Радость вдовца
Шрифт:
— Но ее же не было вчера в ресторане, — возразила Маринка, — да и не догадывалась она, наверняка, о том, что Аркадий будет в ресторане.
— А я и не сказала, что она сама подбросила отраву своему муженьку. Могла кому-нибудь поручить. Помнишь, сколько народа там вчера было. А насчет того, что она не догадывалась о ресторане, этого ты наверняка знать не можешь. — Неужели ты думаешь, — Маринка всем корпусом повернулась ко мне, — что Аркадий все ей рассказал?
— Я только сказала, что мы ни в чем пока не можем быть уверены. Кроме разве того, что Аркадий Васильевич отравился стрихнином.
Я
— Пошли, — я захлопнула дверцу, — обсудим все как следует за чашкой кофе.
— Пошли, — согласилась повеселевшая по дороге Маринка. — И уж кофе я сварю что надо, в этом можешь не сомневаться.
Мой заместитель, Сергей Иванович Кряжимский, пока Маринка готовила кофе, доложил о всех сегодняшних звонках и посещениях. Ничего существенного не произошло, дела шли своим чередом. Я пригласила его в свой кабинет, где за чашкой кофе сообщила о том, что с нами случилось вчера вечером и сегодня утром. Выслушав меня, он поправил на носу очки и выдал свою версию случившегося.
— А ты не думаешь, — поставил он чашку на стол, — что отравление Аркадия Васильевича было простой случайностью?
— То есть как случайностью? — я приподняла плечи. — Кто-то случайно уронил в его рюмку стрихнин?
— Нет, — покачал головой Кряжимский, — отраву положили в рюмку сознательно, — но то, что эта рюмка оказалась у Аркадия Васильевича, получилось, может быть, случайно. С таким же успехом стрихнин могли сунуть тебе, Маринке или вообще, любому из посетителей.
— О-о, — воскликнула Маринка, — я поняла — это дело рук маньяка-отравителя.
— Я имел в виду немного не то, — не переставая быть серьезным, сказал Кряжимский, — но, в принципе, ты не далека от истины. Яд могли подсыпать конкуренты владельцев ресторана. Вы же сами сказали, что клиенты сразу после случившегося начали расходиться по домам. И думаю, те, кто был свидетелем произошедшего, не скоро снова появятся за столиками «Триумфальной арки». Да и другие завсегдатаи, услышав об этом инциденте, могут перестать ходить туда.
— Мысль интересная, — задумалась я, — надо будет ее тоже проработать. Но проще всего осуществить этот план было официанту или тому, кто сидел за столиком вместе с Аркадием Васильевичем.
— Это нам, что ли, с тобой? — насмешливо спросила Маринка.
— Кроме нас с тобой, там был еще Всеволод Александрович.
— Да ты что! — воскликнула Маринка. — Ему-то это зачем было нужно?
— Я не говорю, что это сделал он, — я закурила, — а только констатирую тот факт, что он вполне мог незаметно положить яд в рюмку Аркадия. Сделал или нет, это предстоит нам выяснить. Я думаю, с Всеволода Александровича мы и начнем. А Аркадий Васильевич пусть пока окончательно придет в себя.
— Да я уверена, что Сева никогда бы не сделал ничего подобного, — насупилась Маринка.
— Ты в этом убеждена? — ехидно спросила я. — Сколько ты его знаешь, два дня? И ты берешься делать такие утверждения?
— Ну, — продолжала упорствовать Маринка, — руку бы на отсечение я не дала, конечно, но подозревать такого мужчину в отравлении… По-моему, это мелко.
— Давай
разберемся, — согласилась я, — что ты имеешь в виду? Какого «такого»?— Ты и сама прекрасно знаешь, — отмахнулась Маринка и вытащила у меня из пачки, которую я оставила на столе, сигарету.
— Нет, не знаю, — я протянула ей зажигалку. — Объясни.
— Ладно, — согласилась Маринка и, открыв рот, задумалась, — он…
Я терпеливо ждала, пока она облечет свою мысль, если она у нее была, в слова. Кряжимский, пряча усмешку, поглядывал на меня.
— …он благородный, — сконфуженно произнесла наконец Маринка и торопливо начала прикуривать сигарету.
— Не берусь тебе противоречить, — снисходительно улыбнулась я, — но, может, ты пояснишь, в чем же заключается его благородство?
— Он за мной ухаживал, вино наливал, — торжественно выдала она.
— Он это делал, чтобы споить тебя, — нахально заявила я, — и быстрее уложить в постель.
— Ну, знаешь, Бойкова, — возмутилась Маринка и вскочила с кресла, бросив только что зажженную сигарету в пепельницу, — такого я от тебя не ожидала!
— Да что ты такая нервная? — я протянула руку и задержала ее, тем более что она не особо-то и сопротивлялась. — Сядь на место. Я просто хочу сказать, что людей ты не знаешь и можешь влипнуть в историю из-за своей доверчивости. Ты ведь и сейчас не уверена, женат твой Всеволод или нет. Зато я знаю точно, что Аркадий Васильевич жену имеет.
Это был удар ниже пояса. Не нужно было мне снова напоминать ей об этом. На этот раз она вскочила и выбежала из кабинета, хлопнув дверью. Вот ведь, черт побери, ну кто меня за язык тянет? Вечно ляпну что-нибудь, а потом жалею. Но Маринка тоже хороша — знакомит меня с женатым мужиком, а потом его благоверная спрашивает обо мне так вскользь, а кто это, собственно, такая? Я это. Я — Ольга Юрьевна Бойкова, главный редактор тарасовского еженедельника «Свидетель». Черт, поймала я себя на мысли, это я еще от встречи с Кристиной Леонидовной не отошла, вот и сорвалась на своей секретарше.
— Поеду, пообщаюсь с Всеволодом Александровичем, — сказала я, стараясь не глядеть на Кряжимского. Я потушила окурок в пепельнице и откинулась на спинку кресла.
— Хорошо, — Сергей Иванович поднялся, — если что — звони.
— Сергей Иванович, — попросила я его, — скажите Маринке, чтобы зашла.
Достав новую сигарету, я опять принялась пускать дым. Маринка открыла дверь и осталась стоять на пороге.
— Заходи, — как ни в чем не бывало пригласила я.
— Чего тебе? — сдвинув брови на переносице, с непримиримой интонацией спросила она.
— Мне нужен телефон Всеволода Александровича, — улыбнулась я.
Маринка вышла из кабинета и вскоре вернулась с записной книжкой. Открыв, она молча положила ее передо мной.
— Знаешь что, — предложила я, — лучше ты сама ему позвони и договорись о моей с ним встрече. Хорошо?
— Как скажешь, — буркнула она и, повернув к себе телефон, стоявший у меня на столе, принялась набирать номер.
— Добрый день, — хорошо поставленным голосом начала она, — я бы хотела поговорить с Всеволодом Александровичем. Кто спрашивает? Скажите, Марина, он знает.