Рагнарек
Шрифт:
...Опасаясь голода.
Отмечайте дни рождения,
Слушайте предупреждения,
Постарайтесь в наслаждении
Жить, покуда молоды!
Бега лет не задержали мы,
И царевны стали жабами;
Зерна истины — державами
В муку перемолоты.
А в ответ на эти жалобы
Не услышать даже ржания;
Смерть махнет косою ржавою,
Жизнь — серпом и молотом.
Затем усмехнулся и, пожав плечами, добавил:
— Один раз от меня уже уходили этими стихами. Второй раз не выйдет!
— Интересно, что случилось с уходящим первым?
— Ничего! Взял и ушел! А что я ему могу сделать: в конце-концов, сын он мне или не сын?! Сын!
— Сына помиловали. А нас?! —
— А вам кто-нибудь угрожает?! Тю! Вы же мне гости! Я просто говорю, что дважды одно и то же заклинание тут не действует!.. Так что если желаете уйти-исчезнуть с треском и спецэффектами — придумайте что-нибудь посвежее. И без пошлостей, пожалуйста, Всеволод.
— А он у нас штатный Ржевский. В смысле — Поручик... — Данька легко уклонился от подзатыльника, и Севка со всего маху заехал ни в чем не повинному Темке. И ей-богу, не будь рядом Короля — завязалась бы драка. А так Тема лишь показал из-под тишка кулак, мол — ладно-ладно, я тебе после припомню... Если вспомню...
— Но — мы отвлеклись, — улыбнулся Король, — так может — возьмете себе что другое? Смотрите: рубины, алмазы, бриллианты, прозрачные, как слеза младенца! А вот — золотая чаша. Или диадема-венок из золота с серебром! Есть жетоны, браслеты, Кольца!.. Есть прекрасные статуэтки! А вы выбираете это железо, словно боитесь, что я пожалею дать вам что-то более существенное и драгоценное. Я же могу и обидеться, не считайте меня жлобом!..
— Никто и не считает. Просто детей всегда тянет к оружию, — Лат улыбнулся, — Это же РОМАНТИКА! — а в сознании бьется: "Поверит или нет?! Только б не заподозрил..."
— Детей тянет к военным игрушкам? — Король усмехнулся, успокаиваясь. — Ну что же, пускай поиграют.
Обвитые черненой кожей рукояти удобно легли в ладони.
— Что-то не верится, что для них это игрушки, — Король прошептал это так тихо, что никто не услышал. А вслух произнес: — Добро пожаловать в Обеденные Покои, стол уже накрыт.
Блюда разносили слуги, одетые в тот же серый плюш, что и стража, только скроена одежда была несколько иначе. Подобострастное выражение не сходило с их лиц, а острые носы наводили гнетущие мысли о крысах.
Пахло жареным мясом и диковинными соусами, ароматы тропических фруктов вплетались в этот запах, будя аппетит. Ребята замерли на своих местах, проклиная в душе все эти правила дворцового этикета, не позволяющие тут же накинуться на еду. Король тем временем встал со своего места и, покачивая золотым кубком в правой руке, напыщенно произнес:
— Господа! Мы, Властью Единого Король этой страны и всея окрестностей от тьмы внизу и до подзвездных чертогов отныне и присно — Мы объявляем начало праздничного банкета в честь Великого Командора и его славных спутников! И хотя скромность избравших Дары достойна всяческого почитания, но Мы хотим надеяться, что хоть в еде вы не будете столь умеренны! И первым тостом своим я желаю провозгласить: В давние времена жил прекрасный художник и скульптор. Был он беден, и потому ваял лишь из гипса. Но так прекрасны были его фигуры, что казались живыми. И отказывался при том он от помощи богатых своих почитателей, но как-то те собрались вместе и принесли ему золото для создания новой скульптуры. По молодости он было не согласился, но уговорили его. И что же? Прошли века. Дожди размыли гипсовые творенья, а вот золотая статуэтка жива и поныне, и лишь по ней знаем мы о чудо-мастере минувших эпох. А не было бы у него богатых друзей, давших ему сей металл -никто б и не вспомнил о нем! Так выпьем же за вечную нашу дружбу и сотрудничество в этом подзвездном мире и за его пределами, ибо
что может быть чище дружбы, особенно если это дружба между Власть Имущими и Юностью!Король вновь утонул в своем кресле и ребята потянулись было к тарелкам, когда поднялся со своего места Лат.
