Радость и грусть бытия

Жара в красках

(В тени +33 градуса)

Ультрамариновое утро.И синий кобальт меж ветвей.Для тех, кто к ночи не был мудрым,Не будет утро мудреней.И новый день в жаре и поте,Как предыдущий, пролетит.Людей в реке, как груш в компоте, –От девяти до девяти.Распят телами местный пляжик,Кишит, орёт, визжит река.А тот, кто лыка уж не вяжет,Лежит «цыплёнком табака».Краплак и кадмий, окись хрома [10] , –Пестрит, жужжит весь пляжный рой.Народ бежит к реке из дома,Гоним нещадною жарой.До синих плещутся мурашек,Мелькают юркие мальки –Детишки в речке, а мамашиГотовят снеди им кульки.Какой-то дурень оголтелыйНа всю приёмник врубит мощь.Ум перегрет и в ссоре с телом.И завтра нам не светит дождь.Жара. Жарища, как в пустыне.Пол'yденный, без ветра зной.К закату чуть народ остынет,Гуськом потянется домой.Чуть меньше дома – двадцать восемь.И есть не хочется, но – пить.В жару невольно вспомнишь осень. –Жди, будет повод погрустить.Оставь «филиппики» [11] на осень:Дожди и холод ждут нас в ней.Раскинет ночь всю в звёздах простынь.Пусть утро будет мудреней…27 мая 2007 г.

10

Химические элементы, входящие в состав красок: соответственно, красного, жёлтого и зелёного цвета.

11

Филиппики – гневная речь обличительного содержания.

Попытка самоуговора

В день Вознесения ХристаТак дивно Ангелы нам пели!Их взоры в синих небесахКак будто в души нам глядели.Две ветви веры в этот деньВновь 'yзами соединились,Рассеял свет размолвки тень,И Ангелы возвеселились.И умиленная слеза,Нежданная, из глаз скатилась,И всё, что видели глаза,Небесным светом осветилось.……………………………………….А в это время наверхуСверлила дрель и бухал молот.Болел и ныл сустав, опух,И слух терзало дрели соло.Соседка делала балкон, –Чтоб не балкон был, а «конфетка».Был так некстати шум и звон,Примерно, как свинье салфетка.Но я терпела. А куда,Простите мне, могла я деться? –Ведь к часу Страшного СудаЕсть смысл к сим звукам притерпеться.Вдруг я у Бога не найдуСебе прощенья, оправданья.– Терпи болезнь, беду, нужду,Чтоб скрасить с Господом свиданье.Не раздражайся и не злись, –Для Бога нет ценней смиренья.И, слыша циркулярки визг,Внемл за ним иному пенью.С пилой и молотом смирись,Попридержи язык и мненье.Ведь хочешь в рай? –Тогда лечисьДосад, скорбей и бед терпеньем.10 мая 2007 г.

В однокомнатной «хрущёвке»

Не раз мечтала о балконеЯ в тесноте первоэтажной,Где всё, как в том «в одном флаконе»:Мой будуар неавантажный [12] ,Мой кабинет, читальня, залаС неразберихою вокзала,И раздевалка, и кладовкаСовмещены здесь очень ловко.Когда на нужное нет денег,То о комфорте речь нейдёт:То полка мне плечо заденет,То корпус в щёлку не пройдёт.И вот мечта во мне теплится:Как будто есть уже балкон –Светёлка и цветам теплица,И до чего ж уютен он!Внутри него цветы и столик,И кресло, чтоб читать, читать…Хоть в жизни я не трудоголик,С балконом им могла бы стать.И лучшей не было б мне доли –Писать рассказы и стихи.Плыла б в балконе, как в гондолеЯ по Венециям стихий.Известно, любит вдохновеньеНа крыльях воспарять в эфир.А тут какое воспаренье,Коль рядом кухня и сортир…Мечта иссякла. Всё, как прежде.Суха гортань, мечты взалкав.Моя балконная надеждаЗависла где-то в облаках.18 мая 2007 г

12

Авантажный – от фр.: производящий благоприятное впечатление, привлекательный.

Случай в Ас'eевском парке

Настал черёмуховый май.Цветут тюльпан, нарцисс, фиалка.Свет жизни льётся через край, –Цвести готова даже палка.Как хризолитна в парке сныть!Берёзки светятся в серёжках.Отрадно с другом мне бродитьПо старым парковым дорожкам.И вдруг – хлопок! И крыльев взмах!Стрелял в ворону «добрый» дядя.На наше «Ох!» и наше «Ах!»Плевал тот дядя, в «мушку» глядя.Он выстрелил в ворону-цель(из пневмопушки иль мушкета?).И вздрогнула от страха ель,Услышав «смерть» из пистолета.Он был немолод, даже сед,Но с выправкой легкоатлета,Он даже, кажется, соседБлижайших этажей и клеток.Померкла вдруг моя весна.Упало сердце, будто в шахту.Кричали птицы, ель, сосна,И дядя вдруг покинул «вахту».Ему я крикнула вослед:За что её? Она – ЖИВАЯ!«Мы все живые», – он в ответОтлаял, как сторожевая.Как объяснить ему, в летах,Что так нельзя, ворона – Божья!И что не нам дано решать,Кому не жить. Себе дорожеИ нервам обойдётся речь.Что говорить? – Она – жи-ва-я!!Свою-то душу уберечь,И то от смерти не желаем.10 мая 2007 г.

