне по пути домой. Я сообщу радостные новости для семьи. Их стоит отпраздновать.

Его руки похолодели. Он сжал их в кулаки. Отец смотрел ей прямо в глаза.

— Что ты наделала?

— То, что спасет нас, если мы сдержим обещание. Приходи вечером, и я тебе все расскажу.

— Они нападут на Иерихон?

— Да, папа. И они уничтожат его, — Раав встала и наклонилась поцеловать отца в щеку. — Но наше спасение близко.

* * *

Отец привел с собой сыновей. Раав тепло приняла их и усадила на подушках вокруг низенького столика. Налила вина и предложила поесть.

— Я не голоден, — сдержанно ответил Мицраим. — Отец сказал, ты звала нас.

— Еда беседе не помешает.

— Откуда может появиться аппетит, когда израильтяне стоят за Иорданом?

Младший брат, Иовав, испуганный и злой, уставился на нее.

— Отец сказал, ты принимала израильских разведчиков. Что толкнуло тебя рисковать своим и нашим благополучием? Если царь узнает…

— Царь знает, что они были в моем доме, — возразила Раав, заметив, как три лица побледнели одновременно. — Он присылал за ними своих людей, но я сказала, что чужестранцы уже ушли из города.

— Тогда, наверное, израильтяне успели переправиться через Иордан, — сказал Мицраим. — Если бы их схватили, их тела уже висели бы на городской стене.

Раав улыбнулась.

— Их не схватили, потому что я спрятала их на крыше.

— Ты… что? — с трудом проговорил отец.

— Я спрятала их, а потом помогла им спуститься по веревке из окна и посоветовала спрятаться в холмах на три дня и только потом перебираться на другой берег Иордана.

Отец и братья уставились на нее. Мицраим вскочил на ноги.

— О, боги, что ты наделала?

Иовав в отчаянии обхватил голову.

— Мы все погибнем из-за твоего предательства.

— Я просто выбрала сторону, предлагающую жизнь, — сказала Раав.

— Жизнь? — Мицраим покраснел от гнева. — Ты не понимаешь, что говоришь! А как же мы? У нас не будет выбора?

Раав сдержала гнев. Она так часто приходила на помощь своей семье, а Мицраим все еще смел обвинять ее?

— Поэтому я и позвала вас, — она поставила кувшин с вином на середину стола и уселась рядом с ними. — Много лет назад, отец, ты встретил израильского разведчика в пальмовой роще. Ты говорил, что прочитал в его глазах твердое решение вернуться.

— Они вернулись и потерпели поражение.

— Да, но они возвращались без ковчега своего Бога. Не так ли ты рассказывал мне?

— Да, — отец нахмурился, вспоминая прошлое, — и вел их не Моисей.

— Я слышал, что Моисей умер, — сказал Мицраим, усаживаясь.

— Думаете, это имеет значение? — Раав твердо решила заставить их понять, что ее договор с соглядатаями — их единственный шанс на спасение. — Несмотря на все свое величие, Моисей был всего лишь человеком. Но этот народ под защитой Бога, сотворившего все. Они вошли в эту землю первый раз, как шайка воров, разбросанных по склонам холмов. Они потерпели поражение, потому что их Бога не было с ними. Но в этот раз Он с ними. Там, за рекой, новое поколение израильтян. Они ожидают повелений от своего Бога. Молчи, Мицраим! Слушай, что я тебе говорю. Когда настанет время, израильтяне перейдутИордан, и они победят.

— Они не смогут взять Иерихон, — сказал Мицраим, поднимая чашу с вином. — Я работаю на укреплениях с прошлого полнолуния. Ты сама знаешь, насколько стены нашей крепости высокие и толстые. Никакая армия не прорвется!

— Ты бахвалишься, но я вижу страх в твоих глазах, — Раав не смутилась от его злобного взгляда. — Могут ли эти стены быть препятствием для Бога, Который властен разделять моря? Мы все слышали эти истории. Бог наказал Египет десятью казнями. Он говорил устами Моисея, и народ был освобожден из рабства. Бог разделил Чермное море, и израильтяне перешли его посуху. Вы слышали о таком могуществе? Истинно Он — Бог, единственныйБог. Вы должныэто понимать! Я всегда рассказывала вам все новости, которые слышала. Подумайте об этих рассказах о Боге Израиля. Как вы думаете, почему наш народ дрожит от страха? И вы в том числе.

— Но это нашаземля! — воскликнул Иовав. — У них нет на нее прав! Мы создали этот город! Мы вырастили сады и построили дома! Отец нашего отца, а до этого его отец собирали финики с пальмы, которая растет прямо за этими стенами!

Раав захотелось встряхнуть их всех.

— Мы поклонялись ваалам все эти годы, считая, что эта земля принадлежит им. Но эта земля принадлежит тому Богу, и Он хочет забрать ее. — Она рассмеялась. — Вы думаете, что мы спасемся, если принесем жертвы идолам, которых мы сами же вырезали и вылепили? Есть ли у них власть над силами природы? — она презрительно усмехнулась. — Они всегда были всего лишь каменными и глиняными куклами, — она ударила ладонью по столу. — А теперь истинный Господин явил Себя. Эта земля принадлежит Богу израильтян. Ему принадлежат и пальмы, и теревинфы [1] , и виноградники; Ему принадлежат пчелы, которые делают мед; Ему принадлежит саранча, разрушившая Египет! Все принадлежит Ему, и Он может дать эту землю и все, что на ней, тому, кого Он изберет. И Он избрал народ, который сейчас за рекой в Ситтиме!

1

Теревинф — большое дерево (возможно, фисташковое), растущее в Палестине. — Примеч. пер.

Наступила гнетущая тишина. Отец посмотрел на Раав. Она видела, что он дрожал.

— Ты позвала нас, чтобы сообщить эту новость?

— Да, а теперь мы должны собрать всю семью и устроить пир, — мрачно съязвил Иовав. — Мы добавим яда в вино и избежим мучительной смерти на копье или от меча израильтян.

— Смелая речь, — произнес Мицраим с отвращением.

— Мы выживем, — сказала Раав.

Мицраим снова поднял свою чашу с вином.

— Каким образом? Израильтяне никого не оставляют в живых.

— Я помогла соглядатаям сбежать, и они пообещали пощадить нас, когда их войско будет штурмовать город!

— И ты им поверила? — спросил Мицраим. — Все знают, что они уничтожают все живое.

— Они дали мне клятву.

— Клятва не лучше человека, который дает ее!

Раав вскинула голову.

— Я разбираюсь в людях гораздо лучше, чем ты, братец, я с юного возраста имела дело с мужчинами.

— И этим навлекла на нас позор.

Отец ударил кулаком по столу.