— Негоже оставлять доброе слово безответным, — сказал он, придерживаясь манеры Короля, — И посему я ответное слово держать желаю.
— Дозволяю, говори!
— Странно было бы говорить что-то кроме хвалы Государю, столь почетно принявшему нас, и я желал бы усладить слух Вашего Величества словом о Дружбе.
Когда проза сменилась стихами — не заметил никто. Просто речь вдруг приобрела ритм и завершенность, а слова ушли так далеко от начального "замысла", что Обеденный Зал подернулся рябью.
Этой ночью песне не спится,
Ну никак не может уснуть,
Непременно что-то случится,
И — хорошее что-нибудь...
Непременно узнаем радость,
А какую — не угадать.
И опять будут листья падать,
И в окошко звезды стучать...
Провожая минувшее лето,
Облака поплывут по реке,
И знакомая радуга лентой
У меня взовьется в руке...
Успокаивающая и безвредная, песня тем не менее вырвала ребят из Королевства, но — никуда не могла увести, и они словно парили между Дорогой и Замком. И тогда ослепительной молнией ударили в зыбкую тишину звездные струны, и та раскололась залихватским маршем. Осколки миража, разбиваясь, заглушали часть песни, но она звучала, все уверенней и увереннее:
...Чтоб каждый по городу гордо шел,
А сбоку звенела шпага!
Тогда б не бросали на ветер слов
Без должного основанья,
И было бы меньше клеветников,
Болтающих на собраньях!
Песня рвала Пространство, все набирая силу. Из-за плюшевых портьер ринулись Серые Стражники, но никого не смогли ухватить: ребята исчезали, словно таяли в воздухе. Стрелы из арбалетов Охраны напрасно дырявили стены, пролетая сквозь исчезающих гостей и не причиняя им никакого вреда. Звон тетивы заглушил гитару, но лишь смолк он — и тут же из пустоты вновь донеслись Севкины переборы и голос Лата:
...Врагу в перекошенное лицо
Надменно швырнуть перчатку!
— Упустили!!! — Король поморщился, словно ему и впрямь швырнули перчатку в лицо. А затем свирепо глянул на столпившихся слуг:
— Жратву на помойку! Не стану же я есть отравленное! И вам не советую, ясно?! Мне мои слуги живыми нужны! А это, — кивок в сторону стола, — я приготовил для НИХ!.. — и он швырнул кубок в стену.
А на Дороге все звучала песня:
Как это было бы хорошо:
Чтоб в людях жила отвага,
Чтоб мальчик по Городу гордо шел,
А сбоку звенела шпага,
Чтоб мальчик по Городу гордо шел,
А сбоку звенела шпага!
Отзвучала гитара, и вслед за ней кто-то из малышей вопросил:
— Зачем?
— Что зачем? Шпага?
— Нет, зачем ты увел нас оттуда?
— Есть одна странность: на Дороге НИКОГДА не хочется кушать, а тут голод прорвал и меня. Это не могло случиться на Дороге и в Приграничном Пространстве. Это было во-первых. Во вторых — неужели же вы не заметили, как он посмотрел на вас, когда среди дорогих безделушек вы выбрали именно клинки?! Взгляд мещанина и обывателя на Рыцаря. Причем — взгляд Напуганного Обывателя! И, наконец, в-третьих — по дворцовому этикету специальные люди в присутствии монарха вкушают часть пищи со стола, дабы доказать, что она не отравлена. Вы заметили хоть одного такого слугу на банкете? То-то же и оно! Правда, есть тут и одна неприятность: я, честно говоря, не рассчитывал на такой потрясающий эффект от песни, и запел я сперва просто чтобы оттянуть время, пока придумается что-то получше...