Работа над ошибками

Инспекция была согласована на высшем уровне и официально имела формальный характер. Первоархипатрит Шедареган — этот выскочка и интриган! — был оповещен о проверке и не возражал. Шедареган, как о том стало известно Арбигосту со слов Абримелеха, лишь напомнил генерал-архипатриту об особой секретности объекта и просил привлечь для этого дела людей самых надежных, на что и получил все заверения генерал-архипатрита.

Да, конечно же, Его высокопреосвященство поручил это ответственное задание самому надежному из своих подчиненных — ему — Арбигосту.

Флайер летел низко над горным хребтом, удаляясь вглубь Проклятых земель. Серые тучи все настойчивее напирали с севера широким фронтом. Местами они полностью скрывали вершины старых изъеденных временем Волчьих гор. Час назад Первый пилот, из-за сильной облачности, снизил скорость и высоту, передав управление машиной автопилоту, и флайер перешел на бреющий полет. Пилотировать флайер вручную, равно как и пытаться поднять машину сквозь толщу свинцово-черных кучевых облаков в таких условиях было бы гарантированным самоубийством. Первый пилот действовал согласно правилам и инструкциям и в происшедшем вскоре не было его вины.

Впереди, в двух сотнях метров, летел первый «Жнец» — головной флайер кортежа охраны, — пилот не видел его глазами, но знал о его точном нахождении благодаря радару, — еще два флайера, каждый в сотне метров от охраняемой машины, держали дистанцию сзади, образуя вместе с головным на экране радара вытянутый треугольник.

Погодные условия не мешали еле-еле ползущим «Жнецам» контролировать каждый метр пространства внутри треугольника и за его пределами: их эхолокаторы и тепловизоры охватывали радиус в полкилометра и, таким образом, машина архипатрита находилась под тройной защитой их лучевого и кинетического оружия.

Лучевое оружие при таком плотном тумане было малоэффективным, но скорострельные кинетические пушки «Жнецов», автоматически наводившиеся на каждое способное укрыть человека ущелье или грот, с лихвой компенсировали этот недостаток. Установленные на флайерах разнокалиберные пулеметы были всегда готовы в доли секунды поразить цель, будь то человек, машина или мелкое животное. Пулеметам никакой туман не был помехой.

Арбигост сидел откинувшись на удобном кожаном диване в комфортном салоне флайера, носившего пафосное название «Повелитель боли и наслаждения».

Нижняя кромка окна, полностью непрозрачного снаружи, и лишь слегка приглушавшего свет изнутри салона, поднималась от уровня подлокотников диванов и кресел вверх к довольно низкому, не требующему, впрочем, наклоняться, потолку; окно тянулось вдоль борта машины от перегородки, отделявшей салон от кабины пилотов, до перегородки, за которой находился багажный отсек, расположенный в хвостовой части флайера. Архипатрит поглядывал в окно на проносившиеся за бортом снежные вихри и потягивал через трубку легкий коктейль из высокого бокала, который держал одной рукой, в то время как другая его рука лежала на голове ублажавшей молоденькой девушки. Впереди было еще не менее полутора часов полета, и священник коротал время способом, который всегда предпочитал всем прочим доступным ему развлечениям.

В отличие от Его высокопреосвященства, предпочитавшего молоденьких мальчиков, Арбигост любил исключительно девушек, и непременно самого юного возраста. Скорее даже — девочек. В этом их вкусы с первосвященником были схожи.

Парелиат, — так звали девушку, была куплена архипатритом как рабыня. Ею она в сущности и оставалась, хотя и называлась теперь «служанкой». Уже почти год она сопровождала Арбигоста во всех полетах и поездках и жила с ним в его усадьбе на берегу Средиземного моря, где к услугам юной девушки были все доступные на территории поместья блага (кроме личной свободы).

Он обещал девушке подарить свободу к ее совершеннолетию и выдать ее замуж за приличного господина, но все чаще Арбигост ловил себя на мысли о том, что привязался Парелиат и не желает отпускать девушку от себя. Мысль о ее будущем замужестве, о том, что кто-то другой когда-нибудь окажется на его месте — станет прикасаться к ней, а она станет ублажать его, как раньше ублажала Арбигоста — была ему глубоко противна.

