Рабыня ищет хозяина, любовь не предлагать

Я, наконец, понимаю, к чему он клонит и улыбаюсь. Да, мне тоже не хотелось бы верить в собственную ущербность:

— На самом деле нет. Еще во время ритуала, едва с меня сняли ученический амулет, мне сразу стало плохо, я едва не потеряла сознание. Но потом я попала в ненастроенную арку перехода, а всем известно, что межмирье выпивает магическую энергию из путешественников, особенно если провести в нем много времени.

— А после? — он смотрит на меня напряженно. — После симптомы проявлялись?

— После перехода в ваш мир, некоторое время симптомов не было, но затем, — я тяжело вздохнула. — Мне начало становиться дурно, когда я работала у мистера Расмусона. Я поняла, что от болезни своей не сбежала, она не осталась в старом мире, а быстро и легко найти нового хозяина не получилось. Поэтому, я стала сама стараться максимально тратить магическую энергию куда возможно, но я боевой маг, у меня не так много знаний о том, куда потратить силу в мирных целях. — Я заглянула ему в глаза, пытаясь найти в них понимание, — я просто стараюсь выжить. Но вряд ли у меня получится дожить хотя бы до тридцати лет. Однако, я понимаю, что, если вашим жителям приятнее жить в закрытом мире, если вы не готовы разбить Защиту и устанавливать связи с другими цивилизациями, это ваше право. Я слышала о примерах нескольких миров, которые, столкнувшись с другими, были или полностью завоеваны с уничтожением местной культуры, или и вовсе предпочли уничтожить себя — у них было какое-то настолько сокрушительное оружие, о котором никто не знал. Когда их почти завоевали, они запустил его и уничтожили весь свой мир. Это была ужасная трагедия, мирные жители погибли вместе с войсками соседних миров.

— И после этого ты можешь предполагать, что какой-то мир может пожелать открыть свои границы, не боясь столкнуться с чужой агрессией? — усомнился Эрик.

Я пожала плечами:

— Наш мир всегда был открыт и сотрудничал с соседними. Они более отсталые, чем наш, и с радостью пошли под руку Лорда-Дракона.

Эрик хмыкнул неопределенно, но развивать тему не стал. Он придвинул ко мне тарелку с печеньем, которую заказал для себя:

— Угощайся, пожалуйста.

Сладкое в моей жизни бывало довольно редко. Учитель всегда говорил, что воин должен проявлять силу воли и держать себя в строгости, не поддаваясь соблазнам. Впрочем, если уж предлагают… я схватила одно из печений и поспешила захрустеть им, прищуриваясь от удовольствия.

— У меня есть знакомый лекарь, я бы хотел, чтобы он тебя осмотрел, — тем временем добавил Эрик, придвигая блюдо с печеньем еще ближе.

— Это совершенно бессмысленно, ваши лекари ведь не знают такой болезни, — тяжело вздохнула я, но все же взяла еще печенье. Как же вкусно!

— И все же я настаиваю, — нахмурился он. — Мой знакомый очень хороший специалист и разбирается в магических структурах человека и в их травмах. Я доверяю его суждению.

— Но, если он скажет, что все бесполезно? — я склонила голову на бок.

— Тогда будем искать другое решение проблемы, — буркнул Эрик. — А пока ты согласна съездить к специалисту?

Я безразлично пожала плечами:

— Как хочешь, я не против. Мне бы тоже хотелось надеяться, что в вашем мире найдется специалист, способный вылечить меня окончательно. Но я сомневаюсь, что это возможно.

— Я организую вашу встречу, — кивнул Эрик, поднимаясь из-за стола. Он подозвал официанта и что-то шепнул ему на ухо. Тот принес бумажный пакет и собрал в него печенье. К моему удивлению, пакет Эрик подал мне: — Прими пожалуйста, угостишь своих подруг.

Хотелось гордо отказаться, но… да, я слишком размякла в этом мире. Впрочем, идея порадовать Кейю и матушку Гудду слишком мне понравилась.

Эрик подвез меня обратно к залу для тренировок и сообщил, что найдет меня, когда договорится с лекарем. Даже стало любопытно, что это за специалист.

Остаток дня я тренировала своих оболтусов. Группы сменяли друг друга, заставляя выкладываться на все сто процентов и заодно тратить избыток магической энергии.