Тирада против быта

Как вездесущи тараканы,Всепроникающе-мерзки!Сочатся каплями из крановЗаботы наших душ мирских.Как мухи или таракашки,Куда ни глянь, всё на виду:Стряпни, уборки, стирки, глажки, –Всё липнут мухой на меду.Забот вседневных мелочёвкаТак поглощает много сил,Что к вечеру мечта – ночёвка.Мечты иные быт скосил:Учить язык, зарядку сделать,Стихотворенье написать,Своим заняться бренным телом,Что стало часто «зависать»,Как будто старенький компьютер,А лямку-то ещё тянуть…Да мало ль планов было утром.И всё короче жизни путь.И надо как-то исхитрятьсяХоть главные успеть из дел,Чтоб перед вечностью не клясться,Что был талант, да «быт заел».17 мая 2007 г.

Райские дни

Какие вдруг сине-зелёные дниДля нас на земле наступили!Они самоцветам их блеском сродни.И нет ещё пуха и пыли.И дождики были, хотя и без гроз.И зелень повсюду полезла.И светом пронизаны листья берёз.Газоны узнали зуб лезвий.По-летнему жарко. Черёмухи духЗаполонил палисадник.И комаров пока мало, и мух,И прочих довесок досадных,Что к лету положены, дабы онеО бренности напоминали:Хоть счастливы мы в этом солнечном дне,Но рай всё ж не здесь, чтобы знали.17 мая 2007 г.

И снова жизнь!

Жизнь ворвалась в мои стихи, как вихрь,Торнадо, все сметающий преграды.Едва записывать я успеваю их.Возможно, то за боль мою награда.Пишу о том, что было и что есть,О будущем, как водится, мечтаю,И это для меня – от жизни честь,Такое счастье, – и сказать не знаю.Об этом и мечтать я не могла:Давно жила, лицом-душой уныла,И заволакивала путь мой мгла,А скорбь и вовсе чернотой покрыла.Я думала, что жизнь моя прошла,Что только эпилог её листаю,И в обречённость, как в затвор, ушла,Надежд крылатых выпустила стаю.Но снова жизнь! И снова май и цвет!И эту жизнь в стихах я воспеваю.Не значит это, что в ней горя нет,Но счастье есть, – я точно это знаю.9 мая 2007 г.

«Иди и говори»

У меня вдруг открылись глаза.Я от боли проснулась во мраке.Свора бед, отпустив тормоза,Погналась по пятам, как собаки.Стала жить, округляя глаза,Ужасаясь, стоная, болея.Белый свет застилала слеза,А собаки всё делались злее.Я увидела мир, как он есть,Без привычных романтик и флёра [13] .Были раньше – «ум, совесть и честь»,А теперь лишь фиглярство актёра.Оказалась я в смуте игры.Окружала меня свора злая.Я спасенья ждала до поры,Всей жестокости игр тех не зная.Я прошла эту боль, этот мрак.И я видела смерть не из кресла.И была бы смертельной игра,Если б заново я не воскресла.Но за это, судьба, не корю,Что глаза, хоть и с болью, открылись.Я проснулась: иду, говорю,Над собой слыша Ангела крылья.9 мая 2007 г.

13

Флёр – скрывающая пелена, которая мешает ясно видеть что-либо; покров таинственности на чем-либо.

Портрет с противоречьями

По жизни – трусиха и паникёрша,Не в меру ленива, но в меру добра.Бываю и мягкой, и колкой, как ёршик,Терпеть не могу мата, хамства и драк.Боюсь я болезней, хандры и старенья,Но всё же и в старости мыслю пожить.Люблю шоколадки, торты и варенье.Искусству и Богу мечтала б служить.Люблю и боюсь. Ненавижу, прощаю.Сквозь слёзы смеюсь. Хоть не верю, но жду.Несу ерунду. Временами вещаю.Терплю (без смирения) боль и нужду.Се есть человек. Я – от вашего роду.А племя моё затерялось в веках.Я двигаюсь в Лету, не ведая броду,И вечности ветер лелею в руках.9 мая 2007 г.

Возрождение к жизни

Как странно: я жила и не жила,И повседневностью опутана, как тиной,Я будто в стареньком кино былаИ видела не жизнь – с неё картины.Они лишь были копией плохой,Порой вульгарной, реже – романтичной.Я за своей преподавательской «сохой»Себе казалась мудрой и практичной.Вдруг оказалось, жизнь совсем не та,Какой себе я раньше представляла,И я как следует уже была в летах,И жизнь меня как следует помяла.Но после бед, несчастий, похор'oн,Судьба дала передохнуть все шансы.Хотя вес'oм был дней моих урон,Но понеслась я снова с жизнью в танце.И, ощутив в себе восторг и дух стихий,И вместо журавля увидев в небе цаплю,Я стала снова петь и сочинять стихи,Чтоб жизнь продлить, испить её по капле,Как марочное пьёт гурман вино,Писатель и поэт смакуют слово,Как водолаз, спустившийся на дноИ выплывший из мрака к свету снова.Хочу забыть, что забывать нельзя,Хотя и помнить вроде бесполезно.Смотрю, как возрождается земляОт холода, как затяжной болезни.Земля живёт, надеется, цветёт,И расцветает моё сердце с нею.И в ульях жизни зреет новый мёд,И я о мёде жизни думать смею.9 мая 2007 г.

«Люблю и ненавижу» [14]

Стяжать не славу, но – венцы.Не рвать у вечности мгновенья.Так учат святости Отцы.А я пишу стихотворенья.Ведь если Слово дал Господь(надеюсь, я – не графоманка),Сквозь стынь и мрак, сквозь твердь и водьОно прорвётся к жизни танком.И как смогу теперь посметьПредать дарованное Богом?!Препятствием мне будет смерть,Но не дор'oга, не дор'oга.Дышу – пою, хриплю – пою, –Пусть этой песне люди внемлют, –Как ненавижу и люблюИ эту жизнь, и эту землю!10 мая 2007 г

14

«Люблю и ненавижу» – название книги Т.Москвиной.