Голова девушки монотонно поднималась вверх и опускалась вниз, ее шелковистые волосы при этом приятно щекотали одряхлевшее, тучное тело священника, а его мысли обволакивал приятный туман, который, подобно скрывавшему горные пики за окном туману, скрыл архипатрита от проклятущей суеты, которая в последние годы все больше и больше утомляла и раздражала его.

Арбигоста всегда больше привлекала практическая работа, нежели кабинетная возня, но положение «правой руки» генерал-архипатрита все чаще обязывало его оставаться в столице. Его умение вести дела признавалось всеми, как равными ему архипатритами Братства и подчиненными священниками, так и рядовыми братьями. Да и сам генерал-архипатрит высоко ценил Арбигоста и (как о том поговаривали братья) видел в нем своего преемника.

Накануне вечером состоялся их разговор с Абримелехом, и тот предложил Арбигосту одно деликатное дело…

Во время формальной инспекции организации охраны и систем безопасности космодрома, Арбигост должен был установить связь с внедренным туда Секретной службой красного братства (ССКБ) «кротом» и получить от него сведения о «проекте КДВ».

Как предполагали в ССКБ, скрываемые серыми братьями от Собора Святых и Его Святости сведения должны были пролить свет на имевший место заговор, который, как предполагалось, плел Шедареган и его банда.

«Крот» не имел возможности связаться с Секретной службой по имевшимся каналам и остаться при этом нераскрытым. Единственное, что он мог, это употребить в своих письмах отцу кодовое словосочетание, сообщавшее его куратору о необходимости срочно передать собранные им сведения и степень важности этих сведений.

Если принимать обозначенный «кротом» приоритет важности добытой им информации как адекватный, то ценность, как самого «крота», ввиду занимаемого им положения, так и информации, которой тот располагал, для ССКБ была весьма велика. Служба не могла рисковать. Проникнуть на секретный объект Серых и установить связь с «кротом» было задачей невыполнимой практически, — Серое Братство имело собственную, подчинявшуюся только Малому Кругу (внутреннему совету Братства) и его главе — первоархипатриту Шедарегану, службу безопасности, представлявшую собой маленькую армию со своей разведкой, контрразведкой и спецподразделениями. (В Шагар-Кхарад это была ВСБК — Внутренняя служба безопасности космодрома.) Единственным приемлемым способом для ССКБ связаться с «кротом» было — попасть на космодром легально. В роли агента-контактера здесь выступала фигура архипатрита, прикоснуться к которой, не вызвав при этом конфликта в самых верхах власти, считалось невозможным.

Являвшееся главной полицейской структурой Агара, Красное Братство имело все полномочия инспектировать каждый камень на планете. В отношении же Серых братьев, деятельность сосредоточивалась преимущественно в областях науки, медицины и высоких технологий, Красное Братство лишь формально выступало в качестве стороннего наблюдателя, всегда готового к сотрудничеству в области силовой поддержки и обеспечения безопасности. Но так было не всегда.

В течение двадцати пяти столетий Красное Братство оставалось главной опорой планетарной теократии, а его первые архипатриты — называвшиеся почетным званием «генерал-архипатритов» — были вторыми по значимости фигурами Империи. Все прочие Братства при этом вполне довольствовались каждое своей сферой влияния. Экономика, сельское хозяйство, промышленность, образование, медицина, средства массовой информации, культура… и проникавшая и скреплявшая все эти общественные институты религия — все стороны жизни агарянского общества контролировались Братствами единой Церкви, — каждое братство контролировало свою сторону. Первосвященники Братств или Церквей занимали места в Соборе Святых — кабинете министров при верховном правителе планеты — патриархе Единой Вселенской Церкви Империи Агар, генерал-архипатриты же, будучи первыми архипатритами и министрами полиции, армии и секретных служб, были наделены особыми полномочиями: в случае смерти патриарха и до избрания нового Святого Владыки править в качестве местоблюстителей Патриаршего Престола. Так было на протяжении тысячелетия, пока на Престол не взошел последний Владыка…