В голове крутились мысли о том, как все изменилось за эти месяцы, как изменилась я сама. Если в начале я была ведома только мыслями о том, как найти себе нового хозяина, найти денег, чтобы выжить в новом мире, то постепенно все изменилось. Хозяин — это человек, с которым Боги связывают твою жизнь раз и навсегда. Прежде я готова была принять любого, на кого укажут для этой роли. Будто бы у меня в голове уже стоял пьедестал для него. Любого, на кого мне укажут, я готова была поставить на это место. Когда же я лишилась руководства Учителя, когда оказалась в новом мире, столкнулась с новыми, разными людьми… идеалистический образ Хозяина будто поблек. Не знаю, что было бы со мной, если бы не перенос в этот мир. Смотрела бы я сейчас на господина Мариуса, как на божество… или увидела бы вблизи все его негативные стороны… кто знает, что страшнее? Быть свободной здесь, в ожидании смерти или в поисках несуществующего идеального хозяина, или там, быть привязанной к хозяину, который совсем не таков, каким я его прежде его представляла? Возможно ли это? Вполне.

Учитель говорил, что Хозяин не может ошибаться. Если рабу кажется, что хозяин ошибается, значит ошибается он сам и сам должен себя наказать, пока об этой ошибке не прознал его господин.

Почему-то теперь это не казалось мне истиной в последней инстанции. Это я так изменилась, или я действительно не смогла бы жить с плохим хозяином? Не знаю.

В любом случае, все сложилось так, как сложилось. К чему размышлять, если выбора нет?

А если вдруг он появится, что я сделаю? Чье благополучие поставлю во главу угла?

Глава 30. Драдрерика

— Мисс Беалитдоттир, — я оглянулась к двери и увидела владельца склада, в котором мы устроили тренировочную базу. Он старался не заходить внутрь, пока ребята не разошлись, опасаясь молодых необученных магов.

— Мистер Зигвардсон, — я поспешила к нему подойти, вытащила из кармана подготовленную сумму.

— Опять мелочью, — поморщился он, впрочем, принимая оплату.

— Как платят мои ученики. Это ведь тоже деньги, — улыбаюсь спокойно.

Понимаю, что нам с ним безмерно повезло, немногие владельцы зданий согласились бы принять у себя школу магов, опасаясь разрушений, да еще и получать оплату еженедельно, а не раз в месяц. Я все еще боялась тратить на дело свои средства, с самого начала старалась сделать так, чтобы вкладываться только своим временем, но не финансами, чтобы доходы от учеников оплачивали помещение и другие затраты. Сейчас групп для занятий стало несколько, и, хоть плата с каждого была невелика, я уже стабильно выходила в плюс.

— Я хотел бы поговорить с вами, — мистер Зигвардсон кивнул в сторону улицы, я махнула рукой парням, которые все еще тусовались в зале, болтая и показывая друг другу какие-то простые приемы рукопашного боя, захватила пальто и вышла за ним.

— Что-то не так? — напряглась, привычно ожидая какой-то подлянки.

— Нет-нет, что вы, — поспешил заверить мистер Зигвардсон. — Я даже рад, что склад не пустует. Вы знаете, когда Сигмар предложил его сдавать вам, я был уверен, что ваше дело быстро прогорит, и помещение опять останется не у дел, постепенно разрушаясь. Но, как я вижу, вы со знанием дела принялись за тренировки этих молодых людей. Они… — он проводил взглядом группку уходящих парней, один из них, смеясь, подкидывал на ладони огненный шар. — Они показывают довольно впечатляющие результаты.

— Спасибо, — кивнула я растерянно. Не думала, что он захочет со мной обсудить качество преподавания.

— Я хотел бы попросить вас о частных уроках, — наконец, заявил он.

— Для вас? — я удивленно смерила мужчину взглядом. Как-то взрослых мне учить не приходилось.

— Нет-нет, — он густо покраснел. — Мой племянник довольно одаренный молодой человек, но, к сожалению, обычные преподаватели не могут с ним сладить. Характер, понимаете ли, отцовский, пусть земля ему будет пухом. Упрямый он очень, учиться совсем не хочет, в Академию не стремится, ленив и небрежен с книгами. Вот если бы вы